Сергей Бузинин - Последняя песнь Акелы. Книга вторая

Ближе к полудню солнце принялось жарить в полную силу, и Полина, обессиленно плюхнувшись на ближайший бугорок, закатила глаза.

— Ну и как прикажете вас понимать? — раздраженно буркнул Пелевин, нависая над ней угрюмой скалой.

— Понимать меня необязательно, — фыркнула девушка, приоткрыв один глаз. — Обязательно обожать и вовремя вкусно кормить.

— Если проголодались, — Алексей, стряхнув с рюкзака кошку, полез за банкой, — могу предложить тушенку.

Потревоженная Фея, приземлившись на твердый бугорок, обиженно мявкнула, но, увидев банку, резво подбежала к Пелевину и принялась тереться о брюки.

— Не хочу я тушенку, — капризно надула губки гречанка. — Хочу… хочу… чего-нибудь вкусненького!

— Все вкусненькое на фактории Старого Коули вас дожидается, — хмыкнул траппер, вскрывая ножом жестянку с американской говядиной. — Так что все в ваших руках, то есть ногах. Чем быстрее дошагаете, тем быстрее поедите.

— Да я уже идти не могу! — приподнявшись, Полина гневно одернула юбку. — Эти тряпки как будто специально цепляются за все, что растет вдоль дороги. Если это, — она укоризненно обвела пальцем вокруг, — можно назвать дорогой! Вы, наверное, специально ведете меня непонятно где и как, чтобы побыстрей уморить?! Да я… — гневно вскинулась девушка, но, увидев, что Пелевин, держа нож в руке, с мрачным видом направляется в ее сторону, отпрянула назад.

— А-ал-лекс! — промямлила моментально побледневшая красотка. — Что вы задумали, Алекс?! Я дойду, я честное слово, дойду!

Не говоря ни слова, Пелевин опустился перед девушкой на одно колено.

— Ой, Алекс, — внезапно смутившись, покраснела Полина. — Право слово, ни к чему это…

По-прежнему молча, Алексей ободряюще улыбнулся девушке и решительно, одним движением отхватил изрядный кусок подола. Девичий визг нанес непоправимый ущерб слуху всего живого в непосредственном окружении, но дело было сделано.

Морщась от особо обидных эпитетов, Алексей, не тратя времени на ответы, поднял с земли рюкзак и винтовку и, взмахом руки позвав Полину за собой, шагнул вперед. Позабытая возле откупоренной банки Фея, удивленно посмотрела на удаляющегося Пелевина и понеслась следом. На бегу она обо что-то запнулась, шмякнулась на землю и жалобно замяукала. Бирюш, оглянувшись на котенка, вздохнул совсем как человек, аккуратно подцепил плачущую Фею зубами за шкирку и потрусил догонять хозяина. Полина, злясь уже не столько на факт необратимого повреждения наряда, сколько на наплевательское отношение Пелевина к ее словам, бережно расправив остатки юбки, тоскливо поплелась в конце колонны и стоически молчала последующие две мили.

— Але-е-е-екс, — вдруг прохрипела девушка и, как-то разом обмякнув, рухнула на землю. — Я честное слово, больше не могу. Солнце печет, просто жуть…

Тяжело вздохнув, Алексей протянул девушке флягу с водой, чуть подумав, нахлобучил на нее свою шляпу и, вытянув из рюкзака широченный красный платок, повязал себе голову.

— Алекс! — поперхнулась водой Полина. — Как можно, Алекс? Вы ж на привале в него сморкались?!

— Я на своем веку этим ножом не одну глотку вскрыл, — хлопнул ладонью по ножнам Пелевин. — Так что мне теперь и хлеба им не порезать? Если не заметили, вокруг Африка, мисси, и галантерейных магазинов нет. Подумаешь — высморкался разок. Попадется ручей на пути, постираю. Вечером. Может быть.

