Юрий Иванович - Раб из нашего времени. Книги 1 -7 (СИ)

Ну и спиртного оказалось неожиданно много. Неждан расщедрился и выставил, наверное, все свои запасы. Этого вроде как хватило, ну и мне – в особенности. Я ещё хорошо помнил, когда, будучи уже в «хорошем» состоянии, поинтересовался у своего заместителя:

– Степан, как у нас с дежурством? Не заснут на посту?

– Те, кому назначено стоять на посту, уже отсыпаются, – доложил Живучий. – Ну и сам буду проверять.

Меня такое обещание вполне устроило, я окончательно расслабился, и в итоге даже мой хвалёный Первый Щит, который неплохо справлялся с выводом алкоголя из крови, – не справился. А может, специально так поступил, что перестал меня защищать от «зелёного змия»? Или всё ещё моя слабость сказалась? А то и всё в сумме?

Но в какой-то момент я вдруг осознал, что того и гляди свалюсь со стула, а сидящая рядом Ксана монотонно зудит в самое ухо:

– Миха, пошли уже спать! Ты мне что обещал? Миха! Веди себя достойно!..

Терять авторитет командира, уткнувшись мордой в салат из корешков, в самом деле не стоило. Эта мысль оказалась и чёткой, и руководящей: стараясь не пошатываться и не сталкиваться с дверными косяками, я поспешил в нашу спаленку. А вот пока дошёл, меня развезло окончательно, и на сознание навалился полный мрак.

Мне-то показалось, что я просто тихо-смирно завалился в постель и вырубился, но утром моя зазноба наговорила мне же и про меня же кучу гадостей и всяких инсинуаций. А именно: что сам не мог толком раздеться, рвался голым к окну и хотел спеть нечто эпохальное народу, орал непристойности и вульгарности и даже пытался имитировать некое подобие секса. Дескать, мужчина слово дал – мужчина сделал. Ксана всё это стоически выдержала, потом сбросила мою уснувшую тушку с себя и отправилась присматривать и помогать в уборке после пиршества.

Вначале я только посмеивался и ничему не верил, потом некие проблески в памяти подтвердили сказанное, мне стало стыдно, и я полез извиняться. Извинялся долго, потому что завтрак как таковой у нас на сегодня был отменён заранее. Каждому вменялось самому идти на кухню и наворачивать всё, что ему хочется. Или, при желании, готовить что-либо свежее. Это так умно Ольшин присоветовал поступить, потому что хорошо знал, чем заканчиваются особо бурные возлияния.

Ну и пока мы прохлаждались на нашем ложе и я как-то пытался наверстать вчера упущенные удовольствия, Ксана мне поведала о последних новостях в создании семей. Я-то почти ничего не замечал в последние дни, занятый работой, экспериментами и глобальными проблемами, а вот моя пассия всё заметила и всё взяла на учёт. По её словам, получалось, что «бесхозных» мужчин в нашем коллективе не осталось. Даже вчерашнего девственника Лузгу Тихого потеснили в его спальне сразу две, пусть и старшие, чем он, но вполне себе аппетитные молодки.

А сразу трёх в собственное окружение допустил Ольшин Мастер. По поводу чего Ксана со смешком добавила:

– Не знаю, как он с ними управляется, но уже две ночи все в его квартете чрезвычайно довольны друг другом.

Расслабился наконец и окончательно отогрелся, вернулся к полноценной жизни и Сурт Пнявый. Потому что именно сам довольно активно и целеустремлённо ухаживал сразу за двумя женщинами. Одна согласилась к нему перебраться ещё за две ночи до вчерашней свадьбы, а вторая сделала это уже непосредственно после торжества. Также по две гражданские супруги отыскали себе бывшие исполнители, да в таком результате никто и не сомневался: самые молодые, сильные и ловкие охотники. Полный комплект всех положительных качеств для мужчины.

То есть «однолюбами» в нашем коллективе оказались всего трое: женатый официально Неждан Крепак, потом командир башни и, несколько неожиданно, – Емельян Честный. Причём последний сразу заявил, что он как рыцарь не приемлет многожёнства, но в то же время не зарекается от постоянства. То есть если почувствует некое привыкание к сожительнице, будет её без всякого угрызения совести менять на другую.

Несколько неожиданную позицию занял Ратибор Палка. Он не стал никого выбирать на постоянной основе, а вот уже несколько ночей подряд приглашает к себе одну из дам, оставшихся «свободными». При этом даже не допуская оставления в своей комнате на день хотя бы одного предмета одежды от очередной пассии.

То есть из прибывшего к нам пополнения в двадцать три особы четырнадцать уже оказались пристроенными возле мужчин на постоянной основе. Это радовало, и наверное, всех радовало. Ну, почти всех… Потому что оставшиеся девять да плюс ещё и пара двойняшек из старого состава начали образовывать некую гремучую смесь, могущую разорвать в дальнейшем весь коллектив на противоборствующие группировки.

Начать следовало с того, что в любом большом женском коллективе всегда отыщутся такие «бабцы», на которых никакой мужик и в голодный год за мешок кукурузы не полезет. Ну вот бывают такие, как же без них! Глянул на такую – тысячи вариантов мыслей могут в голове проскользнуть по поводу дальнейших с ней отношений, но даже проблеска не будет на желание с ней покувыркаться в постели. Ну и такими нас судьба наградила количеством ажно в четыре особи. Получился сразу этакий «квартет отверженных», которые давно уже между собой консолидировались, обозлились на весь мир и готовы были скандалить, дебоширить и огрызаться по любому поводу и без повода. К тому же выяснялось, что даже будучи рабынями в замке в своё время, их никто не использовал по прямому назначению как женщин. Разве что по пьяни, случайно, по ошибке и в полной темноте наглухо закрытого помещения. В остальном их разбойники использовали просто на любых домашних работах.

И ладно бы только эта проблема. Назревала иная, касающаяся уже конкретно моей исхудавшей и бледной тушки. Причём к большим группам она отношения не имела. Ну и по остальным мне поступила информация. Одна женщина, хоть и весьма симпатичная, ни на кого не претендовала, устроив себе спаленку отдельно от всех и без всякого стеснения заявившая:

– Мне всё равно, кто ко мне придёт, того и приласкаю.

Ещё одной оказалась Зоряна, которая проходила по категории «выздоравливающая, не принявшая гражданство». Её пока в расчёт никто не принимал.

А вот оставшееся трио довольно боевых, активных женщин не скрывало своих намерений потеснить Ксану на моей кровати. Причём уже с нагловатой беспардонностью предлагали моей подруге такой вариант:

– Мы можем и не все трое приходить на ночь, а только по две. Но если ты захочешь выспаться или отдохнуть, то в ту ночь мы придём все трое.