Алексей Переяславцев - Негатор. Враг стабильности

Если судить по скорости реакции на вопрос, то начальник разведки явно уже спрашивал себя о том же; более того, он уже нашел ответ.

– Неоднократно мы пытались сделать это с «Ласточкой». Каждый раз оказывалось, что противник предусмотрел некие магические средства, приносившие нам поражения. Но сейчас ситуация другая. Речь идет о корабле океанского класса, то есть намного более ценном. У меня нет основания считать Професа глупцом. Совершенно уверен, что его люди разработали новую защиту для этого корабля. Не сомневаюсь: весьма эффективную. Возможно, что захват удастся, но ручаюсь, что потери будут огромные.

Вождь ничем не показал, что сам пришел к тем же выводам, но, будучи вождем, пошел дальше в рассуждениях.

Дело даже не в самих потерях, хотя опытные моряки не бывают лишними. Хуже было то, что капитаны острова Нурхат уже стали вслух обмениваться мнениями об удачливости вождя. И эти оценки не были восторженными. Тхонг был почти уверен, что даже при удавшемся абордаже потерь ему не простят.

А что можно сделать?

– Зачем ему пересекать Великий океан?

Этот вопрос был задан вслух. И снова ответ последовал без промедления:

– Профес явно что-то там ищет. И знает, что именно.

Золото? Кристаллы? Что бы это ни было, для добычи нужны люди и время. Значит, с большой вероятностью на том материке будет основана колония. Может быть, временная. Вот ее можно захватить без особых потерь. Но стоит ли? Если мерить добычу простыми рабами – нет, не стоит, затраты на экспедицию не оправдаются. А вот ради информации… Но сейчас на острове Нурхат нет готового корабля, способного на пересечение океана. Можно, правда, проследить – очень приблизительно! – за направлением перехода. Да, это и надо сделать. Только разведка и ничего более.

И соответствующее распоряжение было дано.

Не кривя душой, должен признать: первые дни похода наш экипаж выглядел жалко. Нет, сам корабль смотрелся прекрасно: трехсоттонник с надстройкой и грузовой мачтой и с красивыми по тем временам обводами. Но только если не приглядываться. А опытный глаз без труда бы увидел и нетвердое держание курса (ну не привыкли рулевые!), и бестолковые действия матросов, и нервное состояние самого капитана и вахтенных помощников. Сверх того я подкинул Дофету идею относительно тренировок экипажа в части водяных и пожарных тревог. Он сразу же признал полезность таких нововведений, но решил начать их позже, когда экипаж хоть немного привыкнет к кораблю.

Плавание, в сущности, относилось к каботажным, мы не удалялись от берега более чем на шестьдесят миль. Погода баловала. Волнение было настолько мало, что Сарат даже не утрудился «Гладкой водой». Наш славный «Альбатрос» скользил, а не плыл. Невдалеке сновали белобокие дельфины. Солнце пригревало все больше. Курс был на юг.

Больше всего мы волновались относительно течей. Но вроде бы пока таковые не обнаруживались. Но на следующий день после выхода из Хатегата повод к волнению дал дежурный макустик:

– Контакт на азимуте ноль, идет на веслах!

Услышав это, Сарат лично прибежал к амулету, некоторое время вникал, потом выдал суждение:

– «Водорез»!

Вывод был очевиден: слежка. Ну не мог одиночный «водорез», с их-то опытом, напасть на «дракона». Но Дофет пошел дальше в анализе:

– Пока мы идем вблизи берега, те могут довольно точно отслеживать наш курс. Полагаю, нам того и надо: пусть себе следят. Они увидят, что мы и не думаем пересекать Великий океан.

Через четверо суток мы оказались на траверсе устья реки Ниварры. Нам предстояло подняться по ней на тридцать две мили до порта Даррака. Здесь начинался Юг.

На душе было неспокойно, но дурные предчувствия не торопились стать реальностью. Мы без проблем поднялись до Даррака, где нам предстояло расстаться с половиной железа.

Даже после швартовки – а наш «Альбатрос» выглядел вполне эффектно посреди речной мелочи – проблемы так и не возникли. Старшина без особых усилий разыскал наших южных партнеров. Собственно, и искать особо не пришлось: контора находилась в самом порту.

Как выяснилось, не один я мучился ощущением чего-то предстоящего и неприятного. Тарек, как оказалось, тоже унюхал аромат бедствий. В качестве профилактики он предложил мне не сходить на берег, кроме как на пирс. А поскольку его чутью я доверял всецело, то последовал рекомендации.

Но тут же я вспомнил о нужном деле и вызвал старшину Хагара.

– Хагар, на тебе будут все переговоры с местными купцами, это понятно?

– Ну дык как же без того, все понимаем.

– Но есть еще поручение к тебе. Нужен человек, чтобы поучить меня местному наречию.

Старшина был человеком обстоятельным и не склонным к чрезмерному чинопочитанию.

– А зачем, командир? Тут купца не сыщешь, чтобы на северном не кумекал.

– Если бы только купцы, то и ладно, но может случиться, что придется кое с кем другим побеседовать. И вообще знания лишними не бывают. О, вот кстати. Не знаешь ли кого-нибудь из экипажа, чтобы в южном наречии… ну хотя бы сносно понимал?

– И думать нечего, третий помощник. У него мать из этих мест.

– Ладно, с ним я потом переговорю, а пока что запомни поручение.

Несмотря на все экстрасенсорные предупреждения, еще один полный день все было в полном порядке. Железо разгружалось, и дело обошлось даже без травм (ушибленный палец не в счет). С утра мне прислали наставника (это был племянник одного из местных купцов). И весь остаток дня я потратил на местный язык.

Дело оказалось не столь уж трудным. Южное наречие отличалось от северного примерно так же, как украинский от русского. Его изучение пошло по этой причине довольно резво: мне было достаточно лишь усвоить основные отличия местной грамматики да запомнить сугубо южную лексику. С фонетикой дело обстояло похуже. Помнится, в свое время мои украинские коллеги дружески меня предупредили: «Ты никогда не научишься правильному произношению», хотя на суржике я, как мне казалось, объяснялся сносно. К вечеру я научился вести разговор вполне на уровне, если не считать акцента, который наставник деликатно назвал «весьма заметным». Но, как оказалось, третий помощник все же говорил лучше меня в части акцента и построения фраз.

Одновременно Хагар докупил продовольствие и пресную воду, которая обошлась совсем не дешево. Во-первых, вода на Юге была сама по себе дорога, во-вторых, бочонки прошли обработку магией смерти – обычная профилактика от болезней. Я мысленно похвалил тех, кто это придумал в незапамятные времена.

Вечером этого же дня наши дела пошли вразнос. Хуже всего было то, что я этого и не заметил. А поднял тревогу капитан.

Дело поначалу казалось пустяковым. В связи с окончанием погрузки Дофет отпустил команду в портовый трактир. К ночи никто не вернулся. Это как раз не удивило. Но и утром команды на борту не было. Капитан кинулся на поиски. Расследование показало, что в трактире, где моряки оттягивались, произошла драка. Участников замели в местную тюрягу за буйство и ущерб собственности. Дело удалось замять с помощью четырех круглых золотых адвокатов.