Василий Сахаров - Тень императора

Что же касается ассирских послов, то приказ на их поиски минувшим вечером отдал лично куратор. Он нарезал поисковым группам участки, кому возле дворца крутиться, а кому рядом с доходными домами на разных улицах. Потом назвал три десятка адресов, где могли прятаться беглецы, и группе, с которой пошёл Миклош, достался подвал зеленщика.

После допроса, хлюпая в кровь разбитым носом, вор поник головой. Его утащили в темницу, и Отири спросила:

– Что ты намерен делать, Уркварт?

Я тяжко вздохнул и почесал затылок:

– Для начала необходимо завершить допрос барона, а утром я сообщу императору о послах. А то сдаётся мне, что канцлер об этом умолчал.

– Почему?

– Трудно сказать. Может, он не желает окончания войны. Или намерен использовать послов самостоятельно, а когда получит конкретный результат, тогда и доложит.

– А что с вампирами?

– Это я тебя должен спрашивать, красавица. Кто из нас двоих более опытный охотник на нежить?

– Меня другое интересует. Ты веришь барону?

– Не хочу верить, но приходится. Ты ведь сказала, что он не врёт.

– Да. Он уверен в своих словах. Однако есть вероятность, что это галлюцинации.

– И у Миклоша тоже?

– Пока слова остаются словами. Фактов-то нет.

– А мы их не искали. Поэтому поступим следующим образом. Я займусь послами, а ты сообщи мадам Ириф о вампирах. Она в свою очередь поднимет Алая Грача – он кровососов, если твари всё-таки закрепились в Грасс-Анхо, не упустит.

– Согласна. Так и поступим.

Разошлись. Она к себе, а я в кабинет. Следовало обдумать полученную информацию и хотя бы немного отдохнуть.

Да не тут-то было. Лишь только я вошёл в тёмное помещение и включил магический светильник, как услышал знакомый голос:

– Что, ученик, не спится?

Я вздрогнул, обернулся на голос и увидел, как из полумрака прорисовывается фигура человека. А спустя миг обнаружил перед собой Иллира Анхо, который шагнул к столу и сел в моё кресло.

– Хоть бы поздоровался, – без удивления и возмущения пробурчал я и упал на мягкий диванчик.

– Здравствуй, Уркварт.

– И тебе здравия, Иллир. С чем ко мне?

– А ты не допускаешь, что я навестил тебя, потому что волнуюсь за вас с Отири и часто думаю, как вы без меня?

Иллир был в хорошем настроении, решил пошутить, и я улыбнулся:

– Нет. Не допускаю. Ты просто так никогда не приходишь. И если появился, значит, от нас что-то нужно. Говори, зачем пришёл, а то гадать никаких сил нет. День был сложный, да и ночь не из простых.

– Что же, ты здесь хозяин, а я гость. Твоё слово – закон. Хочешь говорить по делу, твоё право.

– Ага. То-то ты меня спрашиваешь, можно в дом зайти или нет.

Иллир усмехнулся и выдал:

– Мне нужен меч демона Юмы.

– Зачем?

– Драконид Барах-шиин закрепился в Васлае и узурпировал власть. Хочу туда прогуляться, пока он не окреп, но не наобум.

– Будешь шантажировать Юму?

– Разумеется. Припру эту тварь к стенке, и он расскажет мне, где и какие силы у демонов, кто их поддерживает и когда лучше всего нанести удар.

– Сам пойдёшь?

– Нет. Лучших своих храмовников возьму, и ламии с паладинами помогут.

– А не рано храмовников в бой кидать? Они же неопытные совсем.

– Как группа прикрытия сработают. На убой их не кину, не переживай.

– Я знаю, учитель, ты своих подставлять не станешь. Меч отдам, мне он сейчас ни к чему. Что-то ещё?

– Да. Мне нужны все республиканцы, которые у тебя служат. Сколько их?

– Вместе с теми, кто вернулся из госпиталей, около тысячи.

– Больше и не надо. Ты отдашь этих воинов?

Деваться было некуда, и я пожал плечами:

– Забирай.

Иллир замолчал. Видимо, больше ему от меня ничего не нужно, по крайней мере сейчас, и я встал.

Клинок демона хранился в сундуке в этой же комнате. Я достал завёрнутый в рогожку меч, передал Иллиру и снова сел.

Небрежно, словно игрушку, полубог осмотрел грозный клинок, положил его на стол и продолжил беседу:

– Теперь говори, что тебя гнетёт. Какие возникают трудности и проблемы у советника императора?

– Проблемы те же самые, что и были, плюс постоянно добавляются новые. Канцлер хитрит, и его имперцы ведут себя всё агрессивней. Верных людей не хватает. Времени нет. Шпионы вокруг крутятся. Это заботы, так сказать, повседневные и привычные. А тут ещё, говорят, вампиры из Ассира в столице объявились. Ты об этом ничего не слышал?

Иллир задумался, наморщил лоб, зачем-то поводил рукой на уровне груди.

– Нет. Про это слышу впервые.

– Ты же полубог.

– И что? Ты, например, граф, но сам своим владением управлять не можешь и обо всем, что там происходит, не знаешь. Информация насчёт вампиров надёжная или это слухи?

– Есть два живых свидетеля. Если хочешь, можешь с ними пообщаться.

– Не хочу. У меня, как и у тебя, времени не хватает. Я доверяю тебе и могу сказать одно: работай.

– Вот благодарю, – я слегка поклонился, – надоумил, учитель дорогой. А я-то думаю, что мне делать…

– Не паясничай, – оборвал меня Иллир.

– Хорошо, не буду. Однако твоя помощь нам нужна.

Учитель промолчал, встал и подошёл ко мне. Опустил ладонь на мой лоб, скопировал всю свежую информацию и отступил. Так же молча он взял клинок демона, открыл портал и только тогда кинул мне мысленный посыл: «Встретимся на Данце, когда посольство ламий прибудет. А сейчас спи. Тебе это нужно».

Повинуясь его воле, сам того не желая, я провалился в сон и даже не увидел, как он меня оставил. А когда очнулся, то обнаружил, что наступил рассвет и мне пора собираться во дворец. Но перед этим следовало поговорить с бароном.

Доложить императору о ночном происшествии я смог только после полудня. Мы остались вдвоём, и, внимательно выслушав меня, он ничуть не удивился. Марк Анхо присел у окна и, глядя на цветущие садовые деревья, с тоской в голосе сказал:

– Почему всё так получается? Не понимаю. Неужели нельзя быть честным, справедливым и служить своему государю, родине и народу, не храня за пазухой камня. Отчего канцлер ведёт себя словно мы преследуем разные цели. По каким причинам дворяне, чьё слово должно быть нерушимо, изменяют клятвам и совершают подлые поступки? Зачем чиновники воруют, не просто воруют, дабы на жизнь хватало, а буквально растаскивают всё, до чего дотягиваются загребущие руки? Или простой человек, обыватель – что на него находит, когда он бросается в пучину бессмысленного бунта? Скажи мне, Уркварт, отчего в мироустройстве нет стройности и порядка, а хаос правит бал? Это у меня доля такая или таков удел всех правителей – разгребать человеческий мусор и раз за разом пытаться построить нечто новое, более совершенное и величавое? Как получается, что ради достижения цели необходимо переступать через себя и тоже совершать неблаговидные поступки?