Анна Никитская - Свитки Норгстона. Путешествие за Грань

– Я не понимаю, – перебил его Хью, – как связано то, что я не в состоянии попасть мечом по веревке, с тем, что я слишком много думаю?

– Самым прямым образом, – убежденно ответил учитель. – Я в курсе того, что ты не смог подобрать себе меч, твой дед рассказал мне об этом.

– Но…

– Не переживай, никто об этом никогда не узнает. Так вот, ты слишком много думаешь по этому поводу, слишком много сомневаешься. Пойми, что этот меч – такое же живое существо, и он чувствует твою неуверенность и не слушается тебя. Сначала ты должен понять это разумом, а затем, и это самое сложное, поверить в это всем сердцем. Забудь про сомнения, просто поверь в то, что ты непобедим.

Хью несколько секунд молчал, переваривая услышанное. А затем спросил:

– Так вы не считаете, что я могу быть кем-то иным, что быть воином Норгстона – это не мое истинное призвание?

– Вовсе нет! И ты сегодня это прекрасно продемонстрировал. Разница между тобой и всеми остальными учениками заключается лишь в том, что они с самого рождения знали, кто они есть. Любой из них уверен в том, что он первоклассный воин, хотя ты сам видел, что им еще расти и расти. Твои способности непостижимым образом превосходят способности остальных, но у тебя нет их непоколебимой уверенности в своих силах.

– Но вы же сами сказали, что я «не вполне Тэйлор?»

Учитель широко улыбнулся:

– Вот именно! Только ты неправильно понял мои слова. В физическом плане ты более чем достоин своих предков, но вот до их самоуверенности тебе так же далеко, как Грегори Армэру до самобичевания. Так что подумай об этом. А теперь можешь быть свободен.

Ганнибал ждал его в сторонке, однако все прекрасно слышал.

– А он ведь абсолютно прав, твой отец, даже когда боялся куда-то ввязываться, все равно делал это, полагая, что он попросту не может не справиться.

– Да уж, а я все время вел себя как страус: чуть что – голову в песок.

Теперь Хью было даже неприятно вспоминать тот разговор с Армосом, он сам себе показался жалким и трусливым. Он не желал всерьез относиться к занятиям, надеясь поскорее провалиться и избежать дальнейшего обучения. И о чем, интересно, думал Армос, давая ему подобные советы.

«Ну конечно, он знал, что именно так все и получится и я сам пойму и все это было одной большой глупостью».

Хью как-то сразу почувствовал себя легче.

– Ну что, домой? – прервал его размышления Ганнибал.

– Нет, конечно! Лео там застрял по моей вине, и я как минимум должен разделить с ним его наказание.

Они двинулись в самый конец поля, где Лео, не испытывая ни малейших трудностей, таскал огромные ведра песка, высыпая их в специально подготовленную яму.

– Пришел помочь? – поинтересовался он.

– А ты думал!

И вместе они принялись таскать ведра, весело переговариваясь и то и дело громко смеясь.

– Так-так, что тут у нас?

Хью замер, он мог бы даже во сне узнать этот неприятный голос.

– Да тут у нас два грязных чернорабочих! – Грегори Армэр был явно доволен увиденной картиной.

– Да уж, братик, ты был прав: наконец-то Тэйлоры нашли свое истинное место. – Подъехавший вместе с Грегори парень был весьма похож на своего близкого родственника, однако, очевидно, был немного старше его.

– А, это ты Трэвис? – Лео не собирался оставаться в долгу. – Что-то никак не пойму, что случилось с твоей памятью? Разве ты не помнишь, как в прошлом году чистил на конюшне навоз?

Лицо Трэвиса стало багровым.

– Ты думал, об этом никто не узнает? – продолжал Лео, было очевидно, что он берег этот туз для подходящего случая. – А я вот тебя видел в тот день и хочу доложить, что свежие лошадиные экскременты на твоей одежде выгодно подчеркивали цвет твоих прекрасных карих глаз.

– Я его сейчас убью. – Старший из Армэров зарычал и, соскочив с лошади, двинулся к Лео.

Грегори нагнал его и схватил за руку.

– Мне неприятно тебе об этом напоминать, но именно из-за подобного случая тебе пришлось тогда идти на конюшни, – тихо сказал он брату. – Тронешь его – и снова туда отправишься.

Трэвис вплотную подошел к Лео и, схватив его за грудки, тихо прорычал:

– Я еще с тобой разберусь, только без свидетелей.

– Всегда пожалуйста. – Лео аккуратно высвободил края одежды из цепких пальцев обидчика.

– Ну что, мазила? Как челюсть, не болит? Завтра точно синяк будет. – Грегори поцокал языком с сочувствующим видом, в упор глядя на Хью.

– Что тебе от меня надо? – У Хью уже кончалось терпение.

– Мне надо, чтобы ты молил у меня пощады! – неожиданно зло выкрикнул Грегори. – Ты никогда не справишься со мной, ведь ты даже мечом своим пользоваться не умеешь!

– С чего ты взял?! – Хью чувствовал, что ему уже все это надоело. Надоело постоянно ждать, когда Грегори его втопчет в грязь, надоело выслушивать его постоянные издевки. – Ты хочешь драки? – Он сам не ожидал от себя такого. – Назначь место и время!

Грегори не собирался упускать столь удачный шанс.

– Завтра в десять у старых конюшен! – И больше не сказав не слова, вскочил на коня и умчался галопом, следом за ним поле покинул и его старший брат, сыпля нелитературными ругательствами.

– Ты что сделал?! – Лео налетел на Хью. – Зачем ты назначил ему поединок? Теперь если вас поймают, то ты, как зачинщик, получишь по полной!

– Но я ведь не знал. – Хью уже был не рад, что так легко поддался на провокацию. – Но это все равно бы произошло. Разве ты не видишь, что он ко мне цепляется с самого начала, он все равно не успокоится, пока не пересчитает мне кости.

– И ты собираешься это ему позволить. – Лео угрожающе посмотрел на друга.

– С чего ты взял?! Конечно, я не собираюсь просто стоять и позволять ему делать из меня боксерскую грушу! Я буду сопротивляться как смогу. Но неужели ты думаешь, что у меня есть хоть один шанс на победу?!

На лице Лео отразилось удивление, затем это выражение сменилось недоумением, и, наконец, Хью увидел в глазах своего друга нечто напоминающее разочарование. Лео молча высыпал последнее ведро в яму и не прощаясь вскочил на свою кобылу и поскакал прочь.

С самого утра Хью никак не мог найти себе места. Но вопреки его собственным ожиданиям его абсолютно не тревожила мысль о предстоящем поединке. Положа руку на сердце, ему было абсолютно все равно, кто выйдет из него победителем. Даже его собственный проигрыш не мог так его расстроить, как потеря первого настоящего друга.

– Здесь прощается все, кроме проявления трусости, – так ответил ему Ганнибал на его вопрос о том, отчего Лео так спешно покинул их компанию.

– Но ведь я не отказался от поединка, более того, можно сказать, что я сам его назначил. – Хью никак не мог понять, в чем дело.

– Не в этом дело, – грустно вздохнул Ганнибал. – Ты вслух сказал, что твой соперник превосходит тебя, а значит, практически признался в том, что его боишься. Разве ты не заметил, что Лео из тех, для которых девиз «Умри, но не сдавайся» – это не просто красивые слова. Он привык к тому, что отличается от своих сверстников, что они не воспринимают его как соперника, но он все равно не сдался.