Екатерина Русак - Забытая Атлантида[дилогия ; СИ]

– Ступай прочь из моего дома! – с угрозой в голосе приказал он ей. – Ты мне больше не жена. И не появляйся в моем доме никогда! Или я скормлю тебя шакалам!

Она не посмела его ослушаться и с плачем и ругательствами ушла, но через некоторое время к его дому явились четыре ее родича, которые решили наказать дерзкого пришельца.

Это им удалось бы, если Келлис был простым человеком. Но Альгант быстро доказал им обратное. Лежа в пыли, выплевывая выбитые зубы и потирая ушибы, они поняли только одно: этот пришелец, от которого веяло могильным холодом, слишком опасен и он не тот за кого себя выдает.

Келлис не боялся их, но он опасался за Сатра. Ему пришлось бросить полуземлянку в Аурхе и переехать дальше на юг, в страну, где его не знали. Правда, домов местные жители там не строили, а жили в пещерах, которые сами копали в аллювиальных отложениях реки [34] 34. Район реки Беэр-Шевы в районе Северного Негева. . Такое же подземное жилище облюбовал себе Келлис. Хотя если смотреть правде в глаза, его жилище было просторным, теплым, имело печь, хорошо вентилировалось и освещалось солнцем через ходы-шахты.

Там он спокойно прожил около двух лет, пока соседи не ополчились против него, недовольные тем, что Келлис ничем не занимается, но зато живет в полном достатке.

С торговым караваном Келлис прибыл в Месопотамию, где, не называя своего истинного имени, выдал себя за жителя Аурхи и купил небольшой дом в городе Унуг. В Унуге он прожил без всяких приключений более шести больших Солнечных кругов, никому в городе не открывая своего богатства. Келлис занимался резьбой по камню и делал вид, что торгует своими изделиями на городском базаре. Сатра вырос и вытянулся. Крепкий, он казался старше своих лет. Когда это произошло, Келлис нанялся вместе с Сатра в моряки, и они сопровождали грузы на судах по реке Буранун до города Каркемиш. Дважды им пришлось участвовать в стычках с кочевниками, которые не принесли Келлису и Сатра смерти или ран. Последние пять монколосолан они попеременно жили в Унуге или в старой хижине Келлиса, когда он был отшельником. Она немного обветшала от времени, но вполне годилась для ночлега. Только они с Сатра не жили безвылазно в ней, а много путешествовали в горах государства Симерк. Ростины, которые иногда встречались Келлису уже не узнавали его и это радовало. Келлис всегда назывался другим именем, которое получил от своей матери на острове Андрос – Каим.

Потом они отправились на поиски родителей Сатра.

Потом он встретил Цауку.

Обратно в дом вождя Аутта Келлис явился вместе с Цаукой, нисколько не таясь от любопытных взоров соседей.

Откинув циновку, закрывавший дверной проем, он пропустил вперед Цауку и окинул взглядом помещение.

Сатра и Аутта сидя на шкурах, неторопливо играли в небольшие каменные раскрашенные в разные цвета фигурки, которые переставляли по широкой разлинованной доске, бросая попеременно кости. Одни фигурки были в виде свиней, которых находились под защитой фигурок собак. По условиям игры нужно было съесть своими собаками свиней соперника и не дать съесть своих свиней чужим собакам. В игре были фишки в форме пирамид – кормушка для свиней, белые шарики и продолговатые камни, которые обозначали препятствия. Была роковая фишка, которая обозначала мор, в процессе игры сметавшая с игрового поля близко стоящих к ней зеленых, красных, черных и синих свиней и собак. Это была очень распространенная и популярная на Ближнем востоке древняя игра [35] 35. Фигурки для этой игры были обнаружены при раскопках в Телль Браке – на востоке Сирии, в Джамдет Наср на северо-востоке Ирака и в Башур-Хююк на юго-востоке Турции, недалеко от города Сиирт. Возраст находок 3200-3000 гг. до н.э. , и не менее интересная, чем старые индийские шахматы или древнеримская игра Двенадцать линий [36] 36. Двенадцать линий – увлекательная стратегическая игра на расчерченной доске имеющая в общей сложности сорок восемь фигурок воинов трех видов и 144 клетки поля. Римские авторы рассказывают, что люди, игравшие в нее, забывали про обед и ужин. и более захватывающей, чем древнеегипетская игра Сенет.

Келлис присел на циновку рядом с ними, поджав под себя ноги.

– Твоя дочь Цаука, – сказал он Аутта, – теперь слышит голос богини-Земли. Ее пророчества сбываются. Она сильна в своих словах. Она может теперь быть Хранителем Жизни. Достойным Хранителем, знающим тайны.

Аутта степенно нагнул голову, его зубы мелькнули в черной бороде – он был рад услышанному.

– Аутта, я хочу взять твою дочь в жены! – закончил свою речь Келлис.

Аутта, услышав это, открыл от удивления рот, но быстро справился с охватившим его волнением, проговорил:

– Разве так можно? Как это?

– Отец, – подал голос Сатра. – Я прошу тебя прислушаться к голосу разума и принять предложение Альганта. Он и Цаука будут хорошей парой. Они понимают друг друга. Другой мужчина не сможет жить с моей сестрой.

Билулу, сидящая в своем, женском углу, прижала к себе дочь и крепко обняла.

– Ее муж должен быть хуррит. Но Альгант Келлис не хуррит! – с сомнением произнес Аутта.

Неожиданно пришла помощь от Билулу:

– Муж мой, Аутта! – сказала она. – Когда ты брал меня в жены, тебя не интересовало, что я не хурритка. – И проворчала, передразнивая: – Хуррит, не хуррит…

Аутта воззрился на жену, словно что-то припоминая.

– Такая жена дорого стоит! – вдруг засмеялся Аутта. – Что ты, Альгант, можешь предложить за нее? Какой ты сделаешь к ее свадьбе подарок?

– Царство! – не задумываясь, ответил Келлис.

– Как? – не понял Аутта. – Я не ослышался? Царство? Такое же, как Симерк?

– Может быть, и такое как Симерк, – серьезно молвил Альгант.

Аутта недоверчиво покачал головой:

– Альгант, ты шутишь! Я, конечно, ценю тебя как бесстрашного воина, которому нет равных в моем народе. Пусть будет десять коз! Я согласен.

Келлис вдруг добродушно рассмеялся:

– Плохой выкуп за свою дочь ты просишь у внука царя Манеросса. Почему так мало?

– Какого внука Манеросса? – не понял Аутта. – О чем ты говоришь?

Во всем Восточном Средиземноморье не было такого человека, который бы не слышал про Манеросса. Его именем даже пугали детей.

– Он находится перед тобой! Я и есть родной внук Манеросса! – объявил Келлис.

– Ты?! – не поверил Аутта, крутя головой. – Возможно ли это? Келлис-Сонс, я считал тебя человеком, которому можно верить! Я поверил, что ты Альгант! Но сейчас ты говоришь непонятные слова, смысл которых я не могу признать правдивыми…

– Тебе нужны доказательства, вождь Аутта?

– Альгант, неужели ты – внук Манеросса? – раздался голос пораженного Сатра. – Почему же ты, мой названный отец, никогда не говорил мне этого?! Почему так долго скрывал?