Григорий Шаргородский - Укротитель. Истребитель тварей

– А что собираетесь делать лично вы?

– Для начала уговорить тебя помочь нашим, – твердым голосом начал перечислять князь, – затем постараюсь прощупать своих соседей и подчиненных, а после этого – не позволить разорвать то, что наши предки сшивали собственными жилами.

– Вы предлагаете мне оставить свою вотчину без защиты? – спросил я, хотя уже понял, что уведу о́ни на войну с аравийцами, потому что оборона долины будет зависеть не от них.

– Мы прикроем твои земли.

– От кого? От некров или от королевской гвардии? Даже не знаю, что хуже. А что вы будете делать, если из столицы придет приказ местному ополчению разорить княжество Луг Дирг, а ярла Воронова доставить пред светлы очи короля? Хотя нет, – притворно оживился я, – не получится, ведь в этот самый момент он будет защищать границу королевства.

– Перестань паясничать! – прервал меня князь. – У короля нет такого права – натравливать вассалов друг на друга. Для того чтобы приструнить зарвавшегося ярла, у него есть гвардия. Если все будет настолько плохо, я сам подыму ярлов провинции на защиту твоего дома. Поверь, на это моего авторитета хватит. А насчет твоих мертвяков – тоже можешь не переживать. В провинции Генава трусы долго в дворянах не ходят.

– Хорошо, – с немного притворным вздохом сказал я, – помогу родичам. Только если здесь появятся некры – не лезьте. Не по вам этот соперник.

– Это мы еще посмотрим, – приосанился князь.

– Нет, – жестко сказал я, заглядывая наместнику в глаза. – Никто никуда смотреть не будет. С некрами разберутся те, кому положено. Ваши друзья рассказывали про «озверелых»?

– Да уж было что послушать.

– Так вот, некры намного круче. Мертвых убить очень тяжело. Так что вмешаетесь только в случае появления гвардии, а некров встретят мои люди.

Посидеть с князем не получилось – отобедав, он направился восвояси, а я поднял по тревоге Корпус. Пока поводыри готовились в дорогу, в моем кабинете вновь собрался совет ближников.

Почему-то только теперь в голову пришло: не является ли Вин Драган родичем князю Боримиру Драгановичу и соответственно мне? Впрочем, окончание «вич» о многом говорит. К тому же Вин был родом из центральных провинций, где родовые связи двух народов давно сломаны, а семьи перемешались так, что не сразу и разберешься.

– Вин, – открыл я собрание обращением к командиру Корпуса, – кто у тебя командует пловцами?

– Ну пока ими руководят преподаватель по управлению и хорох. Есть молодые десятники, но, судя по всему, придется поставить кого-то из старших наездников.

– Что скажешь насчет Борво?

– Умный малый, но, как и все остальные, пока зелен.

– А тот, кого ты собираешься ставить во главе, тренировался вместе со всеми?

– Не то чтобы… – заюлил Вин.

– Дай угадаю, – начал закипать я, хотя понимал, что в недосмотре есть и моя вина, – в пловцы пошла только молодежь. То есть те, кому не досталось ни хидоя, ни ковая?

– Есть такое.

– А командовать ими будет тот, кто и нырял только пару раз чисто для развлечения?

– Ничего, наверстает, не ставить же во главе зеленых пацанов.

– Вин, руководить должен разбирающийся в вопросе боец. В общем, ставишь командиром Борво. Это не обсуждается. – Не дав командиру Корпуса возразить, я задал очередной вопрос: – Сколько у нас боеспособных акаяси?

– Двадцать семь с наездниками и еще двадцать пустых.

– Тренировку с «тройками» проводили? – спокойными тоном спросил я, хотя уже грыз себя за то, что не уделял новому отряду должного внимания.

– Конечно.

– Отбери десяток самых способных пловцов для управления одновременно тремя акаяси. Они пойдут с баржами, по пути и потренируются. Вот над ними и поставишь своего любимчика.

– Он мне не…

– Это лишняя информация, – перебил я Вина. – Остальных пловцов во главе с Борво отправишь дергать за пятки всех, кто переправляется через Дольгу в районе боев, но пусть слишком не рискуют.

– Для этого и нужен опытный командир, – вновь начал гнуть свою линию Вин.

– Поставишь жесткий приказ, к тому же Борво не выглядит лихачом, находчивость и благоразумие он уже показал. – Не обратив внимания на буквально раздираемого любопытством Вина, я повернулся к редкому гостю на наших совещаниях. – Али, как думаешь, сколько там может быть акаяси аравийцев?

– Если это поход одного бея за рабами – не больше десятка, а если они пришли захватывать землю по приказу эмира, то до сотни.

– Час от часу не легче. Со вторым вариантом нам все равно не справиться, но с первым нужно что-то думать. Богдан?

– А что сразу Богдан? – нахохлился артефактор, но, не выдержав паузы, спросил: – Что?

– Есть две проблемы. Нужно чем-то усилить подводный отряд. Уверен: аравийцы сообразили, чем мы в прошлый раз повыбивали их акаяси, поэтому нужно ждать такого же ответа. Можно чем-то защитить наших пловцов от подводного взрыва?

– И это все на завтра? – ехидно спросил маг.

– Усиление – на завтра, а вот защиту можно разработать уже на борту барж.

– Без лаборатории и библиотеки… – начал заводиться артефактор.

– Все, успокойся. Просто ответь: да или нет. Если нет, парням придется выравнивать разницу своими жизнями.

– Только давай без горестных речей, – вскинулся Богдан. – В плане преимущества можно переделать наши гранатометы. Скажем, пловец засекает чужих акаяси, всплывает, а маг за его спиной запускает боеголовку с взрывной начинкой на задержке. Должно получиться хорошо. Только нужно рассчитать безопасное расстояние, чтобы не задеть своих.

– У тебя целая ночь впереди, успеешь. Скольких ребят сможешь выделить на усиление отряда Борво? Только себя сразу вычеркивай, – уточнил я, видя заблестевшие глаза мага.

– А если я за ночь придумаю защиту от глубинного удара?

– Я тебя расцелую.

– Фу, – скривился маг, – ты прекрасно понял, о чем я говорю.

– Хорошо, пойдешь в атаку за моей спиной и не в передовом отряде. Но это если Борво поведет в бой хорошо защищенных пловцов. Так скольких твоих задохликов отправим с пловцами? Поход будет не из легких.

– Троих. Есть у меня неспокойные ребята. Либо обломаются, либо закалятся.

– Добро. Но у тебя минимум времени на их подготовку и все остальное. Главное – опробовать ракеты, чтобы не поглушить своих.

– Все будет пучком, – небрежно отмахнулся Богдан, использовав промелькнувшее в моих речах словцо.

Ох, не нравится мне его легкомыслие…

Как оказалось, легкомысленным был не только Богдан, но и я, а платить за это приходится другим. После седмицы пути наш караван встал плотной группой в одном из затонов великой Дольги. Берег до самой воды зарос рощицей похожих на плакучие ивы деревьев. Обстановка была печальной – белые облака налились серостью, словно вот-вот брызнут слезинками дождя, а плакучие ивы поникли, опустив ветви к поверхности воды. Таким же поникшим был и стоявший передо мной Борво, и я его вполне понимал.