Игорь Чужин - Странник. Трилогия

В зале наступила неловкая тишина, и гвельфы начали подозрительно переглядываться. Подобной реакции от Алакдара, а тем более от Анхеля я не ожидал, и у меня создалось полное впечатление, что здесь не чисто. Поначалу мне казалось, что Викана стала разменной монетой и является чуть ли не заложницей в какой-то закулисной игре гвельфийских домов, но все оказалось намного сложнее. Я наивно думал, что Анхель и Алакдар не знают об отъезде Виканы из монастыря, но сейчас у меня появились большие сомнения на этот счет. Наконец Алакдар прервал молчание:

— Князь, нам известно об отъезде Виканы из монастыря. Это я отослал письмо с просьбой вернуться на Тарон, в котором написал, что мой сын Анхель болен. Викана хотела принять посвящение в жрицы богини Леды и дать обет безбрачия, а это не в интересах семьи и гвельфов.

— Отец, как ты мог! — неожиданно воскликнул Анхель и встал из-за стола.

— Сын, веди себя достойно, мы еще поговорим об этом моем решении, а пока успокойся, — сказал Алакдар, грозно взглянув на сына.

Анхель как-то сразу поник и молча опустился в свое кресло.

— Ингар, прошу нас извинить, но Анхель был не в курсе происходящего, поэтому так эмоционально отнесся к моим словам. Я принял это решение, потому что в Меране была убита жена Анхеля Селия и Дерево Жизни осталось без видящей, способной изготавливать эликсир из его плодов. В результате предательства нам удалось вернуть только половину его запаса. Викана, конечно, не единственная видящая среди гвельфов, способная изготавливать эликсир, но до следующего урожая еще четыре года, и в интересах нашего дома, чтобы Викана заняла пост хранительницы эликсира. Не нужно смотреть на меня такими глазами, Анхель. Ингар — истинный высокородный и князь хуманов. Все наши якобы тайны давно гуляют по Геону, и я не рассказываю ничего того, о чем Ингар не узнает через неделю или уже знает, — произнес Алакдар в ответ на предупредительный жест Анхеля. — Если Викана не займет этот пост, то наш дом останется без своей доли эликсира, и мы вымрем через сотню лет. Я пошел на сделку с советом домов: Викана — в обмен на нашу долю эликсира через четыре года.

Какие силы мне пришлось применить, чтобы не перебить всех присутствующих на обеде, известно только богам, но я лишь скрипнул зубами и промолчал. В том, что Алакдар врет, у меня не было никаких сомнений, но что скрывает этот ходячий памятник истории, мне было неизвестно. Мое замешательство продлилось только секунду, и мне удалось сделать вид, что я понимаю проблемы гвельфов.

Разговор как-то сам по себе перешел в вежливый обмен комплиментами и ничего не значащими фразами. Через полчаса я, сославшись на усталость, попросил, чтобы меня отпустили спать, и встал из-за стола. Ингур сразу заявил, что брат будет ночевать у него в покоях, и проводил меня по коридорам в левое крыло замка. Мой брат занимал четыре комнаты и имел в распоряжении троих слуг из полукровок и квартеронов.

Отправив слуг приготовить мне ванну и подобрать одежду взамен унесенной в стирку, Ингур сразу же набросился на меня с расспросами. Я с трудом удовлетворял его любопытство, так как мои мысли были далеко от интересовавших его тем. В голове крутилась только одна мысль: как узнать, о чем говорили между собою Алакдар и Анхель после нашего расставания.

Смыв с себя грязь и переодевшись в халат и тапочки из гардероба Ингура, я решил прекратить фонтан славословия брата и, незаметно войдя в транс, просто усыпил его. Мне же спать абсолютно не хотелось, слишком я был возбужден после беседы с Алакдаром и поэтому приступил к обдумыванию сложившейся ситуации. Ничего, кроме попытки уйти в астрал и в бестелесном виде проникнуть в покои Алакдара, чтобы попытаться выяснить, о чем разговаривали гвельфы, мне в голову не пришло. Я постарался успокоить нервы и приступил к подготовке данного мероприятия. Ингур лежал у себя на кровати прямо в одежде и храпел как бульдозер. Чтобы храп не мешал мне сосредоточиться, я ушел дальнюю комнату, закрыл за собой дверь и начал сканирование пространства вокруг покоев брата.

Мои подозрения насчет того, что меня не оставят без контроля, подтвердились. В коридоре и под окнами я сразу обнаружил ауры охранников. Помимо них на окна уже накинули какую-то магическую сигнализацию, с которой мне раньше сталкиваться не приходилось. Сканирование также обнаружило луч Силы, пригодный для зарядки, у самой входной двери в покои, но мне пришлось залезть для удобства зарядки на стул. Через час я полностью зарядил свои девайсы и ауру. Когда я снова собирался уходить в дальнюю комнату, меня привлек тихий шум в коридоре — это Элинир привел смену караула перед дверью в покои. Меня словно током шарахнуло: зачем заморачиваться какими-то заумными способами добычи информации, когда она сама идет в руки. Я открыл дверь в коридор и позвал начальника охраны к себе в гости. Гвельф, сменив караул, зашел в покои Ингура. Я усадил Элинира в кресло и, налив ему стакан вина, просто усыпил и так уже уставшего старого воина.

Есть такая укоренившаяся ошибка среди командиров, долго находящихся на высоких постах: они все поголовно считают себя неуязвимыми. Если за них не думает охрана, то они в ее отсутствие почти беспомощны. Это подтвердилось и в данном случае. Элинир, командуя охраной замка, сам практически был безоружен, если не считать длинного гвельфийского кинжала, на нем даже кольчуги не было. Отсутствовали также какие-либо защитные амулеты, кроме сигнализатора магического сканирования. Этот девайс мне был хорошо известен, и я просто разрядил его, перекачав энергию в свою ауру. Сканирование мозга Элинира защитных блокировок не выявило, и мне ничто не мешало залезть в его подсознание.

Блуждание в лабиринтах памяти гвельфа было недолгим, потому что беседа Алакдара с Анхелем произошла не так давно и запись о ней хранилась почти на поверхности. Я настроил свое восприятие и погрузился в транс… и увидел кабинет Алакдара глазами Элинира.

Алакдар сидел в кресле с бокалом вина в руке и смотрел на мечущегося по кабинету Анхеля. Элинир стоял за полупрозрачной портьерой и, как всегда, молча ждал указаний своего господина. Он был не просто охранником, но и секретарем, собеседником и советником Алакдара. Почти двести лет они были вместе, и поэтому доверие к нему у господина было абсолютным. В его обязанности входило запоминать все сказанное в кабинете, и в случае необходимости эти слова должны быть перенесены на бумагу. Если возникали какие-то вопросы, то Алакдар просто смотрел запись в мозгу Элинира. За десятилетия тренировок данная процедура, вызывающая у других дикие головные боли, а то и сумасшествие, кроме головокружения, никаких последствий для секретаря не имела.