Николай Нестеров - Оптовик. Добрым словом и серебром

— Панки хой! — что ещё я должен сказать, чтобы не чувствовать себя полным дураком? А так хоть немного веселее, тем более, что выглядят они как настоящие панки-индейцы, видел таких по телеку, где-то в Карелии живут целым табором.

— Раа-ууо-ра? — тот, что постарше и поздоровее явно не рад видеть гостя. Молодой, явно его сын или родственник, наоборот смотрит с любопытством и агрессии не проявляет, с удивлением рассматривает мой наряд и снарягу.

Высокие, светловолосые, голубоглазые, без бороды и усов — раньше думал, что в дремучем средневековье просто обязаны носить эти волосатые атрибуты мужественности. Или у них допетровская эпоха ещё и никто бороды не рубит?

Шутки — шутками, а ситуация патовая. Я их понять не могу, они мне справедливо не доверяют. Понять их можно — явился подозрительный тип из самого логова нечисти. Я бы такого шлепнул прямо на месте, чисто ради профилактики, а уж потом горевал бы об ошибке.

Неожиданно ворота приоткрылись и на сцене появилось ещё одно действующее лицо — девчушка, лет двенадцати. Внешне очень похожая на своих родственников, вот только с глазами что-то странное у неё — идет словно на ощупь, а как взглянула на меня, так оторопь взяла — радужка золотая, словно светится. В руке у девчушки знакомый мне уже, восьмилучевой символ солнца.

Несколько странных жестов, певучее…заклинание (или молитва?) и внезапно перед молодой ведуньей вспыхивает маленькое «голографическое» объемное изображение солнца.

— Ёшкин кто, ей бы фокусы в цирке показывать — аншлаг обеспечен.

По всей видимости, это была проверка на принадлежность к нечисти, и я её успешно прошел. Отношение немного поменялось, но вопросы все равно остались, и в дом меня никто пускать, очевидно, не собирается.

Тут я сообразил, как можно решить проблему коммуникации с гуманоидными собратьями.

Достал листок бумаги формата А4 и карандашом нарисовал план местности. Местные ничего не поняли.

Ага, надо нагляднее. Нарисовал хутор, в общих чертах, рядом три фигурки, одну из них в платье — молодой заулыбался, старшой хмыкнул одобрительно, молоденькая магесса никак не отреагировала.

Дорисовал себя с рюкзаком и ружьем рядом — очевидно узнали. Изобразил дорогу, шагающего себя и пирамидку с сияющим солнцем. Девчушка вскрикнула негромко, прикрыв ладошками глаза.

Лица зрителей посмурнели — осознали, откуда гость заявился.

По памяти набросал изображение хутора, где ночевал — сорванные ворота на рисунке окончательно убедили хозяев, что именно оттуда путь держал.

Осталась самая важная часть картины — нарисовать убитого монстра. И вот здесь случилась неожиданность — очевидно, что описание сухопутной акулы-крокодила им знакомо, и в дохлом виде она им в радость будет, вот только девчонка опять все испортила.

Не успел дорисовать, как она вскрикнула, осознав кто, или что изображено на рисунке и резко, в один шаг, подскочив, сделала быстрый жест рукой, после чего бумага вспыхнула и осыпалась черным пеплом. Я даже руку себе чуть не обжег! Предупреждать надо, юная пиромантка.

Старшего сильно заинтересовала информация об убитом монстре — суть он ухватил сразу, поэтому отправив ведунью в дом в сопровождении брата, попросил снова изобразить тоже самое, в подробностях. По крайней мере так его понял.

— Была не была. Смотри сюда, — с этими рисунками мы ещё полдня будем возиться.

Достал планшет, включил запись — любуйся на здоровье. Судя по шикарным голограммам, легко творимым юными ведьмами, не особо они отсталые и средневековые. Так и оказалось — ноутбук не сильно удивил сельского жителя, а вот изображение мертвого монстра привело в настоящий восторг!

Чуть от радости не подпрыгнул, заулыбался, потом заорал что-то в сторону дома, откуда сразу набежала целая толпа жаждущих лицезреть поверженного гада. Теперь меня дружно хлопали по плечу, радостно улыбались и что-то увлеченно объясняли, размахивая руками.

После чего пригласили в дом.

Пока женщины накрывают на стол, хозяин не теряет времени — пытается завести разговор с нулевым результатом. Единственное, что понял — вопрос как-то связан с убитым монстром. Поначалу думал, что он хочет выведать, как именно его завалил, но я стойко молчал, делая вид, что не понимаю. Оказалось, что действительно не понял.

После того, как Раараам, насколько смог понять — это имя главы семейства, попытался изобразить товарообменную операцию на примере себя и соседа, только тогда понял, что он предлагает поменяться.

Как ещё можно понять пантомиму, когда один дает ложку, а второй взамен кружку, выдолбленную из тыквы. Бартер что ли?

Только у меня и нет ничего. Предлагаю карандаш и бумагу на обмен — то, что не жалко.

Раараам отрицательно машет руками, головой и прочими частями тела одновременно, и с азартом тычет в экран. Нубук что ли? Я не согласен — он больше стоит, чем весь этот коттеджный поселок. И вновь ошибся, речь шла о туше мертвого монстра!

— Берите, мне он даром не нужен, — проявляю невиданную для меня щедрость.

Обрадованный хозяин, тут же направляет команду из четырех мужиков на соседний хутор, после чего возвращается ко мне с целой кучей всяких предметов. Вываливает на стол и подвигает ко мне — типа в оплату?

Знать бы ещё, что это такое? Таблички с рунами — может они здесь вместо денег? А это, что за фитиль с колбочкой? Кусок глины или пластилина со причудливым штампом на боку. Какая-то странная катушка с «папирусом» и напоследок десяток медных шестигранных монеток с дырками в середине.

Вежливо отказываюсь, но хозяин настаивает. Приходится убирать весь этот хлам в мешок. Но и это ещё не все!

Раараам внезапно тащит меня снова во двор, потом за ворота, прямо к полю.

Странными жестами изображает что-то похожее на игру в хоккей без клюшки и шайбы. Видя, что до меня не доходит, начинает срывать колосья и связывать их в пучки. Понятно, что речь о сборке урожая, но я тут причем? Хочет меня в работники позвать? Ну, уж нет, я в своем мире не любил физический труд на свежем воздухе — не появилось такого желания и здесь.

Оказалось, что опять не угадал.

Товарищ абориген, председатель сельского кооператива, предложил мне…продать ему урожай на соседнем хуторе. Причем, на условиях самовывоза и самосбора.

Получается, тот поселок — теперь моя собственность по праву зачистки от нечисти, и соответственно урожай на нем тоже принадлежит мне. Резко поднялся в социальном статусе — только что был без гроша в кармане, а уже латифундист и помещик.

Впрочем, обладание собственным поместьем, ни на копейку не улучшило мое финансовое положение в исходном мире.

Ну, нет ни одного продукта или товара, который можно экспортировать в мой мир и обменять на твердую валюту, или хотя бы на российские рубли.