Андрей Франц - По образу и подобию (СИ)

Постепенно критика господина Гольдберга начала перетекать из области словесного порицания и моральных инвектив - в область философской спекуляции. Ну, наподобие 'Kritik der reinen Vernunft' [7]

Иммануила Канта или же марксового 'Grundrisse der Kritik der politischen Ökonomie' [8]

. Справедливости ради следует отметить, что мысли историка-медиевиста не воспаряли столь же высоко, как у вышеупомянутых столпов человеческой мудрости. Нет, предмет критического осмысления господина Гольдберга был несравненно проще, но, в тоже время, куда как актуальней.

- Чем же эта с-сука нас опоила? - размышлял вслух почтенный доцент, старательно отводя взор от завтракающего господина Дрона. - Травяные отвары, типа валерианы, слишком слабы... А большие их количества в вине мы бы точно почувствовали. Безвкусных синтетических препаратов еще ждать и ждать. Восемьсот лет, как минимум...

Да, государи мои... Вот ведь, человек! Занялся любимым делом, и ни цепи, ни темницы ему нипочем. А вовсе даже наоборот: вынь да положь состав безвкусного наркотика из политического арсенала раннего Средневековья

- Сейчас вообще в ходу только алкалоиды растительного происхождения, - продолжал, между тем, размышлять вслух Евгений Викторович. - В основном, производные мака и конопли. Хм, но и те, и другие имеют резкий, ярко выраженный вкус. Который очень трудно как-то замаскировать...

Внезапно лицо нашего мыслителя вытянулось, а рот чуть ли не со стуком захлопнулся. Слегка обеспокоенный Капитан перестал жевать и обратил встревоженный взор на застывшего сокамерника. Примерно через минуту тот ожил и грустными-прегрустными семитскими глазами уставился на собеседника.

- Чтоб я так жил, как вы только что кушали... Кушайте дальше, я вас умоляю! А я пока расскажу печальную вещь... Если шлимазл выиграет миллион в лотерею, он обязательно потеряет лотерейный билет. - Безутешные глаза господина Гольдберга стали еще более безутешными. - Если шлимазл начнет делать гробы, то люди перестанут умирать. А если же он начнет делать свечи, то солнце вообще не зайдет никогда...

- Э-э-э...? - неуверенно протянул олигарх, робко поглядывая в сторону не до конца догрызенной свиной ноги.

- Да-да! Шоб вы знали! Шлимазл - это я... Это было таки вино забвенья! А вот где была моя голова?!

Потрясенный столь неожиданным силлогизмом, почтенный депутат просто не знал, что и ответить. Впрочем, вполне уже оживившийся оратор ни в каких ответах не нуждался. Вопрос был явно риторический, а прерванная было критика вновь понеслась полноводным потоком.

Из дальнейших объяснений Капитан уяснил, что это все-таки был опий. Но приготовленный особым способом. Недозрелые коробочки мака надрезают и снимают выступивший сок. Процедура вполне обычная и для нашего времени. Далее полученную субстанцию замешивают на меду и выдерживают довольно долгое время. Пока специфический горьковатый привкус не притупится. Далее такой 'опийный мед' подмешивают в очень кислое вино, доводя последнее до уровня вполне себе сладких сортов.

Как следовало из объяснений почтенного историка, еще скифы применяли такое вино, давая его преступникам перед казнью. Дабы те спокойнее принимали неизбежное. Именно тогда и появилось это название 'вино забвения'.

- И вот этот поц....

Трудно сказать, что именно случилось дальше. То ли деятельная натура господина Дрона не выдержала горестных семитских спекуляций, то ли догрызенная, наконец, свиная нога удовлетворила уже его аппетит - сейчас никто и не скажет. Но, как бы то ни было, последний глоток из кувшина в сопровождении сытой депутатской отрыжки и громкого хлопка по столу мгновенно остановил цветистый поток доцентского красноречия.

- Займемся делом, джентльмены, - важно проговорил олигарх, жестом фокусника извлекая нечто из-за пазухи. При дальнейшем рассмотрении нечто оказалось миниатюрной пилой, сантиметров пятнадцати длиной. - Металлокерамика! Здешняя дрянь, по недоразумению именуемая железом, этому монстру на один зуб!

Буквальным подтверждением этого тезиса стал павший в неравной борьбе наручник капитанской цепи. Еще через пять минут от оков был освобожден и господин Гольдберг. Впрочем, о свободе думать было еще рано. Тщательно исследовав дверь их темницы, Капитан вынужден был констатировать полное отсутствие даже намека на какую-либо замочную скважину.

- Ну да, ну да! Если нет разницы, зачем платить больше? - неизвестно кому задал вопрос олигарх. - Ведь крепкий засов с наружной стороны двери предотвратит незапланированный выход из камеры ничем не хуже, нежели сейфовый замок фирмы "Lebtig", чья продукция м-м-м... была удостоена золотой медали на всемирной выставке в Вене!

Задумчиво промурлыкав сей незатейливый рекламный тезис, господин Дрон хищно улыбнулся. Любой владелец ресторана или овощебазы с Заводского района, случись ему здесь оказаться, тут же признал бы в почтенном депутате того самого Капитана, что держал в страхе Божьем весь район в середине девяностых.

- А и ладно. Тем хуже для тех, кто за нами придет! - В подтверждение своих слов Капитан аккуратно перегрузил остатки трапезы на соседний столик. Затем взял опустевший предмет тюремной меблировки и молниеносным движением шарахнул его об стену. Нет, господа, возможно стол двадцать первого века, изготовленный по спецзаказу из композитных материалов, и выдержал бы такое обращение... Но средневековая конструкция, изготовленная в шип, без единого гвоздя, не говоря уж о шурупах и нормальном мебельном крепеже, на такое явно не была рассчитана. Разлетевшиеся по всей камере конструктивные элементы не дадут мне соврать.

- Ну, вот и ла-а-адушки, - довольно пропел Капитан, извлекая из обломков пару ножек, каковые в отдельности от стола оказались превосходными, вполне увесистыми и замечательно ухватистыми дубинками. Не слишком длинными - как раз то, что нужно для боя в ограниченном пространстве. - Вам, господин Гольдберг, не предлагаю - мне тут и одному-то тесновато будет.

Ласково огладив обретенное оружие, Капитан выполнил несколько ударных связок - нечто, отдаленно напоминающее филиппинскую технику 'синавали'. Вот только палки в его руках были раза в два толще тех, что используются в филиппинской борьбе. Что, впрочем, ничуть не сказалось на их скорости. Даже не глядя на капитанские экзерсисы, а лишь слушая свист рассекаемого воздуха, любой добрый христианин непременно помолился бы за упокой грешных душ тех, кому роковым образом не повезет встретиться в бою с бывшими ножками тюремного столика.

- Ну-с, Евгений Викторович, и что вы обо всем этом думаете? - Размявшийся и даже слегка вспотевший Капитан бухнулся обратно на кучу соломы, служившую ложем. - Чем мы не угодили графу Роберу?