Роман Галкин - Сторан

– Так как же двигаться, если нет ориентиров?

– Элементарно. Создаешь точку и удаляешься от нее.

– Мысленно?

– Ты сам есть подобие мысли, – после некоторой паузы ответил странник. – А значит все, что ты делаешь, делается мысленно.

– Как-то трудно мне все это осознать.

– Боюсь, теперь у тебя будет достаточно времени для осознания.

– Может, создадим эти самые точки и двинем уже? Разговаривать можно и по дороге.

– А мы давно уже двигаемся, Олег.

– Как это?

– Ну, ты-то относительно меня неподвижен. Но я относительно созданной мною точки давно уже нахожусь в пути. А значит, и ты движешься со мной.

– Хорошо, что в подобном состоянии у меня нет материального мозга. Иначе он закипел бы от твоих объяснений, коллега.

Жутковато все же находиться в этом междумирье. Меня-то хоть как-то ободряло присутствие странника, а каково находиться здесь в одиночестве? М-да.

– А мы можем здесь наткнуться на странствующего коллегу? – спросил я лишь бы нарушить тянущуюся невесть сколько тишину.

– Теоретически, наверное, можем. Но я ни разу никого не встречал.

– Жаль, – мое сожаление было искренним. – Втроем было бы веселее.

Интересно, сколько времени мы находимся в этой нереальной дыре? В памяти всплыли рассуждения странника об относительности ощущения времени.

Периодически, чтобы развеять гнетущие мысли, я заговаривал с товарищем обо всем, что приходило в голову. В голову? А головы-то и нет. Куда же тогда приходят мысли?

Казалось, будто мы висим в пустоте уже целую вечность. Может, странник заснул и прекратил движение?

– Ау, коллега!

– Чего орешь?

– Ты не уснул? Мы не остановились?

– Нет. Движемся, – односложно ответил спутник. Вероятно, пустота на него тоже действовала угнетающе.

М-да, не приведи Господь застрять в .той жутчайшей пустоте навечно.

От такой мысли создалось нереальное ощущение пробежавших по спине холодных мурашек. Я будто бы даже передернул плечами. Экая иллюзия физических ощущений.

Погрузившись в размышления, не сразу заметил появившееся новое ощущение. Теперь кроме странника, я чувствовал что-то еще. Это что-то было пока еще очень далекое и неясное. Казалось, будто оно проплывало мимо нас, ибо постепенно удалялось.

– Что это такое? – немедленно последовал мой вопрос спутнику. – Ты разве не чуешь?

– Что? – не понял странник.

– Я что-то ощущаю. Но оно от нас удаляется.

– Странно. Почему же я ничего не заметил? – удивился он. – Попробуй приблизиться к этому.

Я потянулся к удаляющейся цели и она начала вновь приближаться.

– Это мир, – наконец известил странник.

Мир? Ура! – обрадовавшись, я сделал стремительный рывок к долгожданному объекту наших поисков.

– Остановись! – донесся вслед панический посыл странника: – Этот мир только создается!

– И что? – только и успел я спросить, прежде чем ворваться в нечто, напоминающее вихрь, объединивший в себе семь подобных нам сущностей. Слившись в единое целое, они, тем не менее, не стали чем-то единым, а лишь гармонично дополняли друг друга.

Создатели кружились в невероятном танце, излучая некую энергию, направленную в зарождающееся в центре их хоровода нечто материальное.

Успев ощутить все это за долю мгновения, в следующий миг я плюхнулся в центр ментального хоровода, неуклюже расплескав зарождающееся творение.

Окунувшись в эту так называемую первичную материю, испытал невероятное блаженство, сравнимое наверное с тем, которое испытывает припавший к источнику путник, долгое время находившийся без воды в жаркой пустыне.

Отдавшись невероятным чувствам и забыв обо всем на свете, какое-то время впитывал благостную энергию. Однако некое некомфортное ощущение заставило обратить внимание на окружающий мир. Только теперь я осознал отсутствие странника. Где же он? Остался вне? Вспомнив его последний крик и окончательно очнувшись, я начал оценивать обстановку.

Вихрь вокруг меня по инерции продолжал кружиться, но исходящая из него энергия стремительно убывала и, вместе с тем, трансформировалась из созидательной в (как бы это объяснить?) нейтральную, что ли.

Я буквально физически ощутил на себе внимание семерых Создателей. И их эмоции. Удивление, изумление и непонимание, постепенно переходили в яростное негодование.

– Восьмой? Это Восьмой!

– Но почему? Почему так рано?

– Мы только вначале создания! Разве может сейчас прийти восьмой?

– Мы что-то сделали не так? Что теперь будет?

– Это не восьмой! Это чужак! Мы должны его уничтожить!

– Мы должны его поглотить!

– Э! Э! Ребята! Вы не за того меня приняли! Я просто проходил мимо и решил… Твою мать! Да что ж вы делаете, волки!

Мою волю, мой разум будто облачили в стальную оболочку, которая начала медленно, но неумолимо уменьшаться, сдавливая все сильнее и сильнее. Снова попытался обратиться к напавшим, но похоже мои посылы оставались заперты вместе со мной и до них не доходили. Так же и я перестал слышать их. Мне вынесли приговор, не подлежащий обжалованию. Только что пополнившая меня энергия, потекла в обратном направлении семью тоненькими ручейками. Я инстинктивно постарался сдержать натиск и не дать этим злобным сущностям поглотить себя. Ведь я такой же, как они! Я еще ничего не успел, ничего не увидел! Я же хочу прожить вечность! Хотя бы одну!

Ценой невероятного напряжения удалось-таки истончить ручейки покидающей меня энергии. Однако силы продолжали убывать. Было понятно, что пройдет совсем немного времени, и мое сопротивление будет сломлено, а сущность поглощена. А силы все иссякали. Я больше не мог сопротивляться. Энергия начала покидать меня стремительными потоками. Если бы я не впитал ее с избытком, так неосторожно ворвавшись в зарождающийся мир, то, вероятно, давно уже был бы поглощен без остатка. Но и теперь существовать мне оставалось не долго.

Уже находясь на грани небытия, я вдруг начал ощущать себя неким подобием плода, с заключенным внутри семенем. И что-то подсказало – в этом семени спасение! Пришло

понимание, что это семя есть моя человеческая сущность. А та сочная мякоть энергии, которая обволакивала его ранее и сейчас активно пожиралась семью злобными сущностями, была получена мной от симбиоза со странником. Благодаря ей я и стал подобен ему.

Еще не осознав до конца, что нашел путь к спасению, я начал действовать на уровне инстинктов – раскрыл семя и, как бы выворачивая себя наизнанку, накрыл им иссохшийся морщинистый плод.

Давление извне сразу же прекратилось, отток энергии остановился.

Чертовски неприятно чувствовать себя сморщенной высохшей вишенкой. Но чертовски приятно осознавать себя живым!