Георгий Савицкий - Неприступный Севастополь. Стержень обороны

А как же иначе? Ведь Красная Армия – всех сильней, а на Черном море советский Военно-морской флот – самый мощный. Причем это отнюдь не ирония, и не «послезнание», которое характерно для «попаданца» Алексея из Донецка начала XXI века.

Совсем недавно, в 1939 году, к территории Советского Союза были присоединены Западная Беларусь и Западная Украина. А в 1940 году состоялся освободительный поход на Буковину и Бессарабию. Румынской стороне со стороны СССР был предъявлен ультиматум, а потом на эти спорные территории, аннексированные Румынией после Гражданской войны, зашли подразделения Красной Армии, были высажены парашютные десанты.

По аналогии с Крымской весной 2014 года это событие, по мнению «попаданца» Алексея, можно было смело называть Сталинской весной! Правда, состоялось присоединение Буковины и Бессарабии к СССР все-таки летом. Но тем не менее Красная Армия казалась нерушимой, а с запада на «старой границе» СССР ударными темпами строился самый протяженный в Европе укрепрайон, так называемая, линия Сталина». Протяженность укреплений от Карельского перешейка до берегов Черного моря составляла 1800 километров укреплений и железобетонных огневых точек. А в трехстах километрах западнее уже начали возводить еще более мощную «линию Молотова». Кто поверит, что уже завтра на Советский Союз пойдут полчища угловатых, пока еще слабых, но быстрых танков с крестами на башнях. Что немецкий генерал-полковник, а впоследствии – фельдмаршал Паулюс дойдет аж до Волги, а другой фельдмаршал – фон Манштейн, фактически сотрет Севастополь с лица земли.

«Проклятие Кассандры» – все знаешь, но не можешь рассказать. Или же – «парадокс попаданца», как определил для себя Алексей. Практически то же самое – да, он встречался на бронебашенной батарее с товарищем Сталиным, успел за такой короткий срок подружиться и с Серго Берия. Но выслушали бы они его, если бы обыкновенный капитан береговой службы начал рассуждать о военно-политических процессах европейского и общемирового масштаба?! Уволили бы с командной должности, как опасного психопата – и все дела!

Да он бы сам такого «всезнайку» уволил бы! Кто знает, может, у подобного индивида «перемкнет» что-то в мозгах, да и пальнет он по Главной базе Черноморского флота из четырех «двенадцатидюймовок»!..

Карина будто почувствовала смятение молодого офицера. Девушка взяла его под руку и увлекла к выходу.

– Я проголодалась! – с обезоруживающей улыбкой заявила Карина.

– Держим курс на ресторан! – рассмеялся Алексей.

В небольшом уютном ресторанчике на Большой морской улице негромко играл пианист. В бокале играло всеми оттенками вино «Рубин Херсонеса» – чуть терпкое, освежающе-прохладное.

Янтарно-карие глаза Карины в полумраке будто бы светились изнутри. Алексей в очередной раз залюбовался девушкой: чуть скуластое, смуглое лицо, слегка вздернутый прямой нос, чувственные губы, миндалевидный разрез глаз. Волнистые черные волосы заплетены в тугую косу. Крым и Черное море издавна были колыбелью цивилизаций. Смешиваясь, воюя и торгуя, они и подарили миру таких удивительных женщин – стройных и грациозных, утонченных и сильных, нежных и смелых.

Девушка поймала взгляд Алексея и несколько смутилась.

– Карина, я поднимаю этот бокал за тебя, за твою красоту, изящество, нежность… И ту силу и смелость, которая тоже в тебе есть. До встречи с тобой я даже и не знал, что такие девушки существуют на белом свете!

– Ой, Леша, ну ты просто осыпал меня комплиментами, – рассмеялась девушка.

С Кариной было легко, весело и беззаботно. Они оба были офицерами, знали, что такое служба, и поэтому еще сильнее ценили краткую свободу увольнительной на пару дней. Сегодня замечательный субботний вечер, завтра – выходной. Ну а послезавтра – уже на службу. И потому они сейчас кружились в вальсе, Алексей прижимал к себе Карину, вдыхал тонкий аромат ее духов, наслаждался близостью грациозного тела под тонкой тканью белого летнего платья…

Потом они целовались на лавочке в вечернем парке. Когда Алексей легонько сжал грудь девушки в своей ладони, она глухо застонала и еще сильнее прильнула к нему. Но вот дальнейшие поползновения Алексея были пресечены быстро и решительно. Что ж, он и не стремился получить сразу все, наслаждаясь нежностью и чувственностью молодой девушки.

Пришло время расставаться, Карине еще нужно было заехать домой, хорошо еще, что она жила рядом с зенитной батареей, где служила. Долгие и страстные прощальные поцелуи, недопитая нежность и чувственность губ…

Алексей все же решился. Он отстранился и серьезно посмотрел на Карину.

– Завтра начнется война. Карина, просто послушай, загляни к родителям и отправляйся на свою зенитную батарею. В полночь весь Черноморский флот будет переведен в боевую готовность № 1.

– Ты что – шпион?.. – удивилась девушка.

Но что она еще могла подумать об Алексее?.. Ясно, не правду – что он каким-то невероятным образом перенесся из другого мира и из другой войны на Светлодарской дуге зимой 2015 года!

– Карина, просто послушай меня и сделай, как я говорю. Я люблю тебя, полюбил за эти два дня, которые теперь мы будем помнить долгие годы, как самые счастливые. Вся наша страна будет помнить! – Алексея буквально «прорвало»! Он хотя бы ей хотел рассказать то, о чем не решился заговорить с самим товарищем Сталиным…

– Но как же так… С кем – война?..

– С Германией. С Третьим рейхом.

– Но ведь у нас подписан мирный договор, мы сотрудничаем с немцами…

– Послушай, ты – связист, командир взвода связи зенитной батареи. Как только около полуночи передадут приказ о боеготовности номер один, знай – началась война! Никому об этом не говори, чтобы не вызвать подозрений. А то и тебя могут «загрести» как шпиона и «врага народа».

– Да я понимаю, что нужно помалкивать… – Карина была явно растеряна. – Но хоть маме, родителям…

– Родители и так узнают, из радиосообщения. У вас радио есть?..

– Конечно.

– Ну, вот пусть слушают. – Алексей немного помолчал. – Все, Карина, будет возможность – свидимся. Но знай, я люблю тебя.

Алексей еще долго стоял и смотрел на пассажирский пароходик, который шел на Северную сторону, увозя Карину. Девушка стояла на корме и неотрывно смотрела на него. Потом вдруг взмахнула рукой – как чайка крылом. В сумраке июньской ночи остался только лишь ее размытый белый силуэт, подсвеченный ходовыми огнями парохода.

Алексею вдруг вспомнились щемяще-пронзительные стихи Редьярда Киплинга:

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.