Кирилл Тимченко - Без солнца (СИ)

В спектре ПНВ нельзя было хорошо разглядеть поверхности стен и пола, он был достаточно простой, вполне дешевой модели, показывавшей только самое необходимое – контуры и силуэты, позволяя воображению додумывать все остальное. Приподняв прибор, Саша включил маленький ручной фонарик. Где-то здесь должен быть выключать, чтобы осветить весь коридор. Он оказался на стене, почти отвалившийся и висевший на проводе. Простая кнопка, включить и выключить. Прижавшись к стене и сняв пистолет с предохранителя, Саша включил освещение. Сверху что-то закоротило, хлопнуло, обдав его искрами, но несколько ламп все же зажглось. Почти сразу же одна из дверей распахнулась и оттуда выскочил жуткого вида гуманоид, гораздо более низкий и коренастый, чем человек, немного похожий на гнома, только абсолютно голый и бритый. Вместо кистей рук у него торчали массивные топоры, которыми он задевал за стены, оглядываясь в поисках жертвы. Даже с такого расстояния Саша разглядел, что гном ослеп, так резко выскочив на свет. Навсегда ли это, или только на время, Саша разбираться не стал. Первая же пуля должна была свалить его сразу, пробив череп в районе уха, но гном только покачнулся, а потом дико взвыл, взмахнув сразу обеими топорами и прочертив по стенам длинные глубокие борозды. Саша выстрелил снова, пробив гному горло, но он даже не обратил на это внимание, разве только вопль резко оборвался, сменившись бульканьем. Поняв, откуда стреляют, гном бросился в атаку, задевая плечами за стены и вышибая куски стен топорами. Саша стрелял снова и снова, всадив гному в голову одну за другой еще четыре пули, прежде чем он споткнулся и упал. Хрипя и кашляя кровью, гном все ее пытался подняться, даже не смотря на то, что голова больше напоминала друшлак.

Шум стрельбы привлек других охранников, поэтому Саша не стал задерживаться, чтобы добить несчастного. Хотя, убегая, он задумался, чем же надо накачать человека, чтобы даже после четырех пуль в голове он оставался бы живым. Завернув в первый же коридор, пробежал еще несколько метров, обернулся и прислушался – не напали ли на след его преследователи. И побежал дальше, надеясь добраться до ученого раньше, чем его прихвостни доберутся до него.

- Попался! – прямо сквозь запертую дверь, вышибив ее так, словно кроме трухи ничего не было, выскочили два урода, похожих на картинки из учебника по самобичеванию. Перетянутые стальными полосами черепа, выпученные глаза и рты без губ и десен, раскрытые в торжествующем крике.

Может, они и были бойцами, но слишком много времени уделяли своему внешнему виду, чем боевым качествам. Тем более, что кроме холодного оружия, а точнее, заточенных кусков металла, у них ничего не было. Первый выпрыгнувший напоролся на выставленный ствол пистолета и не успели ни среагировать, ни увернуться. Пуля, выпущенная буквально в упор, разнесла ему череп и только стальные полосу не дали ему разлететься во все стороны. Второй даже не замедлил ход, перепрыгивая через тело собрата, но реакция Саши оказалось все же быстрее. Увесистый кусок металла, которым нападавший пользовался вместо оружия, траекторию своего движения уже не мог изменить, поэтому было достаточно сделать шаг в сторону, чтобы благополучно избежать преждевременной смерти. Обрезок рассек воздух всего в нескольких сантиметрах от лица Саши, но не задел его. А вот он в ответ ударил нападавшего снизу вверх по локтю, заставив выпустить оружие. Потеряв свой тесак, он не растерялся, и бросился на Сашу, целясь зубами в горло. Эту атаку сорвали прямо на подходе. Саша ударил кулаком левей руки в горло, а рукояткой пистолета ударил по виску, отчего у нападавшего помутнело в глазах.

Прижав ногой слабо шевелящееся тело к полу, Саша наел пистолет ему между глаз и задал только один вопрос:

- Кто вы такие? – для пущей убедительности надавил на грудную клетку, лишив возможности свободно дышать.

- Мы длани пророка карающие, - захрипел мазохист, не обращая внимание на то, что из разбитого рта пошла кровь, - искупители земли грешной, истинно свободные на пути нашем.

Подобную религиозную бредятину Саша не собирался выслушивать. Коротко ударив пленника в лицо пистолетной рукояткой, он повторил вопрос.

- И бессильны те, кто не идет тропами нашими, кто не верит отцам нашим, - продолжал читать на распев мазохист, коверкая слова от того, что не мог их выговаривать толком, - прощены только праведные, путь познания избравшие, путем истинным верно идущие…

Сзади раздались восторженные крики, и Саша понял, что его снова нашли. Дальнейший допрос больше не представлялся возможным, и просто оборвал странную молитву своего пленника по полуслове, спустив курок. Перешагнув через простреленное тело, он побежал вперед, надеясь, что коридор не кончится тупиком. Преследователи позади радостно вопили, чувствуя, что нагоняют, крики становились все злее и сильнее.

Саша резко развернулся и вскинул пистолет. Преследовавшие не пользовались никакими правилами светомаскировки, бежали с фонарями и факелами, поэтому прицелиться в человека труда не составляло. Как только он началась стрелять, крики сразу оборвались, сменившись стонами боли и ярости. Точно прицелиться было нельзя, можно было только в корпус стрелять. Двое или трое упали с первых же выстрелов, остальные еще некоторое время продолжали напирать вперед, подталкиваемые товарищами сзади, но вскоре все равно остановились. Каждая пуля находила себе жертву.

Расстреляв одну обойму, Саша сразу вставил другую и снова приготовился стрелять, только заметил боковым зрением другую толпу преследователей, вынырнувших из параллельного коридора и радостно устремившаяся к нему. Пришлось бросать позицию и снова бежать, слушая за спиной улюлюканье и довольные вопли. Преследователи и не думали отставать.

Постепенно Саша на бегу стал понимать их план. Постоянно сворачивая и разделяясь, они загоняли его в восточную часть сектора, отгоняя все дальше от шлюза и возможного пути спасения. А как-либо повлиять на это он уже не мог – любая задержка грозила ему возможностью встретится со всеми уродами сразу, с размаху угодив в их толпу. И главное, он начал чувствовать, что задыхается. Даже тренированным легким нужен перерыв, чтобы восстановить силы. Сейчас же ему ничего подобного не давали, постоянно заставляя бегать.

Вбежав в очередную комнату, из которой вело сразу несколько дверей, он перепрыгнул через старый диван, жалобно хлипнувший от столь грубого обращения и сел на корточки. У него было примерно с полминуты, чтобы решить, что делать дальше. Вечно это погоня продолжаться не могла, надо было либо брать ситуацию в свои руки, либо падать как загнанный олень, надеясь на милость победителей. С последним согласится было крайне трудно, поэтому Саша склонился к первому варианту. Пора по-настоящему принять бой и заставить эту мразь жалеть, что она с ним связалась. Сунув пистолет обратно за пояс, он снял автомат и перевел в режим автоматической стрельбы. Вынув все имевшиеся запасные магазины из разгрузника и положив их рядом на пол, Саша сел поудобнее и прицелился в дверь, из которой вышел. Единственная граната, снятая с тела Гая была оставлена на последний момент, как последняя спасительная палочка.