Юрий Иванович - Раб из нашего времени. Книги 1 -7 (СИ)

– О! Да ты прекрасно выглядишь! – удивился мой товарищ, подмаргивая вместо утреннего приветствия. – А то я уже и не ожидал тебя увидеть в целостности и сохранности. И попутчица наша цела, как ни странно. Что получается тогда? Кто и кого так жестоко этой ночью резал?

– Доброе утро! – демонстративно поздоровался я и потянулся к котелку: кажется, мой голод-зверь заворочался, просыпаясь, и сейчас случится что-то страшное. – Мог бы и без этих пошлых комментариев обойтись.

– Да? Зачем тогда было ночью так орать? Только прикорнул на посту, как они в два голоса, словно волки на луну.

– Так уж и волки… Чудо!

Представив, что и насколько отлично слышалось снаружи пещерки, я покраснел. Давно так стыдно не было, и виной этому было осознание того, что и товарищ прекрасно понимал, насколько страшненькая Шаайла на личико. Наверное, теперь он еле сдерживается от гомерического хохота и подыскивает словечки для более едкого ерничества в мой адрес.

– А где миски? – попытался я перевести разговор на иную тему.

– Эта порция – вся твоя. Мы уже поели.

Тотчас управление над моим телом перехватил проснувшийся голод. Руки заработали, как у робота, заталкивая в рот то кашу на ложке, то кусочки сыра или вяленого мяса. А зрение уже сосредоточилось на втором котелке, полном травяного отвара, и горке сухарей, лежащих отдельно. Сознание подсказывало, что это члены нашего отряда заранее заготовили провианта побольше, чтобы самим не попасться на зубы моему внутреннему, вечно голодному зверю.

Поэтому я не сразу вслушался, что мне там бормочет мой товарищ:

– Эй! Ты спишь во время еды? Или раздувшиеся жевательные мышцы тебе слух перекрывают?

– Мм? – промычал я с набитым ртом. И кое-как выдавил из себя понятные слова: – Извини, задумался.

– Задумался? Странно. Мне казалось, что у тебя в голове вместо мозга только слюна и осталась. В помощь, так сказать, работающему на износ желудку.

На это оскорбление, не переставая жевать, я только укоризненно помотал головой. Мол, как не стыдно издеваться над больным человеком! И товарищ меня понял, потому что начал свои бормотания по второму кругу:

– Кстати, о болезнях. Мне тут с раннего утра деды кое-чего порассказали. По их мнению, Шаайла очень великая колдунья, раз сумела тебя излечить таким способом. На это лишь опытные и зрелые целительницы решаются. Но в то же время она не в силах подправить свою слишком уж гадкую внешность. Утверждали, что это никак не соответствует понятиям силы и совмещающихся гармоний. Что-то тут не так. По их предположениям, наша попутчица, при всей ее силе, остается очень открыта и ранима. То есть любое неосторожное слово может ее убить морально. – Леня заглянул мне в глаза. – Ты понимаешь, о чем я тебе говорю?

– Мм? – Подозрения уже четко у меня в сознании определились, но я хотел это услышать от друга. И он сказал:

– Не вздумай девушку обидеть хоть словом, хоть взглядом! Иначе старики тебя не простят. Они не просто на вашшун молиться готовы, они и на нашу смотрят с трепетом и придыханием и очень переживают, что ты, как великий мастер, отменный воин, можно сказать, уже прославленный ликвидатор зроаков и обладатель щита, можешь презрительно отнестись к доставшемуся тебе благу.

Мне удалось немного приостановиться в поглощении каши, и я смог свободно говорить:

– Лень! Неужели ты думаешь, что при всей моей веселости, бесшабашности и разнузданных нравах я такая сволочь?

– Да я-то в тебе не сомневаюсь, – совершенно серьезно и честно ответил мой товарищ. – Наши ветераны сомневаются.

– Спасибо за предупреждение, и жаль, что мы сейчас уходим. Но если появится возможность, передай дедулям: благо я оценил правильно и ни единым словом девушку не обидел. И дальше не обижу.

После чего поспешно набросился на свой недоеденный завтрак.

Со стороны тропы появился Бароч, а на его оставленный пост поспешил Мирослав, который за время моей беседы с другом подвел к мосту самых огромных в нашем отряде рыцарских коней.

Наш главный строитель подхватил самого громоздкого из коней и потянул на мост со словами:

– Почетное право открыть конную дорогу лежит на мне.

– Ну да, – крикнул ему вслед мой помощник со звучным именем Чарли Эдисон. – Если испытание сорвется, то тебе и отвечать не придется. Ха-ха! Хочешь в полном смысле этого слова свалиться от ответственности?

Ветеран только рассмеялся в ответ, перехватывая узду удобнее и успокаивая нервничающего коня, который опасался пропасти. Тогда мой товарищ спросил о другом:

– А сразу два коня можешь перевести?

– Могу! – без раздумий ответил Бароч. – Но зачем рисковать и лишний раз перенапрягать конструкцию? С одним конем я смогу пройти десять тысяч раз, а вот с двумя – только одну тысячу. А то и пятьсот. Улавливаешь разницу?

– О-о! Да ты прямо как профессор математики подсчеты ведешь! – рассмеялся Леня. – Видимо, по сопромату и по усталости материалов при обучении одни пятерки имел.

Если бы наш главный строитель уже не переходил мостик, наверняка бы уставился на моего помощника с удивлением. Настолько тот много непонятных слов за один раз выдал. Он и так попытался оглянуться на ходу, но не получилось. Зато я постучал вначале ложкой по котелку, а потом сымитировал удары по своей голове – мол, что мелешь? Болтун – находка для шпиона!

На что мой земляк фыркнул и пожаловался:

– А что? Надоело уже быть тупым и отсталым. То дикими горцами прикидывались, то под нищих виноградарей косим. Что толку с моего имени звучного Эдисон? Если я в роли какого-то помощника ошиваюсь. Вот в следующий раз уже точно к имени и звание достойное подберу. Типа академика Оксфордского университета. Звучит-то как, а? Или…

– Или советник президента по вопросам космических исследований! – продолжил я за него. И бросил: – Сразу тебя в местную дурку засадят.

– Ха-ха! Я ведь знаю где, при ком и что можно говорить.

– Ну да, ну да, – фыркал я, глядя, как Бароч переводит уже второго коня. – Слишком уж ты приметный в этом мире со своими шрамами. Маска не жмет?

За последние сутки мэтр клоунады уже так свыкся со своим новым внешним видом, что на свой подарок от патриарха уже и внимания не обращал. Но в любом случае, если присмотреться, маску можно было отличить от натуральной кожи. А уж тем более обладателям щита, вашшунам да и любому опытному физиономисту такой человек в маске сразу бросается в глаза и хорошо запоминается. Ну и подарок этот по большому счету не вечен, в любом случае износится или может быть поврежден в поединке или общей свалке.