Марина Бойкова-Гальяни - Ключ

© Марина Бойкова-Гальяни, 2016

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Страшный звериный вопль ударил в мрачное небо, рассыпался жарким салютом в честь колдуна. Люди в лохмотьях, страшась и оглядываясь, присели на корточки. Некоторые завыли, тоскливо раскачиваясь. Вдруг, крупный рыжебородый мужчина выпрямился и, потрясая копьем, воскликнул:

– Трусливые шакалы, вот вы кто! – Указал пальцем на костер, где корчилось в предсмертной тоске тело. – В кратер его! Кто со мной? В кратер!

Толпа радостно взвыла:

– В кратер! В кратер колдуна! В кратер!

Подхватили ствол дерева, к которому за руки и за ноги, подобно туше оленихи, был привязан колдун, взвалили на плечи, и скандируя:

– В кратер! В кратер! – торжественной поступью отправились туда, где в глубине огромной ямы, кипела и пузырилась лава.

– Убейте, прошу вас! Убейте меня! – стонал, привязанный к дереву мученик.

– В кратер! В кратер, колдуна!

Толпа остановилась на краю плато: дальше шел спуск. Нерешительно притихли. Рыжебородый махнул рукой в сторону темнокожего великана:

– Гора, подставляй плечо! Ты и я справимся. А вы, – он сделал широкий жест рукой, охватывая людей, прячущихся за спины друг друга, – вы, стойте здесь, трусливые скунсы!

Гора взял дерево за конец, и вдвоем, они начали спускаться в преисподнюю. Путь был труден, становилось жарче: они приближались к пеклу.

– Пусть хорошенько прожарится, – сказал рыжебородый, – что скажешь, Гора?

Тот промычал в ответ.

– Трусишь?

– Темные силы взбунтуются против нас. У меня дети.

– А у меня, по-твоему, нет семьи? Еще и старуха на руках, совсем никчемная кляча, с прошлых холодов обещает уйти в горы. Да, куда там! Её на пару бы с этим, а то лишний рот.

– Много ли съест старуха? Посмотреть на нее: кожа да мослы. Верно, голодом моришь?

– А, молчи, Гора! Приближаемся, чуешь пекло адское? Самый пуп Земли!

– Горячий пупочек!

Колдун громко стонал:

– Прибейте меня! – Кожа его почернела, волдыри пузырились, лопались, обнажая кровавые язвы. – Муки адовы! Нет сил терпеть!

– Ничего, скоро чистый огонь спалит твое тело, и ветер разнесет пепел на все стороны. Поделом колдуну-кровососу!

– Я не виновен!

Ответом был громоподобный хохот Горы:

– Как говоришь, Виктор? Не виновен?!

– Молчи! – Испуганно сказал рыжебородый, – молчи! Не называй имени! Призовешь сатану на свою голову. Докинем?

– Что ж не докинуть? Здесь три шага до жерла. Качаем!

– У-ух! У-ух! У-ух! Гори в аду!

Колдун вместе с деревом полетел в дыру, из которой то и дело вылетали искры с пеплом.

– Вулкан спит. – удовлетворенно сказал Гора, – Пусть всегда спит.

Тронулись в обратный путь.

– Мать моей бабушки предсказывала, что однажды злые духи разбудят адский огонь, и тогда много людей погибнет и лишится крова. Земля будет выжжена на многие месяцы ходу. Придут крысы, много крыс, на запах чёрной смерти.

– Я слышал об этом, Красный. Люди давно боятся, но не уходят с опасных мест.

Вулкан за плечами гигантов дрогнул, ухнул, и чудовищный взрыв поглотил Гору, Красного и людей, стоящих на плато.

На самом дне глубокого ущелья вмерзала в многовековую корку, голубоватая пылинка, невидимая обычному глазу. Марсианские бури не тревожили ее покоя. Так бы спала она дальше, но прилетел зонд и захватил вместе с другими образцами на Землю. И очутилась пылинка в лаборатории.

– Билл, ты долго еще? Рабочий день закончился час назад.

– Мирна, ты иди, я поработаю. Совсем немного.

– До завтра! Не забудь включить сигнализацию!

– О’кей…

Он сидел, сгорбившись, устремив неподвижный взор в окуляр микроскопа, и о чем-то напряженно думал. Одна пылинка отличалась от прочих наличием ДНК: загадка! Билл надул щеки и выдохнул, мечтая о Нобелевской премии; затем встал и подошел к окну.

На улице было темно; он глянул на табло, висевшее на стене, и удивленно свистнул: никогда не засиживался на работе до ночи. Билл вернулся к своему месту, поглаживая бороду а ля Хемингуэй:

– Знаю, ты не марсианин. Каким же ветром занесло тебя на Марс?

Двигаясь, словно робот, Билл зацепил керамической ложечкой часть исследуемого грунта и, положив в маленький лабораторный пакетик, сунул в карман брюк:

– И не волнуйся, дружок, я не краду тебя, а везу в гости. Мой сынишка ждет нас. Малыш мечтает быть исследователем, как я. Больше – он станет великим ученым!

Остальной грунт Билл аккуратно поместил в контейнер и убрал в большую капсулу, находящуюся в хранилище, куда имели доступ немногие, так как образцы стоили огромных денег. Выходя из лаборатории, по привычке остановился у дверей, кинул взгляд на рабочее место, все ли чисто, и, пожав плечами, вышел из помещения.

На стоянке находилось всего несколько машин. Билл сел в ярко-красный «Мерседес» старой модели, раритет, к которому питал слабость, и вырулил на проспект. На улице тишина, вечерние пробки давно растаяли под натиском ночи. Машина небыстро катила в спящем городе. Большая часть баров уже закрылась, лишь ночные заведения то и дело принимали и выпускали людей поодиночке и небольшими группами. Билл ощущал тепло от пакетика в кармане и непрестанно думал о судьбе пылинки, незнамо как попавшей на Марс. Он и предположить не мог, что в какой-то момент частичка начала чувствовать его тело и светиться: «Виктор! – вспомнила она. – Виктор, Виктор»!

Билл подъехал к двухэтажному дому на окраине города. Свет горел только в спальне. Клер ждала мужа. «Волнуется», – он довольно улыбнулся. Поставил машину в подземный гараж, и зашел в дом. Так и есть. Клер не спала. Услышав, что муж вернулся, жена радостно сбежала вниз. Билл обнял ее и поцеловал:

– Есть будешь?

– Я голоден, как зверь.

Мысли Билла непрестанно возвращались к украденному сокровищу. Пока Клер разогревала ужин, он поднялся в кабинет, открыл бронированный сейф и положил туда пакетик.

– До завтра, гость, – шепнул, таинственно подмигнув.

Сон был беспокойным: видно, переел на ночь. Виделись кошмары, монстры преследовали его в синеватом тумане, он ворочался с боку на бок, обливаясь потом и постанывая. Клер потрясла мужа за плечо:

– Дорогой, что с тобой?

– Прости, кошмар приснился.

Глянул на часы: пять утра. Можно еще поспать. Закрыл глаза, но мысли о вчерашнем приключении бились в мозгу, и он понял, что уснуть не удастся. Тихо встал, накинув халат, прошел в кабинет и открыл заветный ящик, где лежало сокровище, похищенное из лаборатории. Тщательно протер спиртом окуляр электронного микроскопа, предмет его гордости. Усевшись удобно, открыл пакетик и заглянул внутрь. Предстояло обследовать каждую частичку, чтобы убедиться в неодиночности этой.