Sleepy Xoma - Путь тьмы

Он мотнул головой. Не время жалеть себя, этим он и так занимается непрерывно.

Коридор закончился перед большими окованными медью дверьми, ведущими в библиотеку Черной Цитадели. Хорошо, что ее удалось сохранить практически целиком, хотя это стоило невероятных усилий и унижений. Быть может, бесценные труды спасло то, что венценосцы почти поголовно неграмотны, а у сведущих эльфов и дварфов есть свои книгохранилища? Такой вариант тоже нельзя было исключать.

Как бы то ни было, с первых снегов сын буквально замуровал себя в пыльных помещениях, по-видимому, осознав всю тщетность попыток стать великим воином и магом. Наверное, им стоило бы гордиться — иные после перенесенных невзогод ломаются, но принц держался достойно. Вот только, надолго ли хватит его настроя, и не попробует ли обозленный и несчастный подросток совершить какую-нибудь глупость?

Паштион в очередной раз вздохнул и вошел внутрь.

В обширной библиотеке царил полумрак и тишина, нарушаемая лишь слабым скрипом пера по пергаменту, да редким покашливаниям.

Император пошел на звук, и вскоре обнаружил в лабиринте книжных полок небольшой закуток, в который был установлен стол и кресло. Все пространство закутка было буквально завалено книгами и свитками разной степени сохранности, а в центре этого хаоса устроился худощавый юноша четырнадцати лет, чья макушка торчала над кожаным переплетом какого-то древнего жизнеописания, венчавшего собой книжную гору.

— Сын, мне доложили, что ты уже два дня не выходил.

Рука юноши дернулась, и тот поднял голову.

— Добрый вечер, отец. Я не слышал, как ты пришел.

— Думаю, ты бы не обратил бы внимание даже на Черный огонь.

Принц улыбнулся.

— Не согласен, такое не заметить трудно.

Император вздохнул.

— Могу я присесть? Хочу спросить кое-что.

— Конечно, — Шахрион кивнул в сторону ближайшей кучи.

Паштион Пятый осторожно примостился на огромную книгу с заглавием «Жизнь великого пророка Отца Гарша Святого».

— О чем ты хочешь поговорить, отец? — Юноша с трудом отложил несколько свитков в сторону, чтобы лучше видеть Властелина.

— Чего ты добиваешься?

Взгляд принца стал холодным и колючим, и он непроизвольно коснулся головы. Только когда его пальцы нырнули под копну волос, Шахрион осознал, что делает и отдернул руку, но отец все понял и без слов.

— Ты не сможешь отомстить. Ни у страны, ни у тебя не хватит на это сил.

— Я знаю. Армии нет, денег нет, чародеев нет. Я неуклюж и не обладаю талантом к магии. Мы с тобой, пожалуй, самые слабоодаренные Властелины, отец.

— Не нужно щадить мои чувства, — с горькой усмешкой ответил император. — Ты хоть что-то можешь сделать. Я же ни разу не чувствовал дара Шестерых.

— Это так. — Шахрион кивнул, соглашаясь со словами отца. — Но я не отступлюсь.

— Почему?

— Не бывает безвыходных ситуаций. Всегда есть шанс, нужно только его найти и воспользоваться.

Говорил он столь уверенно, что Паштион в глубине души восхитился сыном — тот оказался куда крепче, чем он сам. Быть может, такой наследник и нужен доживающей свое стране. Но как же он изменился! Два года прошло со дня дуэли, и куда девался тот взбалмошный и непослушный ребенок? Казалось, что принца подменили. Император не поверил бы, если бы ему сказали, что Шахрион когда-нибудь станет поглощать знания с такой одержимостью.

— И ты хочешь найти ответы на страницах старых пергаментов?

— Да. Она была права — книги знают все.

— Она? — Принц смущенно кашлянул и отвел взгляд. Даже спустя столько времени мальчику было тяжело вспоминать свое фиаско. — А не выдаешь ли ты желаемое за действительное?

— Сам не знаю, — честно признался Шахрион. — Но у меня уже появилось много идей и вопросов.

— Вопросов? К кому?

— К тебе, к себе, к предкам, к истории, — пожав плечами, перечислил принц. — Например, я не могу понять, почему мы никогда не обучали собственных стихийных магов?

Император с удивлением посмотрел на сына и хмыкнул.

— А для чего? Любой маг смерти всегда стоил в бою двоих-троих стихийников Лиги, а верховные чародеи, такие, как покойный Гартиан вообще не имели себе равных. Даже эльфийские зрящие их боялись! Мать всегда была щедра на дары своим слугам.

— И где теперь эти верховные чародеи? — резонно поинтересовался принц. — Труп Гартиана даже найти не получилось. Его просто разорвало на части.

— И это Стоило Ордену едва ли не всех высоких сынов! — горячо возразил император.

— Ну и что? Зато мы потеряли нечто большее. Империя осталась без своего последнего великого мага.

— А найдись у нас стихийные маги, все было бы иначе?

— Не исключено, — неожиданно проговорил Шахрион. — Представь, что было бы, сумей мы навязать врагу классический чародейский бой.

— Схватку стихий? — император задумался. — Занятно, эффективно только если обучать стихийной магии хорошо подготовленных некромантов, каждый из которых прошел не по одному ритуалу усиления, а это очень большой труд. Магам придется отказаться от нормальной жизни.

— Зато представь перспективы! Почему нельзя было подготовить хотя бы сотню таких чародеев, пока они были? Пока их не перебили, а труды сотен поколений не обратились в пепел? — В голосе юноши появилась боль, и он опустил взгляд на стол.

— Некроманты бы не согласились. — Ответил ему отец. — Никогда. Они бы лучше умерли, чем осквернили дар Матери магией врагов.

— Они и умерли, — резко, почти зло, ответил Шахрион, но тут же он успокоился и взял себя в руки. — Но если каким-то чудом в Империи отыщется, хотя бы один некромант, будь уверен, что все, кого он обучит, сперва получат диплом Академии!

Паштион усмехнулся и потрепал сына по голове.

— Обязательно запомню, могу даже издать соответствующий указ. Что еще тебя интересует?

— Внешняя политика Империи.

Черный Властелин задумчиво хмыкнул.

— А разве учителя, которых я тебе привел, недостаточно объясняют?

— Я не о том. Хочу поговорить с тобой о политике Империи перед войной и во время войны.

Император наклонился ближе, улыбка пропала с его лица, и он стал серьезен и собран.

— Внимательно тебя слушаю, сын.

Тот кивнул, вдохнул побольше воздуха в грудь, и заговорил.

— Будем честны: Последнюю войну закончила Лига, но развязал ее ты, отец. Империя дряхлела, требовалось чудо, чтобы остановить ее сползание в пропасть. Ты попытался и проиграл, потеряв практически все. Но вот что мне непонятно: отчего ты так плохо подготовился?

— Плохо? — император закашлялся. — Я сформировал десять дополнительных легионов, мои эмиссары проникли во все крупнейшие города Стоградья, а сочувствующие Матери подняли восстания во многих городах раденийцев. И вообще, какое отношение это имеет к политике?