Юрий Иванович - Война с кентаврами

Ну, совсем наивными и глупыми сестры не были. По крайней мере, старшая. Потому что Марианна сдержала смешок, улыбнулась краешком рта и теперь, как истинный, умудренный опытом педагог, ждала, как отреагирует ее подопечная.

Та скорбно вздохнула:

– Нет, не получится… В другой мир нельзя.

– Да мы ненадолго! – Пленница старалась не коситься на Марианну. – Тем более ты мне должна одно желание.

– Ну и что? – удивилась девица. И перешла на поучительный тон: – Желания должны быть реальные и выполнимые. А тут ты вознамерилась от нас сбежать, да еще и с нашей помощью. Мне-то ладно, ничего не будет… Если будет, так я привычная… А вот Мар точно достанется за все и за всех. Тебе ее не жалко?

Смущенная Александра старалась не хмуриться:

– Понимаешь, если я гостья, то хочу в этом убедиться. Если есть у меня возможность наведаться домой, значит, мы это проверяем и тут же возвращаемся обратно…

И опять прозвучало:

– Не получится. По нескольким причинам. А самая последняя – это и самая важная. Отец предупредил меня, что ты попросишься домой, и я пообещала, что ни на какие уговоры не поддамся. Он мне, конечно, поверил, но на всякий случай перенастроил Самсона так, что тот лишь после его команды может переместиться дальше, чем за границы нашего континента.

«Как вариант побега – не исключается, – подумала графиня. – Только и надо, что провести перенастройку и уговорить эту егозу выдать мне непосредственную команду на перемещение. А как ее уговорить? М-да! Не иначе как взяв в заложницы ее обожаемую учительницу Ма… Не по мне! И что теперь?..»

– А теперь давайте прокатимся к веранде, – предложила старшая из сестер. – Не знаю, как вы, но я уже порядком проголодалась.

– Точно, точно! Самсон! Вперед! – скомандовала Ксения кокону и уточнила: – И можешь напрямик.

Вначале Александре было страшно, когда толстенные стволы, ветки и прочая растительность стали надвигаться, а потом и быстро пронзать тело насквозь, не вызывая никаких ощущений. Потом удалось несколько абстрагироваться от видимого эффекта, представив, что деревья и все остальное просто иллюзии, проекции изображений, и ничего более. Стало полегче, и появилась возможность спокойно вдохнуть и выдохнуть. Тем более что дорога назад сквозь тернии, правда, к другой стороне сада, заняла всего лишь три минуты.

Там Ксения скомандовала остановиться в центре гигантской цветочной клумбы, где путешественницы удачно и десантировались на мягкую, покрытую травой дорожку. А так и не проявившийся для постороннего взгляда кокон живой телепортации поспешил на указанное хозяйкой место ожидания. А хозяйка уже опять прочно ухватила пленницу за рукав костюма и, подталкивая в нужную сторону, тараторила, словно из автомата:

– Сейчас зайдем ко мне, и ты посмотришь, какая у меня комната. Заодно можем там переодеться: рядом гардеробные старших сестер. И у меня такие шикарные душевые комнаты с горячими струями и со специальным холодным паром. Взбадривает – феноменально! К тому же мне надо переодеться, потому что мама за стол в таких вот шортах не пускает. Чаще всего мне все равно, и я бегу перекусить прямо на кухню, но мне запретили тебя вести к поварам. Мама угрожала мне истерикой, а братья всерьез намекнули, что никогда не возьмут меня за это на охоту. Так что извини, придется идти обедать со всеми…

И последнюю фразу таким тоном прощебетала, словно гостья буквально на коленях только что умоляла отвести ее именно на присно известную кухню, о которой мечтают все нормальные, свободолюбивые женщины.

«Ну чего уж там, она и в самом деле классная! – пришлось признаться самой себе. – На такую лапочку и в самом деле никто обижаться долго не сможет. Жаль, что у меня такой сестры не было… Да и от двух бы не отказалась…»

А комнатка Ксении (скорей даже зал восемь на двенадцать метров!) оказалась не просто диковинной, а специально, с огромной фантазией стилизованной под полный, неописуемый бардак. Смесь мечты панка, граффити-художника, собирателя масок, сатаниста, воздыхателя рок-групп, гота, поклонника мелких висюлек и сотни колокольчиков, владельца коллекции блестящих ятаганов в количестве штук сорока, любящего трофеи охотника, ценителя небольших скульптур, сделанных примитивистом, человека, практикующего спорт в виде баскетбола и прочее, прочее, прочее…

Все это вкупе настолько шокировало, что минуты две разбегающиеся в стороны глаза Александры никак не могли вернуться на место. Она стояла и с глухой тоской вспоминала свое детдомовское детство, еле сдерживая рвущийся наружу вой непроизвольной зависти: «Ну почему у меня такого не было?! Почему?! Даже сотой, даже миллиардной частички этого не было?!»

И ведь по большому счету здесь не замечалось ничего особенно дорогого или роскошного. Ну, разве что ятаганы или головы нескольких диковинных тварей. Все остальное можно было бы найти на любой свалке. Тогда как в детдоме только и разрешали, что на тыльной стороне дверцы своего шкафчика или тумбочки приколоть кнопками (не дай бог приклеить клеем!) вырезанные из журналов фотографии артистов.

Она бы еще долго так стояла, вспоминая утерянные детские годы и неиспытанные радости вот такой вот маленькой… – да что там маленькой! – огромной свободы, но теперь уже под локоть ее тронула Марианна:

– Идем в душ? А то Ксюха нас сейчас тут из брандспойта поливать начнет. Есть у нее и такая пакость в душевой…

А из двери ванной комнаты уже неслось:

– …Если только не появитесь! Считаю до десяти: раз, два…

Девушки двинулись туда, и старшенькая пыталась выгородить младшенькую:

– Здесь все первый раз в себя не могут прийти от ужаса. Уж на что нам все позволяли, но Ксюха всех переплюнула своими фантазиями. Мать сюда не заходит вообще, и только отец несколько раз здесь умудрился проводить по парочке часов и более. Все рассматривал и выспрашивал, и при этом они оба дико хохотали. Раздеваемся!..

А Светозарова теперь замерла на пороге настоящего ванного комплекса. Став графиней совсем недавно, она до сих пор не привыкла к той роскоши, которая царила в замке у мужа в Свирепой долине. И принимала слова Дмитрия за шутку, когда тот утверждал, что теснота в ванных комнатах его личных апартаментов обусловлена жадностью и скудоумием при строительстве – настолько ему хотелось как можно больше места выделить под академию целителей. Он же утверждал, что в герцогстве Томной Печали герцогский комплекс будет строиться с совсем иным размахом, без всяких ограничений «голодного детства».

Но здесь было бы чему поразиться и самому Дмитрию. Тут наличествовало все, начиная с того, что высота помещения было около десяти метров, и заканчивая странным шаром воды, висящим по центру. Под ним метра два с половиной свободного пространства, как раз над округлым шестиметровым бассейном; над ним, у самого потолка, – метра полтора просто чистого пространства. Причем создавалось такое впечатление, что шар диаметром шесть метров не был запечатан в какую-то пленку или заключен в твердую поверхность аквариума: по его поверхности пробегали порой мелкие волны!