Инна Шаргородская - Когда пришел волшебник

Первой на глаза ему попалась Вероника, с ошалелым видом озиравшаяся по сторонам. Он успел заметить, что на лице ее тоже начинает прорисовываться недоумение, затем перевел взгляд на Овечкина, за спиной которого как раз в это время закрывался проход.

– Не удивляйтесь, – торопливо сказал Михаил Анатольевич, делая последний шаг и останавливаясь. – Это не Квейтакка.

– А что же это?

Михаил Анатольевич широко улыбнулся.

– Мир Арриго – прошу любить и жаловать!

– На кой он нам сдался? – удивился Кароль.

– Действительно, – сказала Вероника. – Что это значит, Михаил Анатольевич?

Овечкин успокаивающе замахал на них руками.

– Не волнуйтесь! Сейчас все расскажу.

Он подошел поближе, бросив по пути беспокойный взгляд на Антона. Тот так и стоял столбом, вытаращив глаза на раскинувшийся перед ним пейзаж чужого мира, и, видимо, пока еще не мог понять, что произошло. Даже как-то осунулся, бедолага. Ну ладно, пусть немного придет в себя…

Кароль с Вероникой и вовсе забыли про Антона, обнаружив, что ожидания их не оправдались и вожделенный волшебный мир по-прежнему далек, как звезда в небе.

– Арриго нам нужен в качестве перевалочного пункта, – сказал Овечкин. – Вон там, под горой домишки, видите? Это городок Пузиранга. Из этого-то городка вы сегодня же и отправитесь в свою ненаглядную Квейтакку!

Кароль посмотрел в указанном направлении. Рощица, к которой вывел их проход, уютно расположилась на вершине высокого холма. Вниз от нее вела желтая песчаная дорога, из песка кое-где выпирали массивные корни деревьев, растущих на склоне. У подножия холма и впрямь виднелись дома, много серых и черных крыш среди зелени. А еще дальше, у самого горизонта синела полоска не то моря, не то большого озера. Ветер пах солью, и Кароль решил, что, наверное, это все-таки море.

Пейзаж как пейзаж, мир как мир, ничего особенного. Голубое небо, зеленая трава. От Земли почти не отличается. Даже сумасшедшая сказочница и та сразу догадалась, что это не Квейтакка.

О, милая Квейтакка!.. О, светлая краса, вся радость и сиянье! Ее не спутаешь ни с чем…

– И все-таки я не совсем понимаю, почему через Арриго? В жизни не слышал о таком мире! – Кароль вытащил сигареты и, закурив, настороженно посмотрел на Овечкина.

– Вы забыли о заклятии Вероники Андреевны? – с упреком в голосе спросил тот.

Вероника встрепенулась, отвела взгляд от крыш Пузиранги.

– Дайте и мне сигаретку, – тихо попросила у Кароля.

Взгляд у нее все-таки был зачарованный. Конечно, впервые на земле чужого мира… Серые глаза как будто даже слегка поголубели от восторга. Или позеленели?

Пытаясь решить этот вопрос, Кароль на мгновение отвлекся от объяснений Овечкина. Но тут же спохватился, отвернулся от Вероники и принялся внимательно слушать.

– …две причины, – говорил тем временем Михаил Анатольевич. – Во-первых, мы здесь для того, чтобы сбить со следа вашего недруга, если он продолжает наблюдать за вами. Потому я и не стал предупреждать заранее, куда мы отправляемся. Вдруг он читает мысли Вероники Андреевны? А во-вторых, пройти сразу в Квейтакку нам все равно не позволило бы ее заклятие – ведь сначала, как вы понимаете, его надо снять. Способ мне подсказал колдун, с которым я консультировался, величайший специалист по параллельным мирам, переходам и противопереходным чарам. Оказывается, подобные заклятия уязвимы. Их можно ослабить и даже частично разрушить, перейдя в любой другой мир – кроме того мира, разумеется, в который ход заказан. После этого снять заклятие не составляет труда. Его расшатывает сама энергетическая активность действующего прохода.

И вот мы с Каверинцевым просмотрели карты и выбрали Арриго – один из миров, что граничат одновременно и с Землей, и с Квейтаккой. Снимем здесь заклятие, после чего – пожалуйста, вон она, Пузиранга, ваш выход к горной гряде Делла-Магеста…

– Делла-Магеста – это хорошо, – Кароль успокоился. – Там нас точно никто не увидит. Разве что тролль какой… но они всегда не в ладу с властями. Не выдадут…

– Специально и выбирали место, – кивнул Овечкин. – А теперь давайте займемся делом. Чем скорее я вас провожу, тем лучше. Сюда мы прошли благополучно, но у меня на душе все еще неспокойно… боюсь, не случилось ли чего дома?

Капитан Хиббит и сам не видел ни малейших причин затягивать их пребывание в Арриго. Он тоже был неспокоен – хотелось как можно быстрее разобраться с заклятием и спихнуть с плеч хотя бы одно желание…

Тут Антон, неподвижно стоявший до сих пор в стороне, напомнил о себе, громко чихнув, и мысли капитана приняли другое направление. Как бы исхитриться отправить этого буяна обратно на Землю? Может, попросить Михаила Анатольевича захватить его с собой – не лаской, так силой?

Антон тем временем снова чихнул, медленно провел рукой по лицу и повернулся к остальным. Вид у него был ужасный – глаза покраснели и слезились, нос распух, лицо действительно осунулось и пошло пятнами, словно в воздухе чужого мира присутствовало нечто, вызвавшее у него сильнейшую аллергию.

– Ребята, – сказал он. – Я, кажется, умираю…

И, продолжая безудержно чихать, тяжело осел на землю.

Не одному Антону было худо в этот час. Почти одновременно с ним очень похожие ощущения испытывал и маленький зеленый подпоручик Кичига, высунувший нос за Лигийские ворота и впервые в жизни нюхнувший отравленного копотью и смогом воздуха Земли.

Только он выглянул, так тут же и прянул обратно, чуть не сбив с ног одного из доблестных охранников ворот. Те с любопытством уставились на него.

– Задохнусь, – лаконично сказал Кичига.

Стражники поняли, что он имеет в виду, и усмехнулись.

– Придется привыкать. Противогазов для туристов у нас не предусмотрено, – сказал кавалер Брунт, толстый рыжий гном с огромной бородой и маленькими хитрыми глазками.

Кичига впервые слышал о противогазах, но спрашивать, что это такое, не стал. Не предусмотрено, значит, не предусмотрено.

– Как же быть?

– Как хочешь, так и выкручивайся, – пожал плечами второй стражник, водяной по имени Загалин.

Подпоручик задумался, но ненадолго. Размышлял он не долее трех секунд. И судя по тому, что сделал Кичига в результате своих размышлений, он понял слова водяного буквально.

Вытянувшись в струну, подпоручик принял обличье зеленой ветки и начал столь стремительно крутиться на месте, что обоим стражникам померещилось нечто несусветное – будто благословенный воздух Квейтакки наматывается на его тощее тело, как нить на веретено. Так он вращался, все ускоряя движение, около минуты, после чего стремительно сорвался с места и вылетел за ворота.

Водяной Загалин и гном Брунт обменялись изумленными взглядами и дружно покачали головами.