Кае де Клиари - Приключения Они

....................................................................

Две армии стояли друг напротив друга, ожидая сигналов к атаке. Примирение было невозможно, но ведь они сошлись в этой степи не для примирения. С одной стороны ровными квадратами выстроились закованные в тяжёлую броню римские когорты. Целых четыре центурии! Серьёзная сила. По первому же звуку флейты воины в первых рядах сомкнут щиты по периметру построения, а те, что стоят за ними поднимут щиты над головами, а потом двинутся, не спеша, но уверенно, как одно живое существо, упрямое и неуязвимое – черепаха! Также уверенно они будут теснить врага, как бы неистов и силён он ни был. Не раз потоки варваров разбивались об эти ходячие крепости, как разбиваются океанские волны о береговые скалы.

По бокам грозной пехоты застыла тяжёлая конница. Её задачей является взять врага в клещи и удерживать, постепенно окружая, пока несравненная пехота будет делать своё дело. Позади, расположилась конница лёгкая. Она вступит в бой последней, и будет добивать и доделывать то, что не успеют главные силы. Задача для безусых юнцов, и… не слишком почётное место службы.

А вот их противник – смешанное войско. В центре персидская пехота – знаменитые «бессмертные». Серьёзные воины! Схватиться с любым из них один на один почти всегда верная смерть. Разве что спартанцы прошлых веков могли считаться достойными противниками этой гвардии. Или может быть у гладиаторов есть шанс выстоять против страшных чернобородых головорезов. Но «бессмертным» далеко до римлян в умении держать строй, не говоря уже о построении «черепахой». Персы стоят длинными шеренгами, прикрывшись плетёными щитами, удобными для фехтовального боя из-за своей лёгкости и прочности. Почему-то их военачальники не понимают, что такой щит не способен выдержать удар копья. А ведь римляне ударят, прежде всего, копьями. Это значит, что «бессмертные» обречены.

Как и в первом войске по бокам пехоты стоит тяжёлая конница. О, да это же парфянские катафрактарии! Очень серьёзный противник. С головы до ног одетые в наборную чешуйчатую броню, по которой вечно соскальзывают клинки вражеских мечей и наконечники дротиков, не находя возможности зацепиться. Опасный противник парфяне, вот только мало их, до странности мало! А где же лёгкая конница противника?

Очень странно – лёгкая конница, оказывается, стоит в стороне с таким видом, как будто всё происходящее её не касается. Оно и понятно, это же скифы, загадочную душу которых не в состоянии понять народы цивилизованные. Ещё греки в период своего расцвета вывихнули себе мозги, общаясь, с этими странными северными варварами. Римляне же предпочитают их не замечать до поры до времени.

Никто не сомневается, что великий Рим рано или поздно встанет над всем миром. Придёт время, будет покорена и Скифия, но это случится не сейчас. Пока такое завоевание считается невыгодным – больше солдат ляжет в степях, лесах и болтах севера, чем пленных врагов будет доставлено в Вечный город. Но чего же всё-таки ждут скифы? Может быть, они совсем не собираются участвовать в битве?

Но вот пропели трубы, давая сигнал к наступлению, и засвистели свирели, отмеряя ритм шага пехоты. Битва началась!

Вдруг, похожие на ящериц, оседлавших лошадей, парфяне сорвались с места, и как безумные атаковали тяжёлую римскую конницу на обоих флангах! Сочетание противников было при этом один к пяти, но парфянские катафрактарии действовали при этом так, словно численное превосходство было на их стороне, а не наоборот.

Между тем, когорты римской пехоты продолжали своё наступление на «бессмертных», которые почему-то стояли неподвижной стеной, в то время как все законы военного дела гласили, что преимущество в подобной сшибке бывает у того, кто наносит, а не принимает удар. А для нанесения хорошего удара даже пехоте следует хорошенько разогнаться!

И тут вдруг раздался стук копыт лошадей несущихся галопом. Что это? Скифы! Они что собираются атаковать римские «черепахи» в конном строю? Но ведь это, то же самое, что пытаться разбить наковальню глиняным горшком!

Однако скифы не бросаются на римские когорты. Они скачут, вытянувшись в цепь, а в руках у них… тяжёлые охотничьи луки! И на всём скаку эти безумные всадники посылают стрелу за стрелой, проносясь перед фронтом римского войска…

Ливень смертей обрушивается на когорты! Большинство стрел увязают в дереве щитов и отскакивают от шлемов и пластин панцирей, но многие всё же проникают своими узкими гранёными жалами в смотровые щели, без которых пришлось бы двигаться вслепую. Одни воины падают на колени, оставшись без глаз, и тщетно пытаются избавиться от засевших стрел. Другие умирают на месте, получив удар, проникающий в мозг. На их место тут же становятся другие, но это перестроение пусть на миг, но всё же открывает брешь в ходячей крепости, и в эту брешь немедленно влетают ещё несколько стрел!

Движение «черепах» замедляется, становится неровным. Командиры когорт стараются навести порядок, но ливень стрел непрерывен, и солдаты продолжают падать и падать. Это не может остановить «черепахи», но теперь стройное наступление на «бессмертных» грозит превратиться в хаотичный вал.

Скифские всадники почему-то не иссякают, хоть разведка докладывала о сравнительно небольшом числе степняков. Ах, вот оно что! Выпустив по десятку стрел, скифы описывают широкий круг, огибают войско персов и возвращаются на исходную позицию, чтобы снова атаковать. Поэтому их поток кажется бесконечным. Если бы тяжёлая римская конница не была связана боем с озверевшими парфянами, этот манёвр можно было бы пресечь. Может быть, не разбить наголову, но хотя бы отогнать лёгких и быстрых скифов от когорт. Но сейчас единственно, что римляне могут противопоставить стремительным стрелкам, это собственных лучников и пращников, искусство которых намного слабее скифского. Пустить же свою лёгкую конницу, наперерез степнякам, это было бы всё равно, что выставить новобранца против гладиатора. Да и поздно уже…

Скифы исчезли также внезапно, как и появились. Измученные обозлённые римляне не сразу поняли, что из пылевого облака, стеной вставшего между двумя армиями по ним больше никто не стреляет, но обрадоваться они не успели.

То, что выступило из этой пыли, заставило открыть рты самых опытных ветеранов. Давно поступь македонской фаланги не сотрясала поля сражений обозримого мира, но самым странным было то, что сейчас этот строй держали те, чьих предков когда-то опрокинули воины великого Александра! Но куда же подевались плетёные щиты «бессмертных», и почему они идут, вложив мечи в ножны?

Теперь персы шли под прикрытием больших квадратных щитов, почти в рост человека. Щиты эти были тяжёлыми, прочными и неудобными для фехтовального боя, но их было легко поставить на землю и укрыться за ними, как за стеной крепости. Но сейчас «бессмертные» были в движении, а щиты их плотно смыкались в сплошную непроницаемую преграду. Но не это несло угрозу израненным римским когортам, а то, что в руках у наступающих персов были сариссы!