Сергей Руденко - Конунг 2: Треверская авантюра

Конечно же, нападения никто не ждал. Просто Игорь, перечитавший в детстве все доступные исторические книги, был твердо уверен в необходимости такого шага. Ему всегда особенно нравились тема античности и средневековья, а в описаниях тогдашних войн, постоянно подчеркивалось, как легко громили не «окопавшегося» врага. Ну и, естественно, какие молодцы те, кто не ленился.

Уже к вечеру следующего дня полутораметровый вал и ров, глубиной в 80-90 сантиметров, охватили кусок берега достаточный для комфортного размещения их небольшой армии.

Двухметровые колья для палисада везли на кораблях, разобрав стоянку в окрестностях Линкебанка. Там, кстати, прошли основные тренировки по этой теме, и сейчас все происходило без излишней суеты и в хорошем темпе.

Игорь был уверен, что только явная популярность среди жителей города помешала магистрату оштрафовать его за эти «издевательства» над придорожной территорией. А вовсе не чувство вины из-за участия городского стражника в покушении. Несмотря на опыт скорее положительный, чем негативный, в глубине души бывший землянин все равно был уверен: чиновники – суть крапивное семя, и чувства не влияют на их решения.

Единственный, кто избежал основной части стройнагрузки, был Эгир. Одного из двух старших десятников хевдинг отправил договориться на счет компенсации хозяину этой земли. Все-таки одно дело ночная стоянка, другое – поселиться минимум на несколько недель, да еще и изрядно перекопать выход к воде.

Вернулся переговорщик, когда палатки переносили внутрь укрепленной территории, и заверил в успешности поездки. Поскольку происходило все уже вечером, Эгир удачно влился в очередное, но не слишком обычное заседание совета.

Оставленная свободной площадь в центре лагеря, сейчас была заполнена группами опытных и начинающих воинов, перемешавшихся пусть и не до панибратства, но довольно неформально. Да, предводителям предстояло, озвучить ближайшие планы в узком кругу, но необходимо было и совместно поесть, выпить, напомнив как командирам подразделений, так и каждому новобранцу, что они единый отряд.

Постепенно дюжины «новоселов» заполнили «банкетный зал». Каждая группа получила по дополнительному ведерному кувшину вина и пива. В это время откормленные овечьи туши, промаринованные в винном уксусе и острых ароматных специях, начали доходить на многочисленных вертелах.

Предупрежденный, что сейчас уже почти можно будет начать разносить сочное мясо, Игорь принял от Гульдан кубок, легко вскочил на сооруженное специально под этот момент возвышение, и его голос, разнеся до самых отделенных уголков их временно дома.

– Воины! Да, сейчас я обращаюсь как к тем, кто давно и по праву носит это звание, так и к только ступившим на этот путь. С завтрашнего полудня (да, ранней побудки не будет), вы снова начнете уставать так, что не всегда сможете приносить свои задницы в койку! Конечно же, тяжелее будет тем, кому еще только предстоит всему научиться. Но сегодня не спешите: пейте, ешьте, отдыхайте! Только перед этим оглянитесь вокруг, посмотрите в лица сидящих рядом! Каждый из них ваша семья! Ваш брат, отец или сын! Когда-то, вам придется, возможно, закрыть одного из них своей грудью от Смерти, а может ему – вас! Всмотритесь в эти лица, и запомните как надо будет поступить… Если, конечно, раньше, я не выгоню вас с позором к своим мамочкам! Ско-о-ол! 39 39 Скол! – За наше здоровье! – древний скандинавский тост; во время праздника самый старший мужчина вставал во главе стола, и перед тем как выпить громко произносил Skol, обращаясь к гостям. Гости дружно отвечали, и начиналось застолье.

* * *

Воина с алебардой в первую очередь учат копейным приемам: штыковая стойка, передвижение приставным шагом и укол. Только со временем новобранцу показывают, как с размаху пробить топором защиту, или зацепить крюком всадника. Ну, или другого пехотинца.

В плотном же боевом построении, число доступных ударов и приемов с таким оружием можно было и вовсе пересчитать по пальцам. Пару вариантов укола копейным навершием, простой рубящий – топором, ну и шанс зацепить щит или плечо врага крюком.

Одиночную работу из-за щитов первого ряда, младшая дружина освоила довольно быстро. Хотя это, конечно же, не значило, что новобранцы теперь могли наносить неотразимые удары, а будущим врагам стоило бы заранее «самоубитца».

Просто к концу третьей недели все они однозначно запомнили, что «заваливаться» вперед после взмаха 2-2,5-метровым оружием – ошибка, и за это наставник может больно врезать палкой по ноге или спине. Ну и, понятно, старались такого «поощрения» избегать.

А вот совместная атака двух и более алебардщиков против одного нападающего – тут все по-прежнему оставалось полем не паханным. Как и результаты редких тренировок, по работе этим оружием в рассыпном строю или индивидуально.

Понятно, что и условные «манипулы» – отряды в пять полных дюжин, – держали строй из рук вон плохо. Стоило молодым парням чуть увлечься, как монолитный строй начинал расползаться и терять форму строгого прямоугольника, а щиты первого ряда разрывались, открывая алебардщиков, да и самих мечников, атакам врага. Пока только будущего, но удары наставников, временно подменяющие его, были, может и не смертельными, но точно болезненными и обидными. Как собственно и их реплики.

Хирдманы все-таки не были профессиональными педагогами, а потому, взявшись возиться с «неумехами», не могли отказать себе в едких комментариях.

И это пока новобранцев учили лишь оборонительному бою.

Атакующий вариант терции 40 40 Терция (исп. tercio) – тактическая единица Испанской Империи в XVI-XVII веках, включавшая в себя пикинеров, мечников и стрелков. Испанские терции стали первыми в Европе, где личный состав был представлен хорошо тренированными добровольцами-профессионалами с отличной строевой дисциплиной, вместо наемников, которые составляли большинство европейских армий того времени. Иногда терцию называли испанское каре. предусматривал намного более свободное построение. В этом случае второй ряд мог использовать алебарды, как и обычные секиры, – для ударов понизу и подрубания ног врага. В этом было основное предложение адаптированной ветеранами тактики.

Первый ряд меченосцев со щитами, лишь удерживал противника, перекрывая ему обзор, второй – из алебардщиков, – наносил неожиданные удары в щиколотки и бедра, если они вдруг становились видны из-за вражеских щитов. Третий ряд, тоже из воинов с алебардами, должен был в этот момент действовать колющими движениями над щитом, создавая угрозу ранения противника в лицо и шею.

Три других ряда «манипулы» планировалось использовать для подмены убитых, раненных или лишь измотанных бойцов, что должно было надолго сохранять силу и ярость штурмового натиска.