Владимир Мясоедов - Ведьмак двадцать третьего века

– Смеешься? – хмыкнул сибиряк, не отрываясь от ружья. – Из вагона-ресторана жахнули. Видимо, там офицерский состав сначала обедал, а потом оперативно составил магический круг.

– И чем били? – заинтересовался начинающий боевой маг.

– Не поверишь, земляной стеной. – Полозьев в своем передвижном укрытии старательно водил стволом туда-сюда. – Рывком подняли кубометров двадцать грунта и прямо перед носом ушедшего в пике волка подвесили. Ну, вот он в них и зарылся до середины корпуса. И вместе с ними же брякнулся.

Новый взрыв потряс состав, причем произошел он где-то достаточно близко к санитарному вагону. Улегшаяся было меловая пыль вновь взметнулась в воздух, блокируя видимость и мешая дышать. Вслед за первым ударом, страшным по своей силе, последовали новые и куда более слабые. Видимо, сначала взорвалась бомба, а потом принялись работать авиационные орудия вражеского летательного аппарата. Точно такого же, как тот, снаряды которого так эффектно и эффективно останавливала ушедшая в монастырь княжна. Только вряд ли в поезде подобных ей по умениям персон нашлось бы еще много.

– Упокой, Господи, души рабов твоих, что во втором турельном гнезде службу несли, – нараспев произнесла сестра Анна, видимо при помощи своего духовного зрения определяя, куда пришелся удар. – Ибо были они не убийцами, а защитниками дома своего…

Не договорив и резко оборвав молитву, монахиня выбросила руки вертикально вверх. Столб золотых искр окутал ее фигуру и ударил под углом в сорок пять градусов куда-то вверх, не замечая на своем пути крыши вагона. Олег попытался вспомнить целительское проклятие, имеющее подобные спецэффекты, но успеха не достиг. То ли примененное ушедшей в сестры милосердия княжной заклинание было далеко за пределами его уровня допуска, то ли относилось оно к так называемой святой магии. А описаниям работы последней он уделял крайне мало времени, поскольку учить его таковой просто никто бы не взялся.

– Уходит! – расстроенно цыкнул зубом Стефан, опустошая второй барабан своего ружья куда-то в сторону цели. – Шатается, мотыляется, дергается, но уходит…

С громким свистом и шипением выходящего пара поезд начал замедляться. Учитывая, что по нему больше не стреляли, объяснением этого мог являться только сдернутый кем-то из членов экипажа тормоз.

– Еще бы ему не шататься, – кровожадно и совсем неподобающе сану ухмыльнулась монахиня. – Я смогла парализовать не меньше трех членов экипажа. Не уверена, что там вообще остались дееспособные люди. Все-таки небесный рейдер дальнего действия – это вам не десантная баржа, туда народу много не запихнешь. Наверное, теперь машиной управляет автоматрон или какой-нибудь вселенный дух…

– Ну! Ну! Давайте! – подзуживал неведомо кого Стефан, проворно перезаряжая свое оружие. Странно, но поезд вдруг начал замедлять ход. – Уйдет же! Ну! Ну! Есть! Загорелся! Падает! Нет, все-таки снижается… Просто быстро. Приземлится километрах в двух отсюда. Сестра Анна, а вы надолго этих людей парализовать смогли?

Поезд остановился совсем, а хлопки зенитных орудий смолкли. Видимо, последний из неповрежденных воздушных охотников покинул зону их досягаемости, и потому они прекратили тратить снаряды.

– Двоих – на часок, один быстрее очнется, – меланхолично пожала плечами монахиня. – У него какой-то хитрый защитный амулет. Возможно, он уже сейчас шевелится. Думаешь, командир поезда вышлет отряд, чтобы прочесать обломки?

Сквозь дырявые стенки вагона и открытое окно долетел оживленный гомон, топот множества ног и отрывки перемежаемых матом команд. Прикрываясь магическими щитами, пассажиры военного состава покинули свое средство передвижения. Не все, но в довольно значительном количестве. Может, их была сотня. Или две. И они быстрым шагом, переходящим в бег, направились к подбитому воздушному кораблю. Его пилотов, если они остались в живых, ждали очень и очень неприятные минуты. Вряд ли они могли надеяться на милосердие от людей, которых лишь минуту назад расстреливали, словно мишени в тире. О концепциях обращения с военнопленными в такие моменты даже наиболее дисциплинированные солдаты могут и забыть. Тем более если скончавшегося от множественных открытых переломов человека можно со спокойной душой записать в жертвы авиакатастрофы. Или сказать, что его в глаза не видел, поскольку сию персону чужие спины заслоняли. А уж «оказание сопротивления» и «попытка к бегству» и вовсе являются некими магическими формулами, после которых все вопросы увядают на корню.

– Ну дык! – ответил вместо сибиряка Святослав. – А то очухаются вражины – ищи их потом по всем лесам… Хотя Стефан-то найдет. Это, а можно мне с ним? Я колдовать не буду, не!

– Идите уж, – милосердно разрешила ему целительница. – Ох уж эти мальчишки, все бы им погеройствовать! А вы лежите! Хоть повреждения вашего друга и были более серьезными, при надлежащем лечении оправляются от них быстро. А вот после открытой черепно-мозговой травмы так сразу вставать и идти не рекомендуется!

– Да я и не собирался, – уверил монахиню Олег, оглядел царящий внутри санитарного вагона беспорядок и порадовался, что убирать все это придется не ему. А после натянул поглубже на себя одеяло и попытался уснуть. Хоть он и очнулся меньше часа назад, но общение со своими знакомыми и эмоциональное потрясение от воздушного налета основательно парня вымотали.

«Надо бы с Анжелой расставить все точки над «и», – подумал он, медленно проваливаясь в черноту сна. – А то и ни туда, и ни сюда… Хотя хочется и того, и другого, и можно без хлеба и прелюдий… Интересно, а спасение моей жизни не аннулировало ли случайно ее долг за тех зомби и наши отношения? И останется ли в итоге наша группа более-менее целой? Или по разным местам раздергают…»

Олег с ужасом уставился на изувеченную попаданием крупнокалиберной пули конечность, лежащую в луже темной жидкости. Последняя масляно отблескивала в свете густо высыпавших на небе звезд и пахла металлом.

– Давай-давай! – поторопил его сапер и големостроитель третьего ранга Афанасий Семенович. – Одна нога здесь, другая там! И чтобы пулей их воссоединил!

– А может, не надо? – обреченно выдохнул юноша, с ненавистью взирая то на вышеупомянутую оторванную конечность, то на своего мучителя. При первой встрече он принял его за гнома, настолько характерной внешностью обладал этот мужчина, в чьей рыжей бороде и волосах намертво застряли целые залежи железных стружек. Впрочем, парень быстро осознал свою ошибку. Не бывает на свете представителей этого народа, имеющих рост в два метра с гаком и почти аналогичную же ширину плеч. Хотя сами подгорные жители согласились бы считать големостроителя одним из них уже после пяти минут знакомства. Настолько он был профессионален в том, чтобы сотворить из бесформенного куска железа чудесный инструмент, а также умел зарываться в монолитную каменную поверхность с трех ударов киркой. Причем все это умудрялся проделывать под вражеским обстрелом. – Она же еще рабочая! Может, на место поставим?