Ольга МкАллистер - Последняя воля Мистера Эддингтона

– Фредерик пригласил меня завтра в музей, – сказала Виктория. – Вы не хотите присоединиться?

– Я бывал там много раз, надеюсь, вы не обидитесь, если я откажусь, – сказал Чарльз. – Думаю, в обществе лорда Торнтона вам не будет скучно.

– Я, к сожалению, тоже должна отказаться, – сказала Анна. – Завтра я приглашена на обед к мистеру Тафту. Он хочет представить меня своей дочери.

– Это замечательно, мисс Энн, – искренне радовалась за нее Виктория.

– Вы были правы, дорогая Виктория. При личном разговоре он действительно добрый, мягкий человек. За тот небольшой промежуток времени, проведенный с ним сегодня, мое мнение кардинально изменилось. Он совсем не такой, каким мне представлялся.

– Мисс Виктория, мы все не могли не заметить, как Фредерик смотрел на вас весь вечер, – заметила Эмма. – Несчастный, он ведь не знает, что ваше сердце принадлежит Чарльзу.

– Эмма! – окликнула сестру Анна и укоризненно посмотрела на нее.

– Эмма, ты что-то путаешь. Между мной и мисс Викторией исключительно дружеские отношения, – пояснил Чарльз.

– О нет, – расстроилась Эмма. – Значит, я не смогу назвать вас своей сестрой, мисс Виктория?

– Вы можете считать меня своей сестрой, дорогая Эмма. Мы ведь говорили, что для этого мне вовсе необязательно выходить замуж за Чарльза.

– И все же я расстроена, – сказала Эмма. – Что ж, я составлю вам компанию в музее, – согласилась она, решив, что непременно должна увидеть развитие отношений между Викторией и Фредериком. Картины же волновали Эмму в последнюю очередь.

Посещение музея для всех, хотя и по-разному, оставило много положительных эмоций. Виктория получила уйму новых впечатлений от представленных произведений искусства и вдоволь насладилась возможностью непринужденного общения с Фредериком. Неожиданно для себя Фредерик и Виктория нашли много общих тем и интересов. И если вначале их влечение имело лишь физическое основание, то теперь оно также оправдывало себя и духовной близостью. Шарлотту в музее сопровождал лондонский кавалер, мистер Роберт Кеннот. И времяпровождение для нее проходило не менее приятным образом, чем для Виктории. Что же касается Бесси и Эммы, то им, пожалуй, было не столь весело, но все изменилось, когда они совершенно неожиданно столкнулись с братьями Ламбертами и их сестрой Лиззи, в компании которых был еще один молодой человек. Несложно было предположить по его южному типу лица, угольно черным кудрям и темным как ночь глазам, что это и был тот самый сын шаха, о котором велось столько разговоров и ходило сплетен. Как известно, слухи часто превосходят действительность, но не в этом случае. Казалось, мужчина, стоящий перед ними, словно сошел с картинки. Тип его внешности относился как раз к тем, который рисуют в своем воображении дамы, зачитываясь любовными романами.

Джон Ламберт представил своего нового знакомого как принца Каджарской династии, старшего сына Фетх Али-Шаха, Магомета-Али.

Молодой человек не страдал излишней гордостью и сразу расположил к себе своей непринужденностью в сочетании с галантным обращением и приветливостью. За короткое время общения каждая из дам услышала от него не менее двух весьма лестных ей комплиментов, имеющих под собой реальную основу. Магомет изъяснялся столь элегантно и учтиво, умело подчеркивая особенные достоинства присутствующих дам, что ни одна не смогла устоять перед его обаянием. К концу дня все были в восторге от нового знакомого. И даже Виктория, изначально настроенная против его сладострастных речей, теперь была в легком замешательстве. Ни в коем случае не вызывал он в ней мыслей любовного характера, но расположение к себе обрел наверняка.

Бесси, которая до этого постоянно пребывала в унылом состоянии духа, еще не оправившись от сильного влечения к Фредерику, совершенно изменилась в лице от столь приятного обращения, заулыбалась и воспряла духом, щеки налились румянцем, а глаза заблестели. Надо сказать, Бесси хоть и не отличалась особой привлекательностью, но в мужчинах искала абсолютного совершенства, каким и казался ей Фредерик. Твердо уверившись в том, что никогда больше не встретит мужчину достойнее его, она окончательно впала в депрессию, от которой теперь, после общения с Магометом-Али, не осталось и следа, так как молодой принц по всем показателям отвечал ее требованиям.

К концу дня, уже прощаясь, младший Ламберт предложил, следующим утром сыграть в крикет. Такое предложение было всеми с радостью одобрено. Пожалуй, только Виктория не проявляла энтузиазма. К своему большому сожалению, она совсем не владела битой и с правилами игры была знакома весьма поверхностно. Но все же Фредерику удалось ее уговорить, убедив, что это в первую очередь всего лишь забава, которая приносит радость и поднимает настроение, а вовсе не спортивное соревнование.

Анна этот день провела в компании мистера Тафта и его дочери. Это был его последний день в городе, после которого вместе с Софи он отправлялся в свое поместье, всего в двадцати милях от Лондона. Там он планировал провести с дочерью оставшееся в его распоряжении время. Мистер Тафт просил Анну поехать с ними, взяв в компаньонки сестру или кого-то из подруг, но она сочла это несколько нескромным и учтиво отказалась. Несомненно, отказ огорчил мистера Тафта, но был принят с пониманием. Попрощавшись, он пообещал к концу недели вернуться в Лондон и последний вечер провести вместе с ней, посетив предстоящий спектакль в Театре Короля.

Когда Анна вернулась домой, Эмма и Виктория уже дожидались ее. Эмме не терпелось рассказать о новом знакомом и о том, какое впечатление он на всех произвел. Узнав о предстоящей игре в крикет, Анна с удовольствием согласилась принять участие, предвкушая знакомство с этим загадочным человеком.

Надежды себя оправдали. Назавтра довольно большая компания собралась для игры. Магомет-Али вновь удивил всех своей харизмой и красотой слога. Анна, как и прочие, не могла не попасть под влияние его чар, и теперь находилась в полном смятении: с одной стороны, надежный и стабильный мистер Тафт, к которому она успела расположиться, с другой – обаятельный молодой иранский принц, совершенно незнакомый, но так располагающий к себе.

Во время игры Магомет-Али всячески выказывал Анне знаки внимания, так искусно чередуя их с комплиментами, что устоять перед таким очарованием, казалось, почти невозможно. Надо отметить, что и Бесси он успевал уделять не меньше внимания, да и с другими дамами был весьма любезен.

– Как вам нравится Лондон? – спросила его Анна уже после игры.

– Более, чем мне того хотелось бы, – ответил он, расплывшись в улыбке. – Я ожидал увидеть грустный серый город, полный тоски и печали, но оказалось, совсем наоборот. Люди ко мне очень приветливы, а огромный выбор увеселений поражает.