Диана Удовиченко - Знак Потрошителя

В сопровождении умилительно сопящего Сэра Генри она отправилась в комнату Дана. Взяла стопку газет, удобно устроилась в мягком кресле и стала перебирать шуршащие листки, раскладывая их по числам. Сверху лежали два сложенных вчетверо листка – кажется, их брал с собой Данилка, когда ездил в Скотленд-Ярд выручать Сенкевича. Настя в первую очередь решила просмотреть их.

Вскоре нужная информация отыскалась. «Зверское нападение на женщину в Уайтчепел» – гласил крупный заголовок. Далее в заметке сообщалось: «3 апреля, в 5 утра, в Лондонскую больницу была доставлена некая Эмма Смит. Несчастная страдала от множества ран. Ее лицо было изрезано, правое ухо почти оторвано, она жаловалась на боли в нижней части тела и прижимала к низу живота пропитанную кровью шаль. Женщину принял хирург, доктор Джордж Хаслип. Как он сказал потом, больная страдала от разрыва брюшины, произведенного тупым инструментом. Доктор оказал женщине первую помощь, попытался выяснить, кто так жестоко с нею обошелся. Но Эмма Смит ничего не успела сказать. Ослабленная кровопотерей и пережитым ужасом, она потеряла сознание еще в момент медицинского обследования. В настоящее время женщина находится в тяжелом состоянии. Хотелось бы знать, почему бездействует полиция».

В следующей газете, за 4 апреля, сообщалось, что Эмма Смит умерла от перитонита, не приходя в сознание. Заметка содержала несколько ядовитых упреков в адрес полиции, которая так и не появилась в больнице.

Наконец, 6 апреля появилась статья о том, что в Лондонской больнице было проведено коронерское дознание, на котором присутствовали представители Скотленд-Ярд. Не без ехидства было упомянуто, что из-за бюрократических проволочек заявление врача Лондонской больницы об убийстве женщины дошло до полиции только 5 апреля и сыщики вынуждены были узнавать подробности дела из газет.

Настя хотела было уже взять следующий «Таймс», когда взгляд ее упал на крошечную заметку в углу листа. Она бы и не обратила внимания, если бы не мелькнувшее в ней имя – Анни Миллвуд, которое имелось в записке Холмса.

Девушка быстро пробежала взглядом несколько строк: «Вчера, 5 апреля, также состоялось коронерское освидетельствование Анни Миллвуд, вдовы солдата Ричарда Миллвуда. Коронер пришел к выводу, что женщина скончалась по естественным причинам, разрыва легочной артерии от изъязвления. Напомним, что 25 февраля 1888 года Анни Миллвуд была доставлена в больницу с многочисленными колотыми ранами на ногах и нижней части туловища. Анни показала, что возле ее дома по улице Уайтс-роу в Спитлфилдзе на нее напал незнакомый мужчина. Вынув из кармана нож, нанес ей несколько ударов и скрылся. Соседи отвезли Анни в больницу, откуда она была выписана через месяц, как полностью излечившаяся, и направлена в Саут-Грувский работный дом на Майл-Энд-роуд. Спустя десять дней женщина внезапно скончалась. Нападавший так и не был найден. Полиция предполагает, что это дело рук одного из участников многочисленных банд, таких как Еноты, Слепые Нищие, Титаники, Бессарабцы. К сожалению, бедные районы Лондона наводнены десятками преступных групп».

Настя задумалась, перебирая газеты. Выходило, Холмс связывал все эти нападения воедино. И действительно, некоторые детали говорили о схожести почерка преступников. Данилка тоже упоминал про Эмму Смит и Марту Тейбрам, говорил, возможно, они были первыми жертвами Потрошителя. Полиция почему-то не сразу связала эти два убийства с последовавшей осенней серией. Ладно, гибель Эммы Смит от цепи преступлений, приписанной Потрошителю, отделяли несколько месяцев. Но что помешало причислить к серии убийство Марты Тейбрам – Насте было совсем уж непонятно. Друг, как видно, не предпринимал расследования по этому поводу – с действием наркотика исчезла и личность Холмса, а значит, память об этих событиях.

Эмма Смит не успела рассказать о нападении товаркам, которые привели ее в больницу: женщина слишком страдала от боли. А потом сразу потеряла сознание и уже не приходила в себя. Марту Тейбрам нашли уже мертвой.

История этой смерти была еще более загадочной. Начать с того, что здесь, казалось бы, сразу наметился подозреваемый.

Тело сорокапятилетней Марты Тейбрам было найдено 7 августа в проулке Джордж-Ярд. Ей нанесли тридцать девять колотых ран – в основном в область груди, живота и интимных частей. Полиции довольно быстро удалось опознать убитую, которая, конечно, оказалась уличной проституткой.

Все складывалось так, что, казалось, вскоре будет найден убийца. Опрос свидетелей дал отличные результаты: нашлись как минимум два человека, которые дали перспективные показания. Первым был констебль Баррет, дежуривший на Джордж-Ярд-Билдингс. Он сообщил, что около двух часов ночи видел неподалеку от места убийства молодого гвардейца с темными волосами и усиками. Констебль спросил его, что он здесь делает, солдат ответил: «Жду дружка, он с девкой пошел».

На газетное объявление о поиске свидетелей откликнулась некая Мэри Энн Коннолли, проститутка. Рассказала, что Марта Тейбрам была ее подружкой и в ночь убийства они познакомились в трактире «Белый лебедь» с двумя гвардейцами. Там они полночи пили пиво и ром, а потом мужчины потребовали расплаты за веселье. Обе парочки вышли на улицу и отправились по разным закоулкам. Марта с ее кавалером ушли в сторону Джордж-Ярд. Больше Мэри Энн товарку не видела. При этом Коннолли описывала солдата точно так же, как и констебль Баррет.

Полиция провела опознание в двух гвардейских частях, расквартированных неподалеку от Уайтчепел. Но ничего не вышло: свидетели путались, сбивались, нервничали, так и не смогли с уверенностью никого указать.

В итоге, как поняла Настя, следствие постепенно увяло. Полиция не стала разрабатывать правдоподобную, на первый взгляд, версию, несмотря на заключение врачей, что удары Марте, вполне возможно, были нанесены штыком.

В Уайтчепеле, рассаднике проституции, преступности и туберкулеза, нападения на людей были частым явлением. Но вот, как ни странно, убийств происходило не так уж много. Поэтому Настя не понимала, как случилось, что полиция не вцепилась в два случая вопиющей жестокости. Объяснение было одно – обе жертвы были всего-навсего дешевыми уличными девками. Интерес публики к их смерти вызвал, скорее, кровавый способ убийства, а не личности убитых. Поэтому газеты вскоре переключились на другие события, а раз общественность не дала реакции, и полиция успокоилась. Все как всегда и везде.

И сейчас, не будь уайтчеплские убийства серийными, вряд ли кто стал бы долго возиться. В принципе, думала Настя, в их реальности так и произошло: Потрошитель исчез, новых убийств не происходило – постепенно успокоились и обыватели, и пресса, и полиция. Маньяка так и не нашли.