Александр Кириллов - Будем жить по-новому! Освободитель. Книга 3

– Здорова, товарищ полковник, поздравляю со званием!

– И тебе долгих лет, товарищ гвардии полковник, как дела Александр?

– Воюем, Григорий, все как обычно, ты, смотрю, на фронт перевелся?

– Еле-еле смог добиться направления на фронт, надоело в тылу сидеть. Да и полковника здесь быстрее удалось получить, должность позволяет, я сейчас начальник разведотдела Брянского фронта!

– Да-а-а, полковник звучит лучше майора!

Мы рассмеялись. Вскоре прибыли маршалы Советского Союза Жуков и Василевский, осуществляющие, как представители Ставки Верховного Главнокомандования (ВГК), координацию действий фронтов, после чего нас всех пригласили на совещание.

Генерал-полковник Рокоссовский открыл совещание, передав слово Жукову. Решаемые вопросы были в большей степени организационными, где ставились общие задачи по разработке вариантов действий советской армии на весну-лето 1943 года. Жуков четко сформулировал свою позицию, которую он в дальнейшем и отстаивал в своем докладе в Ставке ВГК: «Товарищи командармы и комфронтов! На совещании мы должны выбрать основную стратегию наших действий весной-летом 1943 года. Я считаю, что немец еще достаточно силен, обладает мощным потенциалом в бронетанковых и воздушных силах, поэтому предлагаю проработать наши операции с учетом того, что переход советских войск в наступление с целью упреждения действий противника нецелесообразен, слишком рано. Лучше будет, если мы измотаем его в нашей обороне, выбьем ему танки, а затем, введя свежие резервы, перейдем в общее наступление для разгрома основной группировки противника! Прошу высказываться, товарищи командиры!»

Обсуждение было бурным, позиции командиров совершенно разными, в итоге пришли к мнению о планировании наступательной операции летом 1943 года на одном из трех фронтов, где сложится более благоприятная обстановка. Заслушали и Чайкина с Бушуевым о мерах по обеспечению радиоразведки. После пяти часов совещание было закончено, командиры расходились.

«Кольцов, задержитесь», – отдал указание Жуков.

В кабинете остались я, Жуков, Рокоссовский и Василевский. Жуков продолжил: «Ну что, Александр Павлович, догадываешься, зачем приказали остаться?»

«Догадываюсь, в таком случае, товарищи, действующие и будущий маршалы, прошу к карте. Я предполагаю следующее развитие событий по подготовке и встречному наступлению наших и германских войск. Основные удары немцы будут наносить с Орловского направления и с Белгородского направления на Курск, пытаясь, как и в 1941-м окружить и разгромить Курский плацдарм, занимаемые Центральным фронтом. Гитлер, кажется, 3 марта подписал оперативный приказ командованию сухопутных войск, в котором изложены директивные указания о ведении военной кампании летом 1943 года на Восточном фронте. После весенней распутицы планируется начать наступление на отдельных участках фронта, упредив советские войска и навязав нам свою волю. К середине апреля командующему группе армий «Юг» Манштейну необходимо создать сильную танковую группировку севернее Харькова, а группе армий «Центр» под командованием генерал-полковника Клюге надлежит сосредоточить ударную группировку южнее Орла. Обе группировки должны будут встречным ударом со своих сторон в общем направлении на Курск окружить и уничтожить наши войска внутри Курской дуги. Количество войск на этом театре военных действий ожидается примерно следующим, и я привел по памяти данные. Однако более точные данные мы получим от агентурной разведки – должна прислать своё донесение «кембрийская пятерка», которые уже декодировали шифр «Лоренца» и читают немецкие сообщения высшего командования, также даст информацию группа «Дора» из Швейцарии. Кроме того, должна сработать фронтовая и радиоразведка наших дивизионов, которая даст уточненные данные по соединениям противника. На основании разведданных агентурной и фронтовой разведки вы, Генштаб и командующие фронтов все грамотно спланируете, организуете, и мы одержим новую победу. У меня все, товарищи».

«Складно рассказал, но будем ждать разведдонесений. Кстати, а откуда ты, обычный полковник, знаешь о такой информации и таких секретных группах, про которых генералы наши не знают?» – спросил Василевский.

«Знаю, Александр Михайлович, поверьте мне на слово, я же все-таки разведчик. А о нашей победе под Курском? Я просто знаю, что будет именно так», – ответил я ему.

– Свободны, полковник, мы примем к сведению вашу информацию.

Я покинул помещение штаба и вышел на улицу. Ко мне подошли ожидающие меня Долженко и Бушуев: «Ты большой человек, раз лично с представителями Ставки общаешься».

– Ты же тоже свои разведданные в Ставку отправляешь, значит, общаешься с ними, так что мы все большие люди.

Посмеявшись, мы еще обсудили итоги совещания и, простившись друг с другом, разъехались по своим частям.

Обычная жизнь полка налаживалась: проводилась учеба с новым пополнением и бывалыми бойцами – все должны повышать свой профессиональный уровень. В физических тренировках участвовали все бойцы и командиры полка по своему графику. Ремонтная рота и немецкий батальон наладили сбор трофеев с полей сражений. Целой техники уже не было, разобрали проходящие части, а вот разбитой стояло много. Поэтому по округе катались мотоциклы, высматривая брошенную технику, а затем за найденными экземплярами отправлялись тягачи с рембригадами. Инженерно-саперный батальон оборудовал блиндированные рабочие и жилые помещения, выкопанные в земле, обеспечив водоснабжение из пробуренных скважин и водоотведение санитарных отходов полка. Одним словом, ребята организовали полноценные санитарно-гигиенические зоны с туалетами и банями, восстановили котельную, обеспечив центральное отопление наших объектов. Снабженцы прокатились по деревням, пытаясь скупить или обменять продукты, но народ был нищим после оккупации, поэтому ничего особо приобрести не удалось.

12 апреля 1943 года в Ставке ВГК состоялось специальное совещание по представленному докладу Жукова о возможных военных действиях весной – летом 1943 года. Выступал начальник Генштаба Василевский: «Товарищи, резюмируя тезисы доклада товарища Жукова, Генштаб и комфронтов оказались перед дилеммой: наступать или обороняться и, когда от обороны перейти в наступление? Генштаб на основании имеющихся на сегодняшний день разведданных, поступивших к нам от агентов из-за границы, и от фронтовой разведки, а также с учетом боевой готовности действующих войск и количества резервов, подготовил план нашего наступления на май 1942 года. На Курском направлении мы планируем за апрель-май создать глубокоэшелонированную оборону в 8 оборонительных рубежей, то есть вначале провести оборонительное сражение, измотать войска неприятеля и затем нанести им поражение, проведя контрудары по наступающим частям. Необходимо рассмотреть данный план и утвердить его Ставкой и вами, товарищ Сталин».