Вадим Львов - АШ 7[СИ]

Хашимит поставил лишь одно условие — он, как Проникшийся Мудростью, теперь уже 4‑й ступени, по своему усмотрению мог забрать с собой из системы Беккея своих заместителей и подчинённых вплоть до командиров нижнего звена. Вообще–то это было из ряда вон выходящее требование, но Реджитап с радостью отдал всех запрошенных Хашимитом людей — ему не нужны были свидетели его провала.

По прибытию в систему Аррама Хашимит быстро оценил ситуацию. Предыдущие командующие были ограничены количеством имеющихся в их распоряжении подразделений. Имея преимущество в количестве войск и возможность в регулярном получении подкреплений галифатцы рано или поздно добили бы последние два укрепрайона, но случилось то, на что никто не рассчитывал — на систему Беккея напал арварцы. Естественно, часть флота пришлось перебрасывать туда, а подкрепления теперь нужно было направлять в системы Аратты, так же осаждаемые галифатцами, и в итоге, война на планете Аррама давно перешла в разряд позиционных. Как только командующим сообщили, что новых подкреплений для экспедиционного корпуса в ближайшем обозримом будущем не будет, их наступательный порыв сразу упал практически до нуля. Никто из командующих Армии Пророка не хотел брать на себя ответственность за наступление с неизвестным результатом, поэтому прибытие молодого командующего все восприняли с радостью — будет теперь на кого свалить неудачи.

Хашимит не дал им такой возможности. Проинспектировав все подразделения, занятые блокадой последних оплотов аррамцев, он поехал знакомиться с положением в захваченных районах. Он сразу обратил внимание на то, что большинство населения, приветствовавших приход Галифата, теперь почему–то не очень этому рады. Что же, за что боролись — то и получайте, думал Хашимит, отдавая приказ хватать всех местных жителей, поднявших мятеж против Саргона Второго, и направлять в создаваемые подразделения Армии Пророка.

…

Через всего лишь неделю он удовлетворённо разлядывал новые подразделения, состоящие их набранных отовсюду местных сторонников Галифата. Хашимит не стал мудрствовать лукаво, а решил использовать оправдавшую себя тактику, что он применил при штурме космопорта Сах — Тиры. Штурмовые колонны, набранные из местных, плохо экипированные и накачанные «ринни», он сразу бросил на штурм первого укрепрайона. В первый же день боёв галиифатцы потеряли более 300 тысяч человек, но Хашимита это не остановило — отправки в бой уже ждала вторая партия местных, а его военные уже доукомплектовывали третью партию, отлавливая всех кто мог стоять на ногах и держать в руках оширскую «Корзу 74» или арварскую «Узочу 50». После второго штурма за галифатцами осталась часть укреплений аррамцев. Хашимит не стал ждать, сразу отправив вслед за полностью полегшей второй группой третью, а следом — боеспособные галифатские подразделения. Такой накат аррамцы не выдержали. За сутки оборона была прорвана в нескольких местах, и галифатцы устремились вглубь укрепрайона. К концу третьих суток укрепрайон был взят и над ним развевалось знамя Галифата. Потери при штурме достигли 850 тысяч, но Хашимита это не волновало. Главное, потери среди приданных ему войск экспедиционного корпуса были минимальны, а местных жителей он был готов хоть всех отправить в эту мясорубку.

Но Хашимит не стал останавливаться — буквально за двое суток уцелевшие части были переброшены к последнему укрепрайону аррамцев, тому, где находился сам Саргон Второй. Тем временем в том районе из местных уже сформировали четыре «штрафные армии». Гуфии с ног падали, скармливая «ринни» новоиспечённым воинам Армии Пророка, но к прибытию Хашимита все подразделения были готовы. Хашимит вспомнил — через четыре дня очередная годовщина создания Армии Пророка. Хорошая дата!

…

Штурм логова Саргона Второго был, наверное, самым кровопролитным из всех сражений на Арраме. Галифатцы пёрли на позиции волна за волной, не обращая внимания на потери. Аррамцы бились до последнего — знали, что отступать некуда. Трое суток шло просто заваливание трупами позиций аррамцев, уже три «штурмовые армии» полностью полегли на подходе к оборонительным позициям арратцев, но Хашимита это никоим образом не волновало. Есть ещё одна «армия», завтра прибудет следующая, и рано или поздно, но качество перейдёт в количество. Так и оказалось — четвёртая армия, хоть и полегла как три предыдущие, но смогла в двух местах прорвать оборону арратцев. Так же, как и до этого, на расширение плацдарма была брошена последняя армия смертников, за которой следовали войска из экспедиционного корпуса. За сутки единая оборона укрепрайона перестала существовать, рассыпавшись на многочисленные очаги сопротивления.

К концу четвёртого дня Хашимит стоял в бункере, рядом с телами Саргона Второго, его жены и детей. Репортажи по «голо» из последнего логова Саргона транслировали все каналы Галифата, показав его триумф, и напомнив зрителям, что победа состоялась в такую замечательную дату.

…

От Мудрых Старцев Хашимиту пришло поздравление с такой замечательной победой, и предложение принять командование всеми наземными силами в системе ЭнМаан, естественно, с повышением на одну ступень. Хашимит не мог поверить — для других это бы означало ссылку, но для него (и это почти никто не знал) это было возвращением на землю его предков. Он согласился без разговоров. В честь его прибытия консульство Галанте устроило торжественный вечер, куда пригласили его. И вот он здесь… Лежит в постели с дочерью консула, после любовных утех с ней.

Хашимит встал, тихо оделся и выскочил из комнаты — но там, в зале, глядя на него, сидел в кресле сам консул Галанте.

— Как ты мог, Хашимит… Я принял тебя в своём доме!.. — дрожал голос у пожилого аграфа. — А ты!.. Мою дочь!..

— Папа! — послышался голос Ильмарэ. — Хашимитик хороший! И я люблю его!

Она, в чём мать родила, подбежала к Хашимиту и прильнула к нему.

— Милорд! — прохрипел Хашимит. — Я люблю вашу дочь! И хочу взять Ильмарэ в жёны!

— Да ты хоть понимаешь, о чем просишь??!! — взвыл консул, но тут же был осажен.

— Папа! Я согласна! — Ильмарэ чмокнула Хашимита. — И не смей отказать! Мы с Хашимитиком всё равно поженимся!

Консул сидел, молчал, а потом, заплакав, махнул рукой, мол, женитесь…

— Милорд! Я сделаю Вашу дочь счастливой! — продолжил Хашимит, набравшись храбрости. — Мы с ней поженимся… Свадьба через три дня.

— Что!?? — снова взвыл консул. — Моя дочь, как простолюдинка, и через три дня замуж??

— Успокойся, папа! — крутила Ильмарэ из отца верёвки. — Сегодня мы с Хашимитиком объявим помолвку. А свадьбу сыграем через два месяца — приличия–то надо соблюдать.