Екатерина Коровина - Плюшевая заноза

– Пол, – представился я и вдруг задумался: а, правда, что захотели во мне изменить? Что я должен понять? И еще интереснее, почему Они выбрали для вместилища моей души плюшевого медведя? Джон вон солдатик из пластмассы, а я – мимимишное мягкотелое животное. Аж обидно как-то стало.

– Ну, ладно, не хочешь – не говори. Потом как-нибудь расскажешь. Мы тут надолго застряли, – голос Джона казался спокойным и невозмутимым. Видимо, задатки лидера в нем пока еще спали крепким сном.

– Я… я просто задумался. Как давно ты тут? – я очень боялся услышать его ответ, но мне же надо было понимать, чего ждать.

– Полгода, – волосы на моей голове зашевелились. – Меня подарили Ричарду на Рождество. Стоит ли говорить, что для меня это было самое ужасное Рождество в жизни?

Я вспомнил, как еще минут десять назад на мне отрабатывали приемы и захотел потереть ладонью все еще пульсирующие от боли места.

– И ты до сих пор цел? – попытка скрыть удивление в голосе с треском провалилась.

– Клей – незаменимая вещь! Я бы сказал, жизненно необходимая, учитывая собственный опыт. Если бы не он, я бы давно валялся на свалке, или и того хуже – был бы использован как вторсырье. Бррр! Даже думать страшно. У меня склеена правая рука в двух местах, правая нога склеена дважды в одном месте, голова тоже держится на плечах исключительно благодаря клею. Мне повезло, что мальчишка меня полюбил, вот и просит каждый раз отца починить мое тело. Выбрасывать не хочет, хотя отец не раз предлагал купить ему нового.

Тут волосы у меня зашевелились не только на голове. Благо, весь покрыт шерстью. Перспектива быть выброшенным меня мало радовала. Моя задача – как можно скорее «усвоить урок» и переродиться. Пора становиться хорошим мальчиком. Иначе ничего хорошего меня не ждет.

– Не завидую я тебе, Джон, – после некоторого молчания отозвался я.

Тот лишь улыбнулся. Или мне показалось? Улыбаться-то мы тоже не могли. Но меня определенно обрадовал тот факт, что тут есть еще кто-то, кроме меня. Значит, со скуки умереть мне не дадут. И тут до меня дошло:

– А «переселенцев» тут много?

– Только ты, да я, да мы с тобой, – весело ответил мой «коллега». – Было еще двое. Но одна исчезла из своего тела, видимо, перевоспитание прошло успешно. Вон, видишь, дракон валяется. А второго в теле Супермена Ричард выменял у друга на «бездушную» машинку.

Я перевел взгляд на кучу игрушек и нашел там дракона. Золотисто-зеленый, с гребнем через всю спину, изумрудными глазами и огромными крыльями. Да, красивый, ничего не скажешь. Интересно, что должна была вытворить женщина в прошлой жизни, чтобы ее душу поместили в дракона? Спрашивать об этом Джона я не стал, это не его история. Но стало как-то жалко, что здесь была женская душа, а я ее не застал. Было бы намного веселее.

На этом наш разговор с Джоном прервался. Я погрузился в свои мысли, а мой приятель по несчастью не стал лезть ко мне с разговорами, за что я ему был крайне благодарен. Мне необходимо было переварить произошедшее со мной за полдня.

И тут, разрывая тишину в клочья, снизу донесся восторженный возглас Ричарда. Приехали бабушка и дедушка. И, скорее всего, наши ряды ждало пополнение. Интересно только: подарок «живой» или нет?

Минут через двадцать в комнату ураганом ворвался Ричард, держа в руках пушистого зайца и автобота Бамблби. Мягкую игрушку он усадил на свою кровать (это что, ритуал у него – посвящение в «свои» игрушки?) и нажал на живот. Заяц мультяшным голосом выдал: «Я тебя люблю!». Ричард широко улыбнулся и еще раз ткнул пальцем в спрятанную под мягким слоем ткани кнопку. А потом еще раз. И еще… раз десять.

– Нет, ну когда-то же он должен наиграться! – подумалось мне. – Не будет же он до утра так сидеть.

Я оказался прав. И уже минуты через две пытка для зайца была окончена. Настала очередь трансформера. С виду обычная машинка, но стоило малышу провести над ней раскрытой ладонью, как она поднималась, превращаясь в робота. Эх, мне бы такую игрушку в детстве! Все бы обзавидовались. Да что там! Я бы и сейчас с такой поиграл, если бы только мог. А, правда, ну вот что мне мешало купить себе такого автобота? Деньги были, магазин игрушек находился через два квартала от моего дома. А вот чего не было, так это желания. Желания радовать себя, развиваться как личность, добиваться чего-то в жизни. Просто никто в детстве не говорил мне, что так можно. Моей тетке было совсем не до меня. Ее интересовали только деньги, которые она получала за то, что взяла надо мной опекунство после смерти моих родителей. Ах, да, еще мужики. Поначалу я даже честно пытался запоминать их имена. Но примерно через пару месяцев отказался от этой идеи, потому как за это время их сменилось штук пять. Кому-то я нравился, кто-то уравнивал меня в правах с кухонным стулом, а кто-то и вовсе мог оскорбить или поднять руку. Тетка не препятствовала этому. Кажется, ей было важно лишь одно: чтобы меня не убили, потому как в этом случае все выплаты прекратятся.

Я же все свое детство перебивался тем, что отнимал у других детей карманные деньги. Лет с шести начал таскать из магазинов еду. Чуть повзрослев, научился незаметно вытаскивать у людей кошельки, продолжая «прессовать» со своей «бандой» сверстников и тех, кто помладше. Мы забирали у них часы, телефоны, гаджеты, пару раз даже забирали кроссовки – такие новые, фирменные, Nike, кажется. В двадцать лет я впервые вскрыл машину. В ход пошли магнитолы, колонки, навигаторы, ноутбуки и все, что хозяева могли оставить в своем автомобиле. Деньги были! А еще были серьезные проблемы с законом. Сколько раз мы уходили от полиции, даже сосчитать не берусь. В тридцать четыре я отважился на серьезное дело – ограбление ювелирки. С моими подельниками мы досконально изучили карту города, продумали все маршруты отступления, в том числе план В, С и D. Но что-то пошло не так. Мой мозг меня подвел, и я свернул налево раньше, чем понял, что надо было свернуть направо. Впереди виднелся тупик, а на хвосте висела патрульная машина. Перспектива быть взятым с поличным мало радовала, поэтому пришлось отстреливаться, оставаясь при этом открытой мишенью. Знал, чем все кончится. Сглупил. Это я сейчас понимаю, а тогда… Не знаю, чем я думал в ту минуту. Но для меня кончилось все очень быстро. Захотел сытой жизни, дурак! Тьфу ты!

– Том! Том, ты тут? – Джон довольно настойчиво звал меня по имени.

– Да тут я, тут! Что случилось?

– Просто я уже минуту пытаюсь дозваться тебя, а ты не реагируешь. Я уж было решил, что ты за полдня умудрился перевоспитаться и отбыл, так сказать, наверх.

– Я задумался немного, – ответил я, чуть помедлив. До меня не сразу дошло, что Ричарда в комнате нет, как и нет машинки-трансформера. Видимо, забрал с собой. – А где мальчишка? – поинтересовался я.