Вячеслав Ковалев - Хадават

Макс сидел в стороне, раздумывая над странностями бытия. Вот, к примеру, их компания, ее ведь нормальной никак не назовешь: монах из храма демоноборцев, давно забывших свое предназначение; наемница из дома умелых; сотрудник одного из НИИ, ставший непонятно кем; скромная бухгалтерша – мать-одиночка и ее сын, простой семиклассник – наездник на грифонах. Как быстро люди меняются и приспосабливаются. Взять хотя бы его. Еще несколько месяцев назад он и представить себе не мог, что будет скакать по лесам и горам, стрелять из арбалета и колдовать. Хотя Тримир говорил, что это не магия и не колдовство. У них там все это чем-то отличается. Но для Макса, который вырос в мире техники и электроники, это было настоящим волшебством. Хотя для выходца из этого мира цветной телевизор тоже наверняка покажется волшебной игрушкой. А Татьяна? Вот перед ним счастливая мать, нашедшая сына… который катается на грифоне. И ее больше беспокоит размер и когти сказочного существа, чем то, что в ее родном мире – это сказка. Про местных вообще помолчим. «Что? Вы из другого мира? Какие пустяки. Мы и не такое видали».

– Макс, иди есть, – позвала его Татьяна.

Он нехотя встал и пошел к костру. Ели молча. Вообще в их странной компании была не менее странная атмосфера. Горан задумчиво поглядывал на Макса, тот делал вид, что не замечает этого, хотя сам внимательно следил за монахом. Гроздана постоянно бросала хитрые взгляды на них обоих. Даже Татьяна, которую переполняло счастье, то и дело грустнела и начинала задумчиво рассматривать землю у своих ног. И только Сашка был весел и беззаботен.

Это случилось, когда они уже поели и Горан распределил, кому за кем дежурить ночью. Каждый занимался своими делами, когда предвечернюю тишину прорезал истошный женский крик. Кричала Татьяна. Макс вскочил, резко оборачиваясь в ее сторону. У гряды бесформенной кучей лежал Ветер, рядом на землю медленно оседала Гроздана, а над ней кошмарной фигурой застыл давешний знакомый. Тот самый Неправильный, который дрался с грифоном. Непонятно было, зачем он вернулся, но настроен стервец был более чем серьезно. Не раздумывая больше, Макс понесся ему навстречу, на ходу вскидывая арбалет, который всегда был под боком. Неправильный оскалился и ждал, пока ничего не предпринимая. Не добежав нескольких шагов, Макс спустил тетиву. Сразу два болта устремились к цели. И оба ее не достигли. Неправильный резко прогнулся, практически коснувшись затылком камней, и болты прошли над ним. В это время подоспел монах. Но его ухарский наскок тоже был не особо удачен. Неправильный легко ушел от секиры, в свою очередь ударив монаха. Тот охнул и отступил на пару шагов. Следующие двадцать минут слились в один страшный танец. Монах и Макс пытались достать Неправильного, но тот крутился волчком, ловко уходя из-под ударов и нанося ответные. И хотя он был безоружен, мощные руки с внушительными когтями представляли немалую опасность. Макс все пытался выкроить хотя бы мгновение, чтобы завязать плетение, но этого мгновения у него не было. Они дрались, не издавая ни звука, а вот рядом криков хватало. Сашка, в первые минуты зависший над неподвижным грифоном, теперь бросился на выручку. Но не добежал. Цепкие материнские руки обхватили его за ноги, повалив на землю.

– Не пущу, – истошно кричала Татьяна, – не пущу!

Пацан безуспешно пытался вырваться из ее объятий. Вдруг на какое-то мгновение все замерло. Замер Неправильный, отскочив на пару шагов назад. Замер напротив него монах, замерла, хищно ощерившись, его секира. Замер Макс, переводя дыхание. А сзади Сашки и державшей его Татьяны медленно вставал Ветер. Это, похоже, удивило Неправильного, потому как тот бросил на грифона непонимающий взгляд. И Макс ударил. Он даже не понял, что это было. Резкий порыв ветра в один момент поднял сотни мелких острых камней и швырнул их в Неправильного. Но тот и здесь успел. Он смешно подпрыгнул, откатившись в сторону, и каменный рой лишь слегка задел его, содрав кожу на плече. Жутко заклекотал грифон, расправляя огромные крылья, и прыгнул вперед. Вместе с ним прыгнули Макс и Горан. Но Неправильный решил не продолжать боя. Как и при первой встрече, он хмыкнул и молниеносно скрылся за камнями.

– Ветер, стоять! Да отпусти меня, ма! – Сашка сделал очередную попытку вырваться из цепких объятий матери.

– Не пущу, не пущу, – твердила она, заикаясь от душивших ее слез.

Монах бросился было вслед за Неправильным, но почти сразу вернулся. Макс поспешил к Гроздане. Наемница была жива и даже начала приходить в себя. Макс быстро осмотрел ее, вроде бы все цело.

– Гроздана, ты как? – Он приподнял голову девушки.

– Нормально, рыжий, воды дай. – Она с трудом протолкнула слова сквозь непослушные губы.

Макс бросился за флягой.

– Надо догнать эту тварь, – зло бросил монах, – сейчас есть шанс: его задело, а значит, есть кровавый след. – Говоря это, монах лихорадочно рылся в своей котомке. Наконец нашел, что искал – небольшой бутылек темного стекла. Бросился к камням, как раз туда, где зацепило Неправильного, упал на колени, уткнувшись носом в землю, удовлетворенно хрюкнул. Следом последовали какие-то малопонятные Максу манипуляции. Он что-то соскоблил с камней, смешал это с жидкостью из бутылька, тщательно размешал и… выпил. На секунду прикрыл глаза, скривился, потом вскочил, бегом вернулся за котомкой и, закинув ее за плечи, устремился туда, где скрылся Неправильный.

– Думаю, увидимся, – бросил он.

– Подожди, монах, – крикнул Макс, подхватывая свой мешок и арбалет. Тот не ответил, только пожав плечами. А Макс припустил следом, ждать его монах явно не собирался.

…«Врата. Врата. Все еще открыты. Это хорошо, – глаза сузились, превращаясь в узкие хищные щели. – Очень хорошо! – Он задрал голову и дико засмеялся в предвкушении мести. О, как сладка месть, как сладка. – Не надо торопиться, не надо, следует быть осторожным».

Успокоив готовое вырваться из груди сердце и вернувшись к человеческому облику, он шагнул через врата.

«Как же это все-таки легко – один шаг, и ты дома. Дома? Ну да, ну да. Так… Теперь через эту дверь, через коридор. Торопиться не будем. Что это? Дверь открывается. Кого еще нелегкая несет?»

Вышедший в коридор мужчина удивленно уставился на него.

– Никита? Ты? Господи, что с тобой? Ты неважно выглядишь. Что же мы стоим, – засуетился он, – я сейчас…

«Обман, опять обман. Сволочь!»

Прыжок. Трансформация. Удар. Рука проходит сквозь плоть, словно нож сквозь масло.

«Вот так. Все. Здесь враги. Все, все они враги. Значит, все умрут. Да!»

Приняв решение, он начал действовать. С наслаждением выбив первую же дверь, шагнул через порог. Сознание еще успело уловить удивление на лице сидящего на стуле мужчины. Удивление, сменившееся ужасом. «Да! Отлично! Так и будет. Вы все враги. Все! Значит, всем смерть! И только смерть!»