Ирина Шевченко - Осторожно, женское фэнтези (СИ)

- Но как…

- Хочешь знать, кто это был?

Я закивала, хотя на самом деле собиралась задать другой вопрос.

- Есть теория, - начал неспешно эльф. - О бесконечном множестве миров. Все, что ты только можешь себе представить, где-нибудь существует. Все, о чем ты мечтаешь или чего боишься, где-нибудь сбывается. Миров так много, что возможно абсолютно все. Где-то ты можешь быть королевой. Где-то - нищенкой. Всесильной чародейкой или посудомойкой.

- То есть, - я недоверчиво тряхнула головой, - ты хочешь сказать, что та женщина - это я из другого мира?

- Ты - такая, какой могла бы быть, родись ты в другом мире, у других родителей, с другой внешностью и другой судьбой. Сколько есть вероятностных миров, столько есть вероятностей каждого человека… Так говорят старшие…

- Только человека? - пробормотала я, тогда как мысли были заняты совсем другим. - А эльфы?

- Людская жизнь коротка. Ее не хватает на то, чтобы осуществить все задуманное. Потому людям дана возможность проживать бесчисленное количество разных жизней. Эльфы и так живут достаточно долго. Но это… только теория. Мы ведь обсуждаем теорию, да, Илси?

Я склонила голову, соглашаясь, да так и пошла дальше, глядя под ноги, на дорожку, выложенную уже не разноцветной плиткой, а щербатой гранитной брусчаткой. Неделю назад, может, чуть больше, серых плит не видно было под снегом, а сейчас между ними уже пробивалась молодая травка - лишнее напоминание о том, как долго я уже здесь. Слишком долго. Намного дольше, чем рассчитывала поначалу. Забавного приключения не получилось. Загадки все множатся и множатся. А ответы влекут за собой новые вопросы.

- Почему ты уверен, что та женщина - вероятность меня? - спросила я эльфа, продолжая считать трещины на плитах. - Она может быть кем угодно.

Не то, чтобы мне не хотелось ее судьбы, наоборот - хотелось. Уютный домик, яблочный пирог, мужчина, с которым прожита долгая и счастливая жизнь, и чувства, не утратившие с годами света и нежности. Конечно, хотелось. Наверное, потому и задала этот вопрос - чтобы убедиться наверняка.

- Так говорят, - отозвался Грайнвиль. - Говорят, что попасть в другой мир человек может лишь по пути, связывающему все его возможные судьбы.

- Но кто подтвердит, что это действительно так, а не иначе?

- Были те, кто знал. Они сказали моим предкам. А я говорю тебе.

- Драконы?

Эльф не ответил.

Остановился. Мягко развернул меня к себе. Сжал тонкими пальцами мои ладони.

- Не ищи доказательств, Илси. Это так, просто поверь. И не ищи больше другие миры. Это опасно.

- Почему?

- Я уже сказал: ты можешь остаться там навсегда. Бывают, что маги погружаются в подпространство, чтобы работать с плетениями, и не возвращаются. Умирают для этого мира. А в другом не живут, а лишь наблюдают чужую жизнь. Ты можешь захотеть остаться в одной из своих версий. Какое-то время будешь радоваться этому. Будешь думать, что управляешь новой судьбой. Но вскоре забудешь себя прежнюю, и новая судьба будет управлять тобой. В одном мире может быть лишь одна версия одного человека. И это будет изначальная версия, и никак иначе.

С этим я поспорила бы.

Изначальная версия для Трайса - Элизабет. А я - пришлая, мне следовало раствориться в памяти и мыслях Элси, как это было, пусть всего на несколько минут, когда я оказалась мире той рыжеволосой женщины и ее “противного старикашки”. Но не растворилась. У меня был доступ к ее памяти, и эмоции порой прорезывались, обычно мне не свойственные, но я оставалась собой, как и обещал Мэйтин.

А в том, что Элси - местная версия меня, я не сомневалась с первой секунды, как услышала объяснения Грайнвилля. Я сама написала это. В своей книге, в самом первом абзаце: “Меня зовут Элизабет Аштон”. Но если нужны другие доказательства, они есть. Простейшее уравнение. Когда “а” равно “с” и “b” равно “с”, то “а” равно “b” - без вариантов. В доме, пахнущем счастьем и яблочным пирогом, у нас с Элси была одна и та же версия, обе мы на несколько бесконечных мгновений окунулись в одну и ту же память, успев испытать одни и те же чувства.

Не это ли имел в виду Мэйтин, говоря, что пойму, что случилось с Элизабет, когда смогу ответить на вопрос, кто она такая?

И, кажется, я поняла. Ничего с ней не случилось. Во всяком случае, она так думает. Бог-мальчишка просто поменял нас местами. При слиянии сознаний я, а не она оказалась доминирующей личностью. И сейчас Элси воспринимает мои мысли и поступки как свои. Вот почему Мэйтин так беспечен и смеется над моими страхами по поводу мною самой придуманной версии меня же. Когда я вернусь в свой мир, он, должно быть, просто заберет у нее лишнюю память, и Элизабет продолжит жить, уверенная в том, что по собственной воле перевелась на целительский, затеяла расследование загадочных исчезновений, вступила в анонимный бойцовский клуб… И все остальное, что я делала и еще сделаю - это тоже будет ее.

- Почему ты молчишь? - Грайнвилль еще держал меня за руки.

- Думаю.

- О чем?

Он разжал пальцы, отпуская меня, и я тут же отвернулась. Пошла неспешно по дорожке, глядя уже не под ноги, а на росшие вдоль обочины кусты, выискивая на тонких веточках набухшие почки…

- Почему об этом никто не знает? О том, что ты рассказал мне?

- Об этом все знают, Илси, - в голосе эльфа послышалось что-то похожее на удивление. - Я не открыл тебе великую тайну. Но подобные случаи - редкость. И нет прямых доказательств существования иных миров. Поэтому ты не найдешь упоминания о таком в своих учебниках. Разве только в сборниках легенд. Люди не способны принять истину без доказательств. Я знаю, потому что верю. Ты веришь, потому что знаешь. Но другим тяжело будет принять твое знание. Даже если ты расскажешь им о своем путешествии. Поэтому…

- Мне лучше никому ничего не рассказывать, чтобы меня не приняли за сумасшедшую? - усмехнулась я с горечью.

Люди не верят древним легендам до тех пор, пока они не оживают у них на глазах. Как та легенда о ритуале, способном изменить реальность.

- Тебе лучше совсем забыть об этом, - сказал эльф. - И не пытаться снова попасть в чужой мир. Чужие миры не для тебя. Твой - здесь. Держись за него. Это - мой совет друга.

- Спасибо.

Мы простились на ступенях лечебницы, преодолев в молчании остаток пути. Мне о многом еще хотелось его расспросить. И о промежуточном уровне, и о терминале, и о других мирах. И о драконах, хоть он вряд ли ответил бы, но можно было попытаться. И об эльфах. Понять, почему они такие: хранят тайны, которые совсем не тайны, и неукоснительно соблюдают кажущиеся людям нелепыми законы… Но мысли перепутались, и не нашлось нужных слов. А Грайнвилль, рассказав мне все, что собирался, уже не видел нужды говорить о чем-либо.

- До чего занятные у вас знакомые, мисс Аштон, - опустив приветствие, объявил мне Грин, с которым я столкнулась в холле. Доктор, в пальто и шляпе, с кожаным саквояжем в руке, стоял у окна и, несомненно, видел, кто провожал меня до крыльца. - Сначала оборотень с букетом, теперь эльф. Есть еще интересные экземпляры в вашей коллекции?