Сергей Уксус - Кто был ничем…

Второй

Мы уже собирались расходиться (время к полуночи, а службу завтра никто не отменял), когда входная дверь распахнулась от удара, в зал спиной вперёд влетел Герсик (здоровенный парняга, в стоячем положении больше похожий на шкаф), а следом за ним, спотыкаясь о скамью, ввалились один за другим пятеро незнакомцев, образовав на полу перед входом исходящую руганью шевелящуюся кучу. Тут же Старый Гуль, сидевший справа от нас, проревел: "Взять их!" – и "гостей" накрыла волна легионеров, обрадованных возможностью совершенно бесплатно почесать кулаки.

Пока мы не торопясь поднимались с мест и подходили к месту действия, буянов успели уложить мордами в пол и связать руки их же поясами. Их действительно оказалось пятеро – четыре человека и один орк. Нашего злосчастного вышибалу аккуратно подняли, усадили на ближайшую скамью и пододвинули поближе кружку с выпивкой. Парень ошалело мотал головой и тёр грудь, в которую, похоже, и получил. "Производственная травма, — выдал задумчивую мысль партнёр, — полагается компенсировать. За счёт виновного". Я хмыкнул и поинтересовался вслух, кто же это умеет так хорошо бить. Лежащие дружно повернули голову к среднему – крепкому человеку на вид лет за тридцать. Вот и хорошо, виновный найден, осталось разобраться с компенсацией.

Когда кошелёк, обнаружившийся под одеждой на груди "бойца", перешёл к новому хозяину, его бывший владелец поинтересовался, а не жирно ли будет за всего один удар? В ответ мы предложили получить один удар от этого достойного рыбака (последовал кивок на Герсика) и выразили надежду, что последующее лечение обойдётся дешевле. Тип хмуро зыркнул в ту сторону и примолк – как я уже говорил, фигура паренька внушала уважение.

А потом партнёр предложил та-ко-е!…

Первый

Объяснить Гулю с Крюком принципы вербовки, принятые в средневековом британском флоте (да и не только в нём), много времени не заняло. Гораздо больше ушло на обсасывание всех "за" и "против", вытекающих из моего предложения. "За" было всего два: легион получал пять рыл довольно неплохого качества, а местные – намёк на то, что наезд на легионеров может закончиться попаданием в их, этих самых легионеров, дружные ряды. Лет на десять. Что же касается "против", то тут мне назвали недовольство местных вообще (не слишком бурное, поскольку компания была, что называется, перекати-поле, довольно буйная и до сих пор целая только благодаря бойцовским качествам её членов, сплочённости и изрядной отмороженности). Кроме того, могли обидеться охотники, но, опять же, не все – какого-либо объединения типа гильдии у занимающихся этой деятельностью не имелось, это раз, по жизни подобные компании нередко враждовали (а вот это мне показалось совершеннейшей дикостью… Им что, зверья вокруг мало?), это два. И всё. Попытки найти ещё что-нибудь против свелись к хмурому разглядыванию содержимого кружек.

Тогда я выдвинул другую идею: вытащить их на улицу связанными и свистнуть погромче. А потом уйти. Наверняка в ближайших домах найдётся кто-нибудь, кто будет рад такому подарку. Сержанты переглянулись и дружно обозвали меня людоедом. По их мнению, быстро прирезать эту пятёрку было бы гуманнее. Партнёр, внимательно прислушивавшийся к разговору, только хмыкнул. Он уже понял, что станет моим следующим шагом. И я его не разочаровал…

Взгляд со стороны

Шкурятник лежал, уткнувшись носом в грязные неоструганые доски пола, и мрачно думал о том, что привычка отмечать возвращение из похода дебошем начинает обходиться слишком дорого. В одном только кошельке, перекочевавшем к этому увальню, набиралось на два империала. А ведь эти гобловы вояки могли ещё и в поясе догадаться пошарить. Или просто этот пояс отобрать… И не только у него… И что потом скажет его же собственная команда?.. Или просто прибьют в гоблову задницу?

Шкурятник попытался пошевелить связанными за спиной руками, за что тут же получил сапогом по рёбрам… Прав был Гоблоед, надо было сразу к шлюхам. И пошли бы, да на беду вспомнилось вожаку умное слово "традиция". Всегда ведь как было? Сначала – пьянка, потом – драка, а только потом – шлюхи. И отступать от заведённого порядка – боги не поймут. Вот и пошли куда поближе. Кто ж знал, что здесь сегодня кроме вояк да этого странного сопляка с пустыми глазами никого не будет, а?

Очередной пинок, в этот раз по ногам, оторвал Шкурятника от грустных мыслей и заставил поднять голову. Прямо перед ним, присев, скалился тот самый сопляк. Подождав, пока все лежащие обратят на него внимание, молокосос заговорил:

— Мы тут подумали и решили. Ничего плохого вы нам не сделали. Поэтому мы сейчас вытащим вас на улицу и пойдём по своим делам… Ну, посвистим немного перед уходом. Может, найдётся кто добрый, развяжет, а то ведь до утра так и проваляетесь…

Тут же подал голос побитый вышибала:

— Эта… Уважаемый Людоед, а можно я прямо сейчас пойду, а?.. А то ведь и правда поздно уже…

— Что ж ты так торопишься?.. Парни, налейте человеку выпить, а то ему на наши нетрезвые рожи уже смотреть противно!

Под одобрительные смешки собравшихся вокруг легионеров увальню всучили полную кружку и похлопали по плечам: мол, сиди, не торопись, успеешь…

"Да уж, людоед, точно подмечено, — подумал с тоской Шкурятник. — Сам мараться не хочет… А местные… Эх!" Потом поднял глаза и спросил с затаённой надеждой:

— А может, договоримся?

— Договоримся?! — парень недоумённо обернулся к стоящему рядом легионеру с крюком на левой руке, как будто спрашивая, не послышалось ли ему. Легионер хмыкнул, тоже присел и воткнул свой крюк в пол перед носом вожака:

— Может, и договоримся… Тут, видишь, какое дело… Мы сюда пополнение везли, а по дороге неприятность случилась… А тут как раз пятеро крепких парней… Так что можем и договориться…

Покрутив головой по сторонам и наткнувшись на выжидающие взгляды лежащих рядом подельников, Шкурятник обречённо выдохнул:

— Договорились…

Первый

На следующий день после обеда мы провожали Крюка и его команду. "Мы" – это не только мы с партнёром. Гуль тоже пришёл. И Красный. И ещё два десятка людей, орков, мрявов и тёмных. Все – ветераны. Многие – со шрамами. Некоторые – с отсутствующими частями тел… Почти до самого отхода стояли небольшими группами, тихо переговаривались, прощались… Потом долго смотрели вслед уходящему кораблю. Молча… И мы так и не спросили, кто же придумал эту дурацкую кличку…

Второй

Сон – мысли – тренировки – тренировки – мысли – сон. В таком режиме мы провели следующие десять дней. Утром – форт и Старый Гуль, вечером – окрестности и магия. Поздно вечером – зал таверны и приветственные кивки завсегдатаев.