Марина Безымянная - Ключ (СИ)

- Значит, надо тщательно продумать каждый шаг и возможные варианты событий, - сказала Макс.

***

Эмилия вернулась в город только к обеду: не выспавшаяся, голодная и в мрачном настроении. Проговорив часа четыре - не меньше - они так и не смогли придумать ничего стоящего. Нет, то есть, что делать на месте, когда Капюшон попытается вызвать Хаккена, Миле объяснили, а вот как туда попасть - это уж думай сама.

Телепортироваться она не умела, значит, придется так добираться: верхом или морем. Морем лучше, все-таки две недели, а верхом, если верить Ванде, месяца два, не меньше. Вот только за какие шиши она должна попасть на корабль?

Дымка не спеша, двигалась по широкой мощеной улице Центрального Района, обходя огромные лужи после вчерашнего ливня. Неожиданно ворота одного из шикарных домов, где жила городская знать, распахнулись, и из них вышел взъерошенный полноватый мужичок в длинном балахоне. "Монах" - почему-то подумала Мила. Осыпая проклятьями какого-то Фоки, он торопливо зашагал по обочине. Немного погодя за ним выскочил второй, гораздо более щуплый мужичок в таком же сером балахоне, и, догнав первого, что-то быстро-быстро стал говорить. До Эмили долетали лишь слабые отголоски:

- ...ец! ...юк!

- Тише-тише, святой отец!

- Да этот... Что теперь делать?

- Светлая Максия не позволит...

- ...две телеги. А теперь?

- ...и людей нет...

- ...ятель будет недоволен.

- ...щаться в Элир...

Милу даже в седле подкинуло от этих слов. Девушка невольно подалась вперед, чтобы лучше их слышать, но монахи подозрительно оглянулись и, оборвав разговор, молча свернули в проулок. Озадаченно посмотрев им вслед, Мила заглянула в глаза Дымке.

- Ну и что ты думаешь?

Лошадь фыркнула и покачала головой.

- Вот и я о том же, - протянула Мила и свернула в тот же проулок.

Несмотря на излишнюю полноту одного из братьев, монахи довольно быстро и ловко пробирались к центру, чего нельзя было сказать о Миле. Лавировать в потоке пеших и конных, частенько сопровождающих обозы, оказалось не таким уж простым делом. Пропуская мимо ушей все хулительные речи, а также плевки и неприличные жесты, девушка старалась не упустить из виду два серых пятна, мелькавших то тут, то там. Как вдруг Дымка резко взбрыкнула - кто-то попытался схватить ее под уздцы.

- Эй, девка, куда прешь??! - дорогу им заступил городской страж, двое других стояли чуть поодаль. - Не видишь, что это Площадь Храма?? Здесь проезд запрещен.

- Да эти дуры шары на лоб задерут и едут. Сидела бы у себя за печкой, горшки чистила! - тявкнул другой.

- Да что с нее взять - баба она и есть баба, - поддакнул третий. - Портки нацепят, так думают, что сразу ездить научились!

Серые ризы окончательно скрылись из виду, Мила хмурым взглядом обвела стражей.

- Что стоишь? Проваливай! - сердито сказал первый страж и отошел. Тронув поводья, Мила спокойно поехала дальше, свернув с площади в ближайший трактир. Как-никак, обед.

- Эй, ты чего ее отпустил? - толкнув локтем своего напарника, негромко спросил стражник, глядя в спину удаляющейся девушке. - Надо было с нее хоть сребряник взять.

- Да ну ее к Бессу! - мрачно отмахнулся страж, не меньше напарников расстроенный упущенной выгодой. - Сдерешь сребряник, огребешь на золотой. Видал, глазища какие бешенные? Ведьма, одно слово! А оберег я сегодня дома забыл. - И завидев зазевавшегося на городские красоты селянина на лошаденке, тут же оживился: - Эй, ты, рыло деревенское, куда прешь? Не видишь, власть перед тобой стоит! Слезай, приехали!

***

Оставив Дымку в конюшне при трактире, Эмилия пешком отправилась на Площадь Храма, на которой располагалось сразу несколько храмов, в том числе и главный храм Стограда в честь явления Светлой Макси перста указующего, после чего она и начала творить чудеса. Именно у его ворот и толпился народ: и селяне, и горожане, стояли пышные экипажи. Мила тоже подошла к толпе и тихонько спросила у двух без умолку болтавших старушек:

- Бабушки, а что здесь происходит?

Старушки удивленно покосились на нее:

- Да неужто ты про это не слышала? Весь город уж неделю про это говорит!

- Я вчера только в город вернулась, вот и не слышала, - соврала Мила. ЕЙ и раньше особого дела не было до городских сплетен, а теперь так и вовсе.

- Да ты что!! - всплеснула руками одна из старушек. - Такое ж раз в пятьдесят лет бывает! Из самой Элирии сюда к нам монахи из монастыря Схождения Светлой Максии привезли святые мощи - мизинец с левой ноги самой Максии.

- Ага, - подтвердила ее подруга, - сначала они из Элирии пешим ходом двинулись через Валлию...

- И пока добрались до Стограда столько добра нахапали, что теперь не знают, как увезти! - хохотнув, встрял в разговор мужик, стоявший невдалеке. Старушки тут же на него набросились, но тот только отмахнулся от них.

- То есть? - переспросила у него Мила.

- Да то и есть, - ворчливо ответил мужик. - Обратно-то они на корабле плыть решили, да сначала надо до Марьца добраться. А на это обозы нужны. Король Фока мольцам конечно, телеги-то подарил, а вот о конях запамятовал. Или сделал вид, что запамятовал, - чуть тише добавил он и довольно хохотнул.

"Так вот какого Фоку костерил монах", - догадалась Мила. Хм, а что, если...

- И что, сейчас они лошадей ищут?

- Надеются, что Светлая Максия пошлет им помощь, - фыркнул себе в бороду мужик. - Да только какой дурак согласится за "спасибо" везти их в Марец, а то и до самой Элирии.

Но Мила как раз таки знала одного такого, точнее такую.

***

Грай в сотый раз пожалел, что решил сегодня отправиться к Вилете. Вместо предвкушаемого отдыха его ждало очередное выяснение отношений.

- Мой принц, я так долго ждала Вас! Вы пропали куда-то на целых полгода! Затем вновь появились, без объяснений...

- Ты чем-то не довольна? - холодно поинтересовался Грай, прикрыв глаза рукой.

Ему достаточно того, что эта нахалка, Эмилия вечно выводит его из себя. Не хватало еще, чтобы какая-то девица с Веселой Улицы ему читала нотации.

- Ну что вы, мой принц. Все было великолепно! - торопливо ответила она. - Просто... Весь вечер вы были словно сам не свой и думали о чем-то своем, а после почти сразу ушли, ни слова не сказав. Я хотела вновь увидеть Вас и пришла в Вашу любимую таверну. Я думала, что раз вы в городе, то непременно должны быть там. И трактирщик сказал, что вы были там и даже сняли комнату.

Неверталь почти не слушал ее, смотря в окно отсутствующим взглядом. Днем на Веселой улице народу мало, большая часть местных жителей, особенно жительниц, отсыпались перед тяжелой трудовой ночью. Но сейчас за окном появился крайне знакомый силуэт с копной волос, мягкими волнами ниспадавших почти до бедер. Вчера он успел лишь мельком коснуться этого золотого шелка, но даже от одного этого воспоминания по коже пробежали мурашки. Что она здесь забыла?