Василий Панфилов - Кирасир. Двуглавый Орёл против турецких стервятников

Каждый новый главнокомандующий турецкой армией любую военную кампанию начинал с боевого слаживания армии, а армия закономерно не хотела слаживаться… Зачем? Они и так «самые-самые», и горе тем, кто в этом усомнится! Плюс – каждое подразделение считало именно себя лучшей (самой важной, полезной) частью войска и частенько с неприязнью смотрело на чужаков из «неправильного» подразделения, «неправильной» провинции, «неправильной» национальности…

Обычно воля главнокомандующего всё-таки брала верх, да и индивидуальное боевое мастерство среднего турка было достаточно высоким. Однако умение махать саблей и стрелять из ружья при отсутствии серьёзных навыков тактики… при столкновении достаточно крупных отрядов становилось практически бесполезным.

Взять войско под полный контроль Иваззаде Халил-паша то ли не сумел, то ли не захотел, вместо этого интригуя и занимаясь политикой. В итоге войска остались без нормального боевого слаживания, хотя у отдельных командиров и были хорошие успехи.

Что уж там привело его к такой мысли – неважно, но воины султана разделились на две неравные части – одна, численностью около сорока тысяч, имела более-менее приличную подготовку и должна было форсированным маршем подойти к русскому лагерю, после чего… Встать и начать окапываться, поджидая остальных. Вторая часть, численностью около шестидесяти тысяч, состояла из наиболее ленивых, неумелых и хитрожопых, должна была подтянуться следом.

В принципе тактика вполне рабочая, но нужно же думать – против кого… Миних зарекомендовал себя воякой резким и умелым, склонным к решительным действиям.

Не взятый до сих пор Хотин? Так это ловушка из серии «всех впускать, никого не выпускать», и польские конфедераты попались в неё. В итоге без каких-то серьёзных боёв и потерь с русской стороны поляки потеряли около восьми тысяч человек только умершими, а количество серьёзно раненных и заболевших было по крайней мере таким же – и это если учитывать только тех, кто в ближайшие месяцы (а многие и никогда) гарантированно не сможет взять в руки оружие. И если в начале «неправильной осады» Старика поругивали свои же, то теперь – только восхищались и называли «сиденье под Хотином» блестящим стратегическим замыслом гениального полководца. Кстати – названные цифры относились только к полякам – воины султана шли отдельной графой, но было их ничуть не меньше.

Нужно сказать, что и русская армия была далеко не единым монолитом. Помимо кадровых частей были и казаки – причём под этим словом понимались как «настоящие» казаки, так и всевозможные охочекомонные [64] Охочекомонные казаки – что-то вроде профессионального ополчения. , надворные [65] Надворные казаки – личные слуги (часто из крепостных!) магнатов, выполняли обычно карательные функции при подавлении бунтов. Однако из этой среды вышли и выдающиеся деятели «настоящего» казачества, в частности – Иван Гонта. . Да и среди «настоящих» было не всё так просто – реестровые (из русского реестра, а существовали и другие!) [66] Реестровые казаки – то есть внесённые в реестр (Польский, Русский, Турецкий), имеющие официальное признание. , сечевые [67] Сечевые казаки – служащие не какому-то правителю, а непосредственно Войску Запорожскому. , городовые [68] Городовые – то есть казаки, оседло живущие в городе и в мирное время занимающиеся каким-то ремеслом или торговлей, некий аналог стрельцов. … И между собой у них были далеко не безоблачные отношения! А ведь были ещё и казаки донские, яицкие, астраханские… Всё со своими «тараканами»!

Затем – дворянское ополчение, «служивые татары», «казаки из инородцев», племенные ополчения кочевых и полукочевых племён… Словом, русская армия не состояла из одних только профессионалов, живущих исключительно службой, и командующим нужно было учитывать массу нюансов – вплоть до того, что некоторые полки полупрофессионального и профессионального ополчения не рекомендовалось ставить рядом друг с другом – вражда была такой, что сцепиться могли даже на виду у неприятеля.

Однако русским полководцам, в отличие от турецких, удавалось держать всю эту вольницу в узде. Впрочем, здесь сильно выручал тот факт, что подавляющая часть русской армии состояла из профессионалов, у турок же – строго наоборот.

Под командование Померанского была отдана кавалерия, но, к его великому сожалению, – не вся. Из одиннадцати тысяч всадников Миних выделил только шесть – остальные требовались для контратак, разведки и прочих дел. С шестью же тысячами нападать на шестьдесят, пусть и не самых лучших… Идея пусть и не безнадёжная, но…

– Ну и на хрена? – спорил Игорь с фельдмаршалом. – Я ещё понимаю, ты бы мне драгун выделил, да кирасир, да «Варягов», а иррегулярная-то конница мне зачем?

– Всё равно не проломишь, – отмахнулся от оппонента Старик, – часть армии, на которую тебе предстоит напасть, слишком уж рыхлая.

– И?

– Да не получится разогнать их, понимаешь? Они так растянулись… Ты пока один «слой» с этой «капусты» сдерёшь, следующий уже к бою подготовится. И его тоже проломить несложно, но тогда завязнешь.

Вольгаст откинулся на спинку складного полотняного кресла посреди шатра и задумался. Затем хмыкнул и сказал:

– Твою логику понял, но не согласен. Смотри: если действовать привычной мето́дой – то есть пробиваться в центр, да пытаться уничтожить командующего – да, бессмысленно. А вот тактика лёгкой кавалерии сработает, особенно если переиначить её для драгун.

Фельдмаршал кивнул и прикрыл устало выцветшие от старости глаза. У Рюгена стало тяжело на сердце – Миниху осталось не больше года-двух в идеальных условиях. И пусть пока он браво махал клинком и всё ещё мог провести ночь с какой-нибудь легкомысленной особой, но больше всего он напоминал попаданцу какой-то механизм – из тех, что работают исправно благодаря мастерству изготовителя, но сам материал, увы, не вечен…

– А я по-другому хочу работать.

Старик медленно открыл глаза и заинтересованно посмотрел на Грифича, расхаживающего перед ним в шатре.

– Волчья тактика. Налетаем серьёзно и режем края войска, но внутрь не лезем, чтобы не завязнуть. Побольше паники, огня… Так же обоз, так что найдётся чему гореть. Отходим – вроде как нас отбили, затем вырезаем погоню – и снова.

– Может и сработать, – с долей сомнения протянул немец, – только кавалерия нужна нормальная.

– Ну а я о чём? Кирасиров оставь себе – кони у них всё-таки тяжеловаты, но вот казаков и татар мне не нужно, как и вообще лёгкой кавалерии. Пару сотен разве что для разведки.

– Панцирных казаков дам.

– Не нужно, – Игорь для убедительности помотал головой, – мне не индивидуальные схватки предстоят, где они мастера, а единым кулаком бить буду. Так что – «Варяги» и драгуны, даже своих кирасир не беру, как и егерей.