Наталья ТИШЬ - ТЕНЁТА [СИ].

— У эльфов книг нет, – в голосе Глау вдруг послышалась легкая печаль, – мы часто поем или просто рассказываем, но почти никогда не записываем.

— Поете? – Рия расплылась в улыбке и умоляюще взглянула на парня. – А мне ты споешь?

Эльф чуть прищурился, подозрительно глядя на нее, ощутимо напрягся, словно собрался отвечать на удары. Девушка в ответ нахмурилась, не понимая причины

такого поведения.

— Вы не поете людям?

— Мы не поем чужакам, – отрезал эльф и резко выдохнул, расслабляясь. – Но ты – не чужая. Я спою.

Рия снова повернулась к огню, прижимаясь спиной к груди Глау, и сжала подаренный им медальон. Парень шумно втянул воздух и замер. Наступила полная тишина, словно природа поняла, что сейчас будет. Ветер почти стих, перестал слишком громко трещать огонь, а затем, словно вода, полилась песня на чистом эльфийском.

Девушка не понимала слов, но этого не требовалось. Песня обнимала, нежно, ласково, а слова превращались в ручей, что обещал восполнить силы. Песня казалась рассветом, песня казалась гомоном птиц и тихим голосом уходящей зимы. Она обещала, что все будет хорошо, и клялась, что все ушедшие вернулся назад, что не будет больше крови и боли, но останутся радость и счастье. Слова тихо проливались на сердце, и распускались на поляне ярко-белые цветы.

Когда Глау замолчал, Рия поняла, что плачет. От щемящей нежности и легкой радости ветер чуть покачивал распустившиеся цветы, и эльф, потянувшись, осторожно сорвал один.

— Мы называем их звездами, – хрипло сообщил он и протянул цветок повернувшейся Рие. – Он похож на тебя. Хрупкий, но сильный.

Девушка улыбнулась и приняла цветок, расцеловала его лепестки и потянулась поцеловать эльфа в благодарность за такое чудо. Глау послушно склонился, подставляя лоб.

— Ты невероятен, – шепнула Рия, касаясь губами его виска. – И хорошо, что ты сейчас рядом.

А собранный букет звезд простоял еще полтора месяца.

Третий приход Дагрун ознаменовал холодный ветер. Солнце все так же пригревало, но резкие порывы заставляли ежиться и растирать кожу, чтобы не замерзнуть. Глау нормально растопил печь: Рия верно рассудила, что этой ночью им вряд ли будет жарко. Эльф на охоту не пошел, все равно у них оставались запасы в погребе, да сушилось мясо на крайний случай. Клубни сиклицы тоже остались с запасом.

Стало почему-то грустно. Глау сидел на кровати, скрестив ноги и прикрыв глаза. Он размышлял о чем-то своем, а Рия могла вдоволь налюбоваться его красотой. Конечно, она видела парня каждый день… круглые сутки, и знала о нем практически все, но порой словно видела впервые и вновь восхищалась нечеловеческой красотой. А грусть не уходила из сердца, и девушка никак не могла понять, почему.

За окном ярко светило солнце, небо было чистым, и блестели порой тенета. Только ветер казался по-зимнему холодным, но даже здесь должно было закончиться когда-то лето. Девушка задумчиво перевела взгляд в окно. А ведь действительно… Лето продолжалось уже больше трех месяцев. Оно длилось даже больше полугода! Как она раньше не замечала? Почему? Сменялись ли здесь вообще сезоны?

— Глау… – осторожно позвала словно медитирующего эльфа Рия. – Глау, слышишь меня?

— Что такое? – он приоткрыл один глаз. – У вас бывает зима?

— Бывает.

— Когда?

— После лета, – недоуменно отозвался парень и открыл второй глаз. – После лета всегда наступает зима. Ты разве не знала? Больше полугода стоит лето, потом начинается тонкий перешеек, когда постепенно холодает, и облетают листья, а птицы и звери уходят в спячку. Потом выпадает снег где-то на четыре месяца, и земля отдыхает. Просыпаются зимние звери, хищные и страшные. Они властвуют все то время, что лежит снег. А потом уходят, когда снова начинается лето.

— У вас нет ни весны, ни осени? – удивилась Рия, забыв о своем нелепом страхе. – Просто короткий переход?

— Вроде того, – кивнул эльф, свесив ноги с постели. – Мы обычно закрываемся в цветах и спим до лета. Это гномам все равно, под землей смена времен года вовсе не ощущается. Да и в горах, наверное, тоже не особо. – Он скривился. – А люди давно научились бодрствовать зимой, и в снежное время практически весь мир принадлежит исключительно им.

— девушка криво улыбнулась.

— Это удивительно, – протянула она и чуть нахмурилась. – Ты еще ни разу не видел зимы?

— Цветы не растут среди снегов, – пожал плечами Глау. – Мы всегда спим, пока вновь не наступает лето. Иначе, скорее всего, просто замерзнем и умрем. Те, кто в рабстве, должно быть тоже умирают. Или же их согревают круглый год. Этого я, к счастью, не знаю.

— Что ты будешь делать, если зима наступит прежде, чем я уйду? – выпалила Рия, пытаясь придумать выход.

Проблема возникла из ниоткуда, но об этом стоило задуматься сейчас, чем перед сменой времени года. Если бы только тогда выяснилось, что Глау впадает на зиму в спячку, что бы делали? Сейчас… Возможно, стоит отпустить его домой. Просто за тем, чтобы выжил. У бойцового кота не хватит шерсти, она не сменится на зимнюю.

Рия сжала край стола. Нет. Нельзя. Это будет просто глупо, если Глау не переживет зиму. Никто не мог с точностью утверждать, что окно откроется раньше, чем выпадет снег. Что, если этот северный ветер – предвестник перешейка? Если скоро зима?

— Думаю, я согреюсь, – донесся до нее голос эльфа, и парень неожиданно оказался рядом.

Он погладил подругу по волосам и спокойно улыбнулся.

— Не бойся, – эльф усмехнулся и кивнул в сторону печи. – Неужели ты думаешь, что зимой она будет греть меньше?

— Но тогда нам необходимо будет сделать запасы, – пробормотала Рия, глядя на него. – Ты не выйдешь на улицу, возможно, вовсе уснешь, а я не смогу сама охотиться.

Глау серьезно кивнул.

— Обязательно, но, – он чуть улыбнулся, – мне кажется, что до зимы мы расстанемся.

Девушка не нашлась, что на это ответить, она только все цеплялась за стол и смотрела в ярко-синие глаза эльфа. Расстанутся… да, все верно. Только все равно было немного грустно.

Резкий стук в дверь заставил их обоих вздрогнуть. Глау даже зашипел, напрягся, резко оборачиваясь к входящей Дагрун. Он не успокоился при виде троллихи, только плечи поднялись выше, и сжались кулаки. Рия тоже обеспокоенно смотрела на нежданную гостью. Синей птицы счастья на этот раз с ней не была, да и сама Дагрун выглядела как-то странно. Она дышала чересчур тяжело, словно бежала с гор до домика. Вся как-то мелко дрожала и будто бы порывалась вернуться в свою пещеру. Последнее было понятно, но куда троллиха торопилась?

— Идемте, – хрипло вдруг едва ли не пролаяла Дагрун. – Скорее! Предвестница Зверя здесь, она пришла в наш мир!

Глау превратился в камень. Рия, начавшая подниматься, застыла. Она судорожно сглотнула, мгновенно вспоминая слова троллихи многомесячной давности. Тот, то убьет предвестницу, должен быть тоже из другого мира. Предвестница? Девушка? Женщина? Или вовсе ребенок?