Игорь Смит - Нейросеть для одессита

Неожиданностью стали отдельные группы и даже государства разумных, отрицательно относящихся к продлению жизни из религиозных или мировоззренческих мотивов. С одной стороны это служило сдерживающим фактором, мешающим повсеместному объединению для «силового» захвата технологии. С другой — Ордену пришлось считаться с возникновением и деятельностью нескольких разветвлённых группировок экстремистов, желающих уничтожить как саму технологию, так и работающих с ней специалистов.

Только на памяти Мастера Микэля материнская планета Ордена восемь раз находилась под угрозой полномасштабной агрессии. Но… Разумным свойственно подменять историю. Через несколько поколений из памяти людей обычно стирались подробности очередного противостояния с Орденом. И атаки опять повторялись. И разумные вновь узнавали, что собственник технологии омоложения избавился не от всех козырей и вполне может за себя постоять…

Орден никогда не ставил себя выше других структур Содружества. Организация была как бы вне плоскости жизни других государств и корпораций, была сама по себе. Космос и звёздные системы представляли для Ордена интерес исключительно с точки зрения поиска наследия «древних», а люди и «чужие» служили для организации ресурсом. При этом «молодильщики» не были агрессивными, стремились к эффективному, но мирному решению вопросов. Но, как ни удивительно, пользовались в Содружестве огромным влиянием и авторитетом. Многие из руководителей государств и корпораций попали на свои посты исключительно благодаря и при тайной поддержке организации. Научно-исследовательской работе и поиску артефактов Цивилизаторов никогда не мешала активная разведывательная деятельность Ордена. Напротив, тайные агенты организации были отличным инструментарием для решения тех или иных вопросов, связанных с функционированием официальных экспедиций организации в зоне чужого влияния… Теми же проблемами, которые невозможно было решить «чужими» руками, занималось боевое крыло Ордена — коммандеры-псионы. И кое-где в Содружестве только одно упоминание коммандеров Ордена вызывало у разумных ужас и страх…

Многое знал Микэль, огромное количество людей и «чужих» встретилось на его долгом жизненном пути. И если человеческая память псиона была избирательной, как и у обычных людей, то совершеннейшая индивидуальная нейросеть и специализированные импланты Мастера хранили бездну информации, досье и результатов научно-исследовательских работ Ордена, доверить которые инфочипам и искинам было просто нельзя.

Микэль, пользуясь своим природным даром распараллеливания сознания, во много раз превышающего аналогичные возможности научно-исследовательских нейросетей Содружества, всю жизнь работал на благо Ордена. Нагрузка на псиона была такова, что Мастер лично практически не встречался с простыми членами своей организации. Особенно с коммандерами — представителями «силовой» составляющей Ордена, псионами, хорошо развившими боевые способности.

Но сейчас Мастер сам решительно настоял на встрече с тремя орденскими боевиками, ранее получившими необычное задание. Долгая жизнь приучила Микэля не доверять ни технике, ни людям. И он хотел лично убедиться в правдивости полученной информации.

Арести Беро, самый младший по возрасту из коммандеров, импульсивный и зачастую несдержанный, с явным благоговением поедал взглядом главу Ордена. Коммандер Беро, при всех его негативных качествах и молодости, был талантливейшим и просто уникальным псионом. Юноша в совершенстве владел редчайшей из встречающихся у разумных способностей — Арести был пси-следопытом высшего, четвёртого ранга. Во всей немаленькой организации имелось ещё только два псиона с аналогичной специализацией. И если один из них мог похвастаться целым вторым рангом, то у другого способность развилась едва ли до уровня первого. В остальном же Содружестве, насколько владел обстановкой Мастер, было известно не более пяти псионов такого же профиля, по разным причинам не входивших в ряды Ордена. Но и их уровень пси-следопытов не дотягивал до квалификации Арести. Коммандер Беро мог проследовать по следам разумных, оставленные ими даже в слабом межпланетном энергоинформационном поле, или, как его по-другому называли в Содружестве, в пси-поле. Не зря утверждают, что размеры пространства обусловлены исключительно нашим сознанием. Беро мог проследовать сам, либо отправить по следам в пси-поле убийственного и кошмарного энергоинформационного двойника…

От таких, как Арести, практически невозможно было скрыться. Пси-фон, пронизывающий всё вокруг, насыщенный в обитаемых системах и рассеянный, но тем не менее присутствующий везде, где даже не было жизни, какое-то время сохранял отпечатки любого объекта. А развитая пси-способность коммандера Беро позволяла распутывать тончайшие клубки и нити следов, уходящие даже в гиперпространство.

Было ещё кое-что, связанное с происхождением коммандера, из-за чего у Микэля изначально были сомнения в необходимости привлечения Арести Беро именно к данной операции. Но сейчас Мастер думать об этом не захотел.

Коммандер Джергори Изоц был опытным и расчётливым воякой. «Чистый» псион-боевик, пирокинетик. Джергори был выжигателем третьего ранга. Личным достижением коммандера было одновременное воспламенение тридцати одного живого объекта в радиусе пятидесяти метров. Изоц — страшное и наглядное оружие Ордена, от которого не спасали ни боевые бронекостюмы, ни индивидуальные энергощиты.

Несмотря на приписываемые псионам с такими «огненными» способностями черты характера, коммандер Изоц имел склонности к творческому планированию и хладнокровному проведению самых рискованных операций. А ещё он умел руководить, благодаря чему и командовал боевой тройкой псионов Ордена в этой операции.

И ещё один «силовик», коммандер Анттон Ердин. Кожа этого псиона, кроме лица, имела серовато-синий, «синюшный» оттенок. Необычный для человека, но вполне распространённый цвет кожи среди криокинетиков, владеющих достаточно распространённой пси-способностью понижать температуру и управлять льдом на расстоянии. Вот только коммандер Ердин, в сравнении со многими другими криокинетиками, был в некотором смысле виртуозом.

Кто-то скажет, что лёд — это просто лёд, одно из известных состояний воды. Но такой специалист как Анттон Ердин утверждал, что ему известно по меньшей мере около четырёх десятков видов льда различных структурных модификаций. И большинство из них образовывалось исключительно в условиях космоса!

В этом и была особенность Анттона. Пока остальные криокинетики кичились своими возможностями на планетах и в атмосфере оживлённых космических станций, коммандер Ердин сумел, благодаря упорству и богатому воображению, серьёзно продвинуться в применении своей способности в условиях вакуума и отсутствия воздуха.