Отдых с «водопоем» затянулся почти на час. Полина, видя, что Алексей закурил, первым делом состроила трогательную физиономию и тонюсеньким голоском умирающего лебедя начала клянчить «кро-о-ошечный кусочек» хлебца, можно даже и без соли. Умяв в три укуса предложенное угощение, девушка отхлебнула изрядный глоток из фляжки и, видя, что предыдущий номер прошел как по маслу, по-прежнему просящим тоном, но теперь еще и молитвенно сложив руки у груди, выпросила, чтоб ей разогрели банку тушенки. Получив желаемое, Полина стала закидывать удочку, что неплохо было бы попить чайку, тем более на дне рюкзака она видела сверток с колотым сахаром. Мол, перед настоящим обедом врачи рекомендуют аперитив, но за неимением вина или ликера сойдет и чай. Начинающий подозревать, что «не все так ладно в королевстве Датском», Пелевин вдруг заявил, что для настоящего обеда необходимы стоящие яства, кои он сейчас и подстрелит, а право разделывать добычу и готовить из нее что-либо удобоваримое с радостью доверит Полине. Та, фыркнув что-то вроде: «птичку жалко», резво поднялась с облюбованной кочки и бодро затопала вперед. Алексей осторожно хмыкнул ей в спину и, обмениваясь с Бирюшем веселыми взглядами, пошагал следом.

Не успели друзья пройти и пяти шагов, как сзади раздался возмущенный ор Феи. Виновато глянув на хозяина, Бирюш удрученно вздохнул и, вернувшись к так и не переставшей вопить кошке, уже привычным жестом закинул ее себе на спину. Наблюдая за пантомимой, Алексей расхохотался в полный голос, но после посетившей его идеи взглянул на кошку, перевел взгляд на хозяйку и погрузился в раздумья. Судя по его угрюмому виду — невеселые.

До Хродгорова ручья они дошагали относительно быстро и без приключений. Алексей даже начал надеяться, что лимит на злоключения их компанией исчерпан полностью и с непоседливой парочкой ничего больше не случится. Поторопился.

Водоем, величаемый Хродгоровым ручьем, являлся, по сути, длиннющей, проточной, глубоководной канавой с заболоченными берегами и мутной, подернутой зеленой ряской водицей. Кто окрестил проточное болотце ручьем, Пелевин не знал, но крепко подозревал, что название выдумал либо какой-то весельчак с сомнительным чувством юмора, либо какой-то полусумасшедший картограф, и то по недомыслию.

Алексей, отправив Полину и ее хвостатую подружку за водой, занялся обустройством лагерной стоянки. Бирюш некоторое время покрутился рядом и, понимая, что помочь хозяину не в силах, отправился присмотреть за неугомонной парочкой. Проводив лохматого друга язвительным взглядом, траппер даже обрадовался, что на какое-то время остался в одиночестве, но радость оказалась кратковременной.

Не успел Алексей собрать сушняк для костра, как от протоки донесся оглушительный лай Бирюша, перекрываемый визгом Полины. Выбежав на берег с винтовкой наперевес, он увидал, как небольшой, футов пяти в длину, крокодильчик, ухватившись за подол юбки, пытается утянуть Полину в воду. Та, уцепившись за какое-то бревно, оглушительно визжала, но захват, способный вызвать зависть и у цирковых борцов, не разжимала. Фея, стоя в воде чуть не по уши, воинственно шипела на рептилию и лихо била той когтями по морде. Естественно безрезультатно. Бирюш, не желая оставаться в стороне, одним рывком запрыгнул на спину крокодила. Тот вывернулся, и пес, не удержавшись на скользкой шкуре, с шумом ухнул в воду. Алексей выстрелил навскидку, но из-за спешки неверно взял прицел, и пуля, едва оцарапав шкуру хищника отрикошетила от чешуи и, противно завывая, ушла вверх. Передернув затвор и прицелившись чуть тщательней, Пелевин вторым выстрелом вогнал свинец в выпученный глаз крокодила и облегченно выдохнул. Разжав пасть, тварь забилась в конвульсиях и, перевернувшись брюхом вверх, ушла на глубину.