Никита Баранов - Иномирец

– Да ничего особо интересного-то и не произошло. Шарп, конечно, кавалер неплохой, то и дело дарит дорогие подарки, кормит самыми изысканными блюдами и совершает якобы романтические поступки вроде прогулки под лунами или прочтения стихов. Но вскоре после нашего с тобой «развода» он заявил, что хочет забрать меня с собой в плавание, да там и пожениться. Причем он вроде как даже выбора не давал, а просто поставил перед фактом – мол, собирайся, через час отчаливаем. В общем, я взошла на борт, и мы отправились в открытое море, и вскоре я сделала вид, что мне стало плохо. Ну морская болезнь, и все такое. Он отвел меня к судовому врачу, а сам вернулся в свою каюту. Врача мне пришлось вырубить, а затем бежать оттуда через… самую неприятную часть корабля.

– И что же это за часть?

– Через гальюн. Там, где туалет, понимаешь? На носу корабля.

Виктор сочувственно сморщился и решил, что Даша – настоящий герой.

– И что же, как скоро адмирал заметил твое отсутствие? Или ты не в курсе?

– Да откуда ж мне знать-то? Думаю, что еще часа три он смело полагал, что сейчас надо мной шаманит доктор, а потом наткнулся в море на Рагнара, и ему стало не совсем до этого. Что случилось дальше – я понятия не имею.

Беглецам все же пришлось пройти через главный зал. Приняв максимально расслабленный вид и взявшись за руки как пара, они аккуратно, стараясь не привлекать ничьего внимания, проскользнули мимо сотен подвыпивших гостей, и с огромным облегчением вздохнули, когда впереди замаячила дверь центрального входа. Как ни странно, но конспирация в виде парика и накладных волос, ныне находящихся в покоях Оливии, сработали на отлично – без них Виктора никто не узнавал. Хотя оставалась большая вероятность того, что появятся представители церкви, знающие настоящее лицо иномирца, и тогда начнутся очень серьезные проблемы. Но такая вероятность, по словам Даши, была крайне мала, так что Виктор постарался не нагружать себя скверными мыслями о возможном печальном будущем.

Друзья покинули дворец и с превеликим удовольствием вдохнули ночной прохладный воздух, подпитанный высоким уровнем озона, что говорило о недавно прошедшем в этих местах дожде. Да и затянувшие все небо тучи явно указывали на этот факт. Несильный, но стабильный, непрекращающийся ветер сперва освежал, а затем заставил съежиться и задрожать от холода. Виктор, вспомнив о правилах этикета, стянул с себя кафтан и накинул его на плечи спутницы.

Неожиданно вернулся до этого времени улетевший Чарли. Призывно чирикнув, он уже собрался сесть на плечо Виктора, но иномирец лишь отмахнулся:

– Лети-ка ты, пташка, куда глаза глядят. Там, куда мы направляемся, может быть очень небезопасно. Знаю, знаю, ты очень полезная животина, но взять тебя с собой не могу. Давай-давай, порхай, чего ждешь?

Феникс сперва уставился на хозяина непонимающим взглядом, затем все понял и грустно засвистел. Хотел было проигнорировать приказ и снова попытался приземлиться на плечо Виктора, но тот с твердым намерением не брать с собой крылатого питомца лишь отмахнулся.

– Ладно, сделаем иначе. Когда все закончится – найди меня, хорошо? – сказал иномирец и тут же понял всю нелепость сказанной фразы. Откуда птица могла знать, когда приключение землян подойдет к концу?..

Чарли послушно склонил свою маленькую головку, на прощанье подлетел к лицу Виктора, нежно клюнул его в щеку и стремительно улетел прочь.

Ни один стражник в их сторону даже не посмотрел, что не могло не радовать. Это означало, что Николас Шарп все еще не вернулся из плавания и никто в столице до сих пор не знал о чудовищной махинации двоих иномирцев. Решив не испытывать судьбу, беглецы поспешили и прибавили шаг. Перед уходом они заглянули в конюшню и забрали тех самых коней, на которых сюда прибыли. Скакуны оказались несколько сонными и ленивыми – ведь их плотно кормили и держали в тепле, а теперь какие-то люди заставляют их работать в такую скверную погоду, но пара ударов пятками по бокам привела конный «транспорт» в чувство и боевую готовность, отчего кони, хоть и недовольно фырча, но все же бросились в стремительный галоп.

Улицы пустовали. Еще бы – мало кто желал слоняться без дела под открытым небом дождливой холодной ночью, а потому движению беглецов никто не мешал. Даша, хоть и хорошо помнила дорогу, но пару раз сбивалась с пути, и друзьям приходилось возвращаться. Побег из города со всеми заездами не в те переулки занял почти полчаса. А когда друзья прибыли к восточным городским воротам, с небес обрушился сильный проливной дождь.

– Все-таки хорошо, что мы не стали уходить канализацией, – сказала Даша. – В такие дни уровень воды поднимается там до полутора-двух метров, и идти вброд становится просто невозможно. Нас бы затопило – и поминай как звали. Нелепая смерть, наверное.

– Смерть есть смерть, – ответил Виктор. – Нелепой она станет для тех, кто о тебе потом узнает. Это все равно, что разговаривать о «геройской» смерти, которая ничем не отличается от любой иной. Думается мне, что нелепо или геройски можно жить, и судить тебя будут именно по прожитой жизни, а смерть – это просто конец пути.

– А вдруг не конец? Я не говорю о рае или чем-то подобном, я просто говорю, что ты не можешь знать, что будет потом. Ты в состоянии увидеть, что происходит с телом после смерти мозга, но само твое сознание куда-то должно деваться, верно? Не испаряется же оно бесследно.

– Вот видишь, и ты тоже не можешь знать этого наверняка. Но…

Беседу прервал появившийся у ворот стражник. Укрываясь своим щитом как зонтом, он лениво подошел к путникам, протяжно зевнул и спросил:

– Куда это вы так поздно ночью собрались? Проход до рассвета закрыт!

– Уважаемый, нам очень надо выйти, – взмолилась Даша. – Личные дела не терпят отлагательств. Если вы не пропустите нас, то с нами может случиться страшная, смертельно страшная беда.

Страж пожал плечами:

– Ничем не могу вам помочь, господа хорошие. Мы тут на посту, знаете ли, люди честные и службу несем исправно, так что отправляйтесь-ка вы восвояси да возвращайтесь ближе к утру.

Даша закатила глаза и бросила стражнику мешочек с монетами.

– Эй, за кого вы меня принимаете? За взяточника? – возмутился тот.

– Именно так, – подтвердил Виктор, протягивая латнику еще один бряцающий металлом кошелек.

– Ну если вы так настаиваете, – широко улыбнулся стражник, бросившись открывать для покидающих город гостей ворота. – Будьте осторожны на дорогах, господа!

– Благодарим сердечно, – кивнула Даша, пришпоривая коня. – Удачной службы!

Беглецы, не веря своей удаче, выскочили за стены Авельона и, не оборачиваясь, бросились вперед как можно быстрее. Сперва им предстояло закрепить свой успех и сбежать так далеко, чтобы замести и запутать собственные следы. Тут и дождь оказался кстати – некогда ровная дорога превратилась в грязное месиво, и узнать, кто по ней прошел, уже никогда не удастся.