Кирилл Шарапов - Проект «Изоляция». Возвращение

– Погодите, тот самый Молот, который стер с лица земли столицу Пиров? – спросил молодой паренек с несколькими толстыми шрамами на лице.

Мечислав кивнул.

– Но я не горжусь этим, просто другого варианта не было.

– Ты среди бойцов легенда, – слегка нагнувшись, прошептал на ухо Крейсер.

– К вам пойду, – произнес молодой.

– И я пойду, – отозвался мужик, который задавал вопросы. – А правда, что ваше имя с вашего языка расшифровывается как Славный Меч?

– В принципе, да, – усмехнулся Молот. – Хотя, если быть точным, то с моего родного оно означает отмеченный славой.

– Вам подходит, – высказался мужик. – Я Гаерон, лейтенант первого взвода.

В общем, согласились все. Мечислав минут двадцать рассказывал о том, что происходит, ведь никто из пленников трансляции не видел. Как и ожидалось, существование имперского флота, движущегося к планете, ошарашило. Но как оказалось, Падшие – Падшими, а своя рубашка ближе к телу. Большинство из сидящих в караулке штурмовиков оказались реалистами и понимали, к чему может привести возвращение легендарных предков. К тому же, большинство из них были молодыми и посещали школы, организованные после победы над кланами, во избежание ликвидации пропасти, в которую медленно погружались потомки имперцев. А там виртуальные преподаватели, не стесняясь, рассказывали всю правду. Аркадий и Олег вкратце просветили Мечислава о приближающемся противнике, вернее, каковым он был три тысячи лет назад. И судьба, что землян, что местных ждала одна – рабский ошейник. После падения Пира очень многие жители рискнули и добрались до земель кланов. Если брать статистику, то половина из тех, кто шел, не дошли. Жестокая арифметика, многие, конечно, остались или ушли в противоположенную сторону, и жили теперь в руинах древней столицы, разрушенной имперцами за несколько лет до катастрофы. Но сейчас население, учитывая кланы, примкнувших пиров и землян, составляло около ста двадцати тысяч. Например, если клан Соколов вырождался и насчитывал чуть больше двух тысяч человек, то Стрекоз, разбитых еще при Мечиславе, было около двенадцати тысяч, а Огненных ураганов больше шестнадцати. Причем, рабов давно не осталось, местные прониклись идеей общего государства, а эпоху кланов стали считать пережитком.

Возглавить оборону ковчега Мечислав поручил Гале. Арсеньева пользовалась у штурмовиков определенным авторитетом, вот уже полтора года она со своей группой долбала Воданов на побережье. Те почти сразу пронюхали, что их основной конкурент Пир сдулся, и все чаще устраивали набеги на сушу, в основном их интересовали рабы. От пленных солдат островного государства выяснили много интересного, о жизни тамошнего общества, нравах и устройстве. Как когда-то и предполагал Мечислав, когда стоял вопрос о ликвидации Пира, что в союзе с Воданами можно завалить нацистов. Лекарство оказалось горше болезни. Если Пиры прониклись коричневой заразой, то Воданы за три тысячи лет превратились в пиратов. Помимо механических платформ, на которых располагались все крупные города, они сумели захватить несколько островов вблизи побережья, которые ранее принадлежали Турмам и Империи. Острова оказались не маленькими и очень богатыми на полезные ископаемые, вот для их добычи и нужны были рабы, а рабыни… Ну, тут не сложно догадаться. По некоторым общим признакам государство Воданов исповедовало идеологию, напоминающую ислам. И иметь трех жен и пять наложниц было вполне обычным делом.

Уже в кабинете, который некогда занимала Арва, от Олега майор узнал, что последние несколько лет Дерг и Гачин пытались наладить контакт с Воданами, за что и платили кровью. Несколько раз территория, которую контролировал ковчег, была атакована их рейдерами. И очень подозрительно было то, что в результате этих набегов исчезли несколько землян – ученых и техников, обладающих специфичными знаниями. Складывалось впечатление, что эта парочка их просто продала, прикрываясь набегом.

– Ева, – позвал Мечислав, маленькая коробочка на столе сверкнула диодом и возле стола появилась такая и знакомая восточная девушка в легком платьице чуть ниже колен, с обширным декольте, темные прямые волосы забраны в хвост, глаза слегка раскосые монгольского типа. Она улыбалась, Молот тоже улыбнулся в ответ, – я рад тебя видеть.

– Я тоже, Мечислав Дмитриевич, – искреннее заявил ИИ, – предыдущая хозяйка предпочитала общаться со мной в голосовом режиме. Сколько мы с вами не виделись?

– Одиннадцать лет, – усмехнулся Молот.

– Одиннадцать лет, семь месяцев шесть дней и два часа, – подсчитала ЕВА, – могу еще и минуты с секундами сказать.

– Не стоит, – рассмеялся Мечислав. – Знаешь, странное ощущение, вроде бы я с тобой последний раз общался всего несколько дней назад, а прошло одиннадцать лет, и я жутко по тебе соскучился.

– Я тоже, мне не хватало вашего черного юмора, – ехидно заметила умная операционка. – Что вы хотели?

– Раз с любезностями и охами-ахами по поводу встречи мы закончили, пора работать. Мне нужен краткий обзор того, что произошло за последние несколько часов.

– Ковчег или базы?

– И то, и другое. Начни с ковчега.

Молот достал сигареты и, приспособив под пепельницу какую-то статуэтку женщины с чашей на голове, прикурил.

– Между прочим, – сердито произнесла Ева, – то, куда вы собрались стряхивать пепел, является антиквариатом возрастом больше четырех тысяч лет, ее автор Кегон Торнский – один из первых императоров, именно он основал Торн. Статуэтку нашли в столице в доме одного его далекого потомка.

– Ева, ты ничуть не изменилась, – усмехнулся Мечислав и, порывшись, снял со стены какую-то металлическую тарелку с чеканкой.

– У вас хороший вкус. Этому жертвенному блюду восемь тысяч лет, его использовали далекие предки имперцев для ритуала плодородия.

– Ева, твою мать, здесь есть что-нибудь, что не является предметом искусства? Я хочу курить, но не хочу мусорить.

– Вы можете взять стакан, – язвительно произнес ИИ, – он находится за пластиковой панелью справа от вас.

Молот припомнил, что там должен быть бар, откуда Шест, чьим кабинет был раньше, достал памятную бутылку коньяка, которую они распили в первый день его пребывания на ковчеге. Встав, он достал стакан и стряхнул туда готовый вот-вот упасть на пол пепел.

– Надо будет избавится от этих музейных экспонатов, подарю их Ольге. Или Коросу.

– Правильно, – одобрила Ева с максимум сарказма в голосе, – а на их место надо будет повесить автомат, а вместо статуэтки положить гранату. Вы так и не научились ценить прекрасное.

– Просто я не прусь от чужой культуры, сколько бы тысяч лет и чьему бы творению она не принадлежала, – парировал Молот. – Итак, я жду доклад.