Юрий Иванович - Раб из нашего времени. Книги 1 -7 (СИ)

Одни – веселились. Именно в прямом понимании этого слова. Кушали за походными столиками, пили спиртные напитки (гнатар здесь тоже делали, хотя мой друг по малолетству его никогда не пробовал), пели песни, а потом устраивали завлекательные скачки. На этих скачках пять или шесть всадников на серпансах выстраивались в линию, разгонялись и с довольно приличного расстояния метали по нескольку дротиков в сторону укрывающихся за перилами балконов людей. Причём ближе чем на тридцать пять, тридцать метров никто из отчаянных копьеметателей не приближался.

Почему не приближался? Трудно было сразу понять. Хотя на первый взгляд имелось простое объяснение: защитники тоже отвечали бросками копий и дротиков. Запросто могли убить. Могли, но… На таком расстоянии серпансы невероятно легко и небрежно отбивали передними лапами всю смертоносную сталь, которая летела в их лихих, разудалых и страшно весёлых владельцев.

Затем атакующие возвращались к столам, спешивались и вновь присоединялись к пиршеству. А их через какоето время на линии атаки сменяли товарищи на свежих скакунах. Эти все, напомню, веселились. И про них Хруст Багнеяр сказал с некоторым презрением:

– Бездельники! Мухоморная знать! Кичатся древностью своих родов, хвастаются, что они дворяне, и во всём поддерживают кардиналов с шаманами. Но их мало, и никто их не жалует из народа, а уж тем более не любит.

Вторая категория воинов, и этих было больше всего, тренировалась, отшлифовывая воинское мастерство непосредственно на поле боя. Под руководством ветеранов к замку мчались пятёрками или десятками молодые воины, с чётко выверенной дистанции метали дротики и, слаженно развернувшись, отходили назад. Порой и большими группами отрабатывали взаимодействие между собой. Причём необязательно поблизости от башни, просто в пределах её видимости. Но в любом случае это защитников нервировало и постоянно напрягало.

Про них мой гид поведал, что это и есть самая элита воинского контингента когуяров. Отряды, пусть и независимые, собираются вместе во время войны и выполняют обязательные наущения гаузов по уничтожению любых людей, которые осмелились приблизиться к Иярте. Но делают это самостоятельно, под командованием выборных командиров, которых избирают именно ветераны.

Ну и третий контингент, которых я выделил отдельно от непонятных кучек и малых групп, – это те самые подневольные воины, которых заставляли не просто воевать как остальные, а достаточно сильно рисковать при этом и выполнять самые тяжкие общевойсковые обязанности. Знал я уже и о статусе подобных воинов: это те, кто не имел собственного серпанса и оружия или задолжал храму слишком много за излишние порции продуктов или необходимого в быту товара. Ими уже командовали шаманы и кардиналы, коих я сумел рассмотреть более чем отлично.

Первых было больше, целых семь особей. Они невероятно сильно выделялись от обычных когуяров своими нарядами. Причём отличались в самую худшую сторону. Да и вообще понять не могу, у шаманов это чисто ведомственное мышление? Или у них потомственная тупость в этом плане? Потому что данная семёрка была выряжена в такую несуразицу свисающих безалаберно кож, тканей, ремней и плетёных косичек из разного материала и всевозможной толщины, что даже психически ненормальные маньякифетишисты им обзавидовались бы. Представляю, как всё это скопище вещей пропитывается п о том и затем неимоверно смердит. Даже не удержался и уточнил:

– А от ваших шаманов сильно неприятный запах исходит?

– Жутко! – одним словом выразил своё отношение к вопросу с омерзением зашевеливший усами Багнеяр.

– А от кардиналов?

– Оо! Там совсем наоборот… От них идут странные, дурманящие ароматы, – фыркнул мой гид. – Сами кардиналы утверждают, что приятный запах им придаёт купание в храмовых источниках. Есть сказки, легенды, что раньше так приятно мы все пахли. Только секрет такого действа утерян, а храмовники утверждают, что эта благодать им даётся свыше, помимо всякой на то личной воли. Якобы за истинное и правильное служение всему народу.

Я только хмыкнул, присматриваясь к одному из двух как раз сейчас видимых мне кардиналов.

Скорей всего и здесь – голая ложь. Подобным служителям и не такие действия присущи, лишь бы доказать свою значимость, исключительность и претендовать на особые льготы по всем остальным позициям. Ко всему, секрета могло и не быть, потому что кардиналы щеголяли затянутые от ушей до кончика хвоста в сплошные одежды из кожи скользких зайцев. Ну и тремя особо яркими вставками на них пестрели полоски из шкурок мохасиков. Зная о свойствах уникальной кожи, я не сомневался, что при желании и запах будет при таких одеждах вполне приятный.

А вот наличие шкурок мохасиков меня сильно обеспокоило. Будь их больше, чем три, носящий их когуяр свалился бы с ног от одурманенного состояния. Знаю, на себе испытывал, когда занимался опытами со сбором местного электричества. Но вот что случится, если шкурок будет мало? Да ещё и расположить их в строго определённом порядке? Я ведь до такого не додумался, но как раз в этом действе и могут заключаться некие невероятные выгоды. Так, к примеру, обладатели шкурок могут накапливать в себе именно нужную энергию, именно в нужном количестве, а потом и использовать её для конкретных действий.

– Слушай, а ваши кардиналы круглыми молниями не швыряются? Ну, как мохасики?

– Не слышал о таком, – признался Хруст. – Хотя про них разное рассказывают и утверждают, что никакой воин в открытом поединке с кардиналом не справится.

– О как! – воскликнул я, удерживая руками спадающую мне на глаза складку одеяла. – Всётаки пользуются тайнами электричества для одурачивания простого народа! Кто бы сомневался…

Так как я не спрашивал, а просто констатировал, да ещё и не совсем понятно, то мой друг промолчал. А я, взяв себе на заметку особую опасность при схватке с таким противником, отправил серпанса ближе к той самой группе подневольных, которыми командовали шаманы. Так как вокруг той группы по дальнему периметру скопилось десятка два банальных зевак из числа свободных воинов, то и Багнеяр вполне спокойно затерялся среди них, не особо привлекая к себе внимание.

Там происходило самое интересное: велись некие приготовления для использования тарана. И собирались его использовать несколько странным способом, но от этого не менее действенным. Толстенное металлическое бревно с острым наконечником устанавливали на четыре стоящих в колонну серпанса. И направляли острие прямо в наружную округлость одной из угловых башен замка. Сомнений не возникало: один всадник может разогнать скакунов до нужной скорости, командуя ими с тыла, на том же расстоянии в тридцать метров. А чтобы ценнейший таран ненароком не свалился на землю при ударе да там и не остался под прицелом копий защитников, к нему по сторонам привязывались многочисленные (по десять с каждой стороны) верёвки. Длинные верёвки, метров по пятьдесят каждая. Противоположные концы этих растяжек на своих серпансах крепили всадники, стоящие колоннами на дальних флангах. Упадёт таран, они его тут же выволокут обратно, сами при этом не рискуя попасть под град дротиков и прочего метательного оружия защитников.