Неизв. - Кейтаро Учиха (СИ)

Слова умершего со счастливой улыбкой на губах старого самурая оказались пророческими. Исао действительно принес Сатоши удачу. Ведь именно благодаря ему, бесклановым генином заинтересовался Учитель, сначала - как хозяином ценного оружия, потом, понаблюдав за подростком и оценив его потенциал - как возможным учеником.

Так Акихиро стал первым и единственным учеником человека, считавшегося сильнейшим Мастером кендзюцу в Стране Огня. Легендарного бойца, после встречи с которым три из семи Великих Меча Тумана сменили своих хозяев.

Благодаря обучению у Мастера, Сатоши уже в шестнадцать лет сумел получить ранг токубецу-джонина, а в двадцать - джонина В-ранга, что самым благоприятным образом сразу же сказалось на уровне и оплате выдаваемых ему миссий, а так же на авторитете молодого шиноби в Конохе.

К началу Третьей Великой войны, Акихиро Сатоши уже считался сильнейшим (после Учителя, само собой) мечником в Конохе, и одним из опытнейших бойцов, которому было буквально рукой подать до получения ранга элитного джонина.

Однако, войти в элиту ему было не суждено.

Воевать Сатоши родная деревня отправила на Западный Фронт, в Страну Рек, на территории которой Коноха выясняла отношения с Суной. По мнению джонина, Третья Война ничем не отличалась от Второй: те же трупы, кровь, боль, грязь, противники, достойные и не очень...

Разве что на этот раз он оказался в самом эпицентре боевых действий. Был неоднократно ранен, несколько раз - довольно серьезно, но всякий раз возвращался после лечения обратно в строй. Пока однажды, отряд шиноби Конохи, которым командовал Акихиро, не попал в засаду.

Десять опытных бойцов против восьми. Казалось бы, у "листовиков" был шанс отбиться, причем - с минимальными потерями. Если бы их противниками не оказались шиноби из спецотряда Суны - Казе но Яиба*, аналога конохского АНБУ. Отряда, который набирался исключительно из элитных джонинов.

* - Казе но Яиба с японского переводится, как "Лезвие ветра"

Исход боя был заранее предрешен, но шиноби Конохи дорого продали свои жизни.

Оставив позади трупы товарищей и измотанных, не то не способных, не то не имеющих времени его преследовать "песчанников", тяжело раненный Сатоши, с разбитой вдребезги правой коленной чашечкой и сильным чакроистощением, все же добрался до ставки войск Листа и передал нужную информацию.

На этом война для Акихиро и закончилась. Вместе с другими раненными, его обозом отправили в Деревню, где джонин еще полгода оправлялся от ран. И если сломанные ребра и ключица, пробитое насквозь плечо и "пропаханное" чьим-то кунаем бедро зажили достаточно быстро, то с разбитым коленом дела обстояли гораздо хуже.

Полевым иръенинам просто некогда было заниматься такой тонкой операцией, как восстановление раздробленных хрящей и суставов, поэтому они срастили повреждения, что называется, на живую нитку - дескать, потерпи до Конохи, там, в Госпитале тебя и долечат!

Вот только в Госпитале персонала тоже катастрофически не хватало, зато раненные и покалеченные поступали со всех фронтов сплошным потоком.

Когда Сатоши попробовал заикнуться, что неплохо бы подлечить ему колено, его просто не поняли: жизни рана не угрожает, ходить не мешает... Что еще ему нужно? И вообще, молодой человек, у нас тут тяжелораненных опять привезли, жить им или нет - решают считанные минуты, так что не крутитесь под ногами и не мешайте работать! Позже вами займемся!

Однако это "позже" для джонина так никогда и не наступило. Когда, наконец, закончилась война, а у медиков появилось время, выяснилось, что все обязательства перед своим шиноби деревня уже выполнила: было ранение, ирьенины его залечили... А если Акихиро-сана не устраивает результат, то он, конечно, может все переделать. Хоть десять раз. Но уже за свой счет.

Когда пухленький бюрократ от медицины озвучил стоимость операции, Сатоши понял, что с карьерой шиноби покончено - если бы он задался целью скопить денег на лечение с положенной ему от деревни пенсии, то на это ушло бы лет тридцать.

Беда не приходит одна: узнав, что на службу он уже не вернется, невеста шиноби - дочка мелкого лавочника из захудалого торгового Клана, доходчиво объяснила, что закрыть глаза на безродность джонина, который регулярно ходит на А и S-ранговые миссии - это одно, а связывать свою жизнь с бесклановым отставником, живущим на крохотное пособие - совсем другое, и что девушка она, конечно, свободомыслящая, но не до такой же степени!

После такого удара, Сатоши месяц пил по-черному, неделю приходил в себя, а потом пошел устраиваться на работу в полицию. Куда его и взяли без лишних разговоров - после войны, как это обычно и случается, в Конохе было неспокойно. Пользуясь практически полным отсутствием в деревне "полноценных" шиноби, из всех щелей повылазили разнообразные представители криминальной швали, за годы войны привыкшие чувствовать себя в Конохе "хозяевами жизни", поэтому опыт и навыки джонина, пусть и неспособного быстро бегать, пришлись Учихам как нельзя кстати.

Уютная комната в общежитии, не слишком опасная (во всяком случае, ставшая такой пару лет спустя) работа, приличная зарплата, с которой Сатоши откладывал деньги на операцию, переставшую казаться чем-то недостижимым...

Но, оказалось, что жизнь, словно отыгрываясь за прежнее везение, еще не закончила испытывать его на прочность.

Самый обычный патруль. Самая обычная пьяная драка в недорогой забегаловке. Вусмерть упившийся бородатый мужик из цивильных, который, брыкаясь при задержании, со всей дури заехал Акихиро ногой прямо по больной коленке. Дикая боль, не отпустившая ни через час, ни через два, ни наутро.

В Госпитале, куда с трудом доковылял измученный бессонной ночью шиноби, помочь ему не смогли - разве что обезболивающее вкололи да отек убрали. Из заумных объяснений ирьенина он понял, что у него что-то куда-то сместилось и теперь, при ходьбе, на что-то там давит и что-то защемляет... Вдобавок, повторная травма превратила его коленку в месиво из хряща и мягких тканей, восстановить которое до нормального состояния было бы не под силу и самой Тсунаде-химэ. Нужно было полностью "вычищать" деформированный участок и "с нуля" выращивать недостающие ткани, кости и нервы - работа долгая, кропотливая, требующая от врача ювелирной точности и высочайшего профессионализма.

После ухода Сенджу, единственным ирьенином в Конохе, способным провести такую операцию, оказался Адзума Рафу, о чем Акихиро и сообщил поставивший диагноз медик, лично проводивший его до кабинета Главврача. Он по-быстрому ввел оторвавшегося от груды документов доктора в курс дела и оставил их наедине.

- Сатоши-кун, - пожилой мужчина старался не встречаться с шиноби взглядом, - я очень хочу тебе помочь! Но даже если я не возьму с тебя ни рё за саму операцию, пребывание в госпитале, работу ирьенинов, которые займутся реабилитацией и необходимые лекарства тебе все равно придется оплачивать.