Екатерина Оленева - Темные воды

– Конечно, Ланко – хороший. Не огорчайся.

Чтобы не мешать приготовлениям, девушка вернулась к себе в комнату.

Включив ноутбук, попыталась читать, но мысли не желали сосредотачиваться на тексте, вращаясь вокруг одного: Василиса вчера обмолвилась, что реальный Гарри Поттер в этом году пойдет на шестой курс. Значит, Мальчик–Который–Выжил уже успел открыть Тайную Комнату, встретить крёстного и победить дементоров? А любимый дядя в прошлом году, стало быть, проворонил пророчество? Любопытно…

В дверь постучали.

– Да? – не отрываясь от монитора, откликнулась София.

– Простите Ланко! Он не должен беспокоить молодую хозяйку, но…

– Что случилось, мой хороший?

– Гость! – испуганно вытаращив глаза, пискнул домовой. – Случился гость! Он уже вошел во владения госпожи Мракс и скоро будет здесь. Вам нужно поприветствовать гостя, барышня! Ланко – хороший. Ланко сможет позаботиться о нуждах волшебника. Но Ланко не может гостя развлечь!

София захлопнула крышку ноутбука.

– Что я должна сделать?

– Открыть гостю дверь. Проводить в дом великого Дамблдора…

– Кого проводить? – охнула София, хватаясь за сердце. – Дамблдора? Директора Хогвартса?!

– Гость уже на пороге, – в панике задергал ушами домовик. – Миледи, поспешите! Даже госпожа Мракс никогда не заставляла ждать господина Дамблдора! Директор Хогвартса – великий волшебник!

– Ланко, ты – кретин!!! Нужно было заранее меня предупредить! Ладно, – замерла София, понимая, что бедолагу эльфа от натуги сейчас кондрашка хватит. – Идем вниз.

Она замерла напротив двери как раз в тот момент, когда темная створка распахнулась и, купаясь в лучах света, на пороге возник самый великий волшебник всех времен и народов.

– Позволите пожелать вам доброго вечера, мисс? – со старомодной вежливостью склонил серебрянновласую голову в приветственном поклоне Дамблдор. – Разрешите войти? – спросил он, пристально глядя на Софию через поблескивающие стеклышки очков в тонкой серебристой оправе.

Она шагнула в сторону, освобождая гостю проход.

Дамблдор, оглядываясь с неприкрытом любопытством, прошёлся по комнате. Потом взмахом палочки наколдовал себе кресло, будто стоявших вокруг стола стульев было мало, и опустился в него.

– Прошу прощения за это маленькое самоуправство. Годы дают себя знать, я очень устал с дороги, а в кресле сидеть всегда удобнее, чем на стуле, – с извиняющейся улыбкой сказал он.

– Конечно, делайте как вам удобно. Хотите чаю? – предложила София.

– С удовольствием выпью чашечку.

Дамблдор снова огляделся.

– Здесь, на мой вкус, слишком сумеречно, – сказал волшебник. – Не станете возражать, мисс, если я добавлю немного света?

– Не стану.

– Люмос!

Золотистой луч вспыхнул, словно сам по себе. Потом на столе возник чайный сервис, вазочки с конфетами, печеньями и бутербродами. От чашек исходил приятный запах и горячий пар.

Дамблдор с удовольствием попробовал горячего чая.

– Мы ведь с вами не знакомы, мисс? – вновь улыбнулся волшебник. –Могу я узнать ваше имя, прелестная хозяюшка?

– На самом деле моё имя София Хвелёва, но Василиса утверждает, что я – Певерел Слизерин Мракс, – скорчила она недовольную гримаску.

Дамблдор, допив чай, поставил чашку на краешек стола.

– Вы жили среди магглов, София?

Она кивнула.

Можно было только догадываться, что там на уме у старейшего стратега – морщинистое лицо было совершенно непроницаемо.

– Кем вам приходиться Василиса Мракс?

– Говорит, что пра–пра–бабушкой.

По всей видимости, Альбус Дамблдор был прекрасно осведомлен об истинном возрасте Василисы, потому что не выглядел удивленным.

– Полагаю, Василиса позвала меня, чтобы заручиться поддержкой по поводу вашего поступления в Хогвартс? – предположил он.

– Я понимаю, что слишком взрослая для того, чтобы начинать обучать меня магии…

– Учиться никогда не поздно, – покачал головой Дамблдор, – и это сказал не я. Вы сами хотите этого, София?

– Наверное. Я не уверена. Но назад меня теперь всё равно не отпустят. Раз уж выяснилось, что я теперь волшебница, нужно учиться как-то с этим жить.

Во взгляде Дамбалдора промелькнуло что-то, похожее на сочувствие:

– Любой волшебник, нуждающийся в помощи, всегда найдет её в стенах Хогвартса внезависимости от его родословной. Н-да! –протянул Дамблдор. – Какой необычный вкус у здешних сладостей.

Почти против воли с губ Софии сорвался вопрос:

– Я приняла Темное Наследие моего рода. Я теперь проклята?

Прожевав пряник, Дамбалдор посмотрел на вазочку с конфетами, обёрнутыми в яркие фантики. Выбрав, развернул одну, закинул в рот. И только когда съел конфету заговорил вновь, щуря свои близорукие глаза за блестящими стеклами–половинками, похожими на два полумесяца:

– Если почитать религиозные книги магглов, выходит, что любая магия, по сути своей, темна. Я не могу, в силу происхождения и пройденного жизненного пути, согласиться с утверждением: «Ворожеи не оставляй в живых». Впрочем, те же магглы, что произвели этот спич, делали исключения, скажем, для волхвов, несущих дары младенцу Иисусу? Или Андалузской Волшебницы? Двойные стандарты имеют распространения в любом мире и обществе, не так ли? Одна только способность убивать взглядом, поднимать мертвых, изрыгать гром и молнию, по моему глубокому убеждению не делает человека ни темным, ни проклятым. Собственные устремления, неправильно выбранные цели и нечистоплотные способы её достижения – вот настощее зло. Только то, что ты сделаешь сам, способно сделать тебя отверженным. Но ни происхождение, ни кровь, ни преступления предков не делают тебя проклятым.

– Как я рада снова видеть тебя, Альбус! – голос Василисы прервал монолог профессора.

За беседой и чаепитием София не заметила, что солнце успело сесть.

– Василиса! – Дамблдор поднялся, приветствуя её. – Рад видеть одну из самых прекраснейших женщин на свете.

– В устах любого другого это комплимент, – засмеялась та. – Но от тебя, Дамблдор, это почти что хула. Всё ещё не можешь мне простить той старой интрижки с Геллертом?

– Кто старое помянет, тому глаз вон. Так, кажется, говорят здесь, в России?

– У поговорки, Альбус, есть продолжение: а кто его забудет, тому оба.

Всё это было сказано с очаровательной улыбкой – улыбкой, полной яда.

– С нашей последней встречи, состоявшейся без малого пятьдесят лет назад, если память мне не изменяет? – вздохнул Дамблдор. – Ты совсем не изменилась.

– Иллюзия, Альбус, – рассмеялась Василиса. – Иллюзия! Впрочем, как и многое другое на этом свете.

Приблизившись, она протянула волшебнику обе руки. Дамблдор, к удивлению Софии, склонившись, галантно прикоснулся к ним губами.