Goblins - Стальное сердце. Часть 1

— Но Майто–сенсей я не…

— Семьдесят!!!

— Да Майто–сенсей — прямо чем–то родным повеяло, так школа егерей вспомнилась, один–в–один тамошние наставники: виноват — отжимайся. Не виноват — все равно отжимайся…

— А ты, Харуно, ты, чем тут занимаешься? — он повернулся к Сакуре, потиравшей кулачки, отбитые ею об мои локти — Что это за пляски вокруг этого бревна? — он махнул рукой в мою сторону. Я, тем временем, уже толкал землю, так как сенсей за нерадивость мог и еще накинуть.

— Я почти победила, Майто–сенсей, не говорите так! Узумаки уже не мог атаковать меня!

— Да! Не мог… Потому что почти уснул!!! — учитель навис над съежившейся девчонкой — Массаж ты ему делать будешь в свободное от моих тренировок время, а когда я говорю вам биться — надо биться!!! Один спит на ходу, вторая занимается, непонятно чем… Что за молодежь–то пошла такая, а?

— Да, Майто–сенсей… я буд…

— Когда Узумаки закончит — продолжите. И чтоб я больше такого непотребства не видел! Понятно? — он отвлекся от учиняемого нам разноса — Нара! Еще один любитель поспать на тренировке… Нара!!! Пятьдесят отжиманий!!!

Майто ввел полноценные спарринги на тренировках. Причем пары в них назначал сам, по какому–то ему одному понятному принципу. Сегодня мне вот в пару досталась Сакура. Угрозы она не представляла никакой совершенно, поэтому я, машинально отмахиваясь от ее неуклюжих атак, или подставляя под них разные твердые части тела — вроде локтей и голеней, впал в нирвану, предвкушая заслуженный отдых. Майто это заметил, и вознегодовал, надо сказать, справедливо.

Впрочем, бить это худенькое розоволосое недоразумение я все равно не собирался, так что продолжили мы в том же духе, недолго, правда.

— Закончили. Так, Узумаки, слушай, что тебе скажу, парень — Майто успокоился и был предельно серьезен — В бою ты не должен смотреть, кто перед тобой — будь то ребенок, женщина, старик. Если ты начнешь жалеть противника — ты труп, потому что он тебя жалеть не станет. Ну а если ты о своей жизни не думаешь — подумай о товарищах. Глупо погибнув, ты подставляешь под удар и их тоже.

Да, он прав на все сто. Я знаю, что такое война.

— А ты, Харуно… Тебя можно похвалить за старательность, но этого мало. Слишком мало. Упорство и воля — вот над чем тебе следует работать. И больше времени посвящать тренировкам. Теперь ты, Нара…

Пользуясь тем, что Майто отправился разъяснять ошибки соседней паре и внимание на нас обращать перестал, ко мне приблизилась Сакура.

— Я не сильно тебя побила, Наруто?

— Нет, не волнуйся, все в порядке.

С активированной «шкурой», действие которой мне удавалось поддерживать теперь все время на корпусе, руках, спине и шее, те шлепки, которые она называла ударами, не ощущались совершенно. То есть совсем. Оно и понятно: правильная «троллья шкура» держала скользящий удар меча, и чтобы ее проскрести, необходимо нечто большее, чем не поставленные как следует удары девчонки.

— Но ты все равно молодец — я решил немного приободрить девчонку — ты пару раз почти меня достала!

— А знаешь, я вот что подумала… — розоволосая дернула меня за рукав, чтобы снова привлечь к себе внимание — Я знаю, что ты тренируешься самостоятельно, поэтому ты такой сильный и выносливый, а Майто–сенсей сказал, чтобы я занималась самостоятельно. И этим я буду заниматься с тобой!

(чуть не ляпнул в ответ что–то вроде «молодая ты еще, что бы со мной ЭТИМ заниматься»)

— Эээ… Сакура… Понимаешь, у меня тяжелые тренировки и я не хочу отвлекаться на посторонних, которые скиснут через полчаса пробежки…

— Я справлюсь. Мне надоело быть все время последней.

— Но вставать надо рано! Я встаю с рассветом, иначе времени ни на что не хватает — я не оставлял надежды убедить девчонку в никчемности и бесперспективности ее затеи.

— Я… Нет, я справлюсь — она на миг заколебалась, но упрямство взяло верх — Говори, где встречаемся!

(твою же ж мать…)

— Может, подумаешь хорошо? Не нужны тебе эти тре…

— Я решила. Мне надоело быть самой слабой и вечно отстающей! Ну, пожааааалуйста — протянула она жалобным голосом, просительно заглядывая мне в глаза — Мне нужно это!

— Ай, ладно — все равно от нее не отвяжешься, если уж вбила в голову, не отстанет — Завтра на рассвете будь у моего дома.

Пару раз сходит — и самой надоест. Тем более что по утрам у меня только ОФП, и учить этот розоволосый репей ничему не надо. Да я и не буду.

— Да, жалкое зрелище — голос, раздавшийся за спиной, принадлежал Неджи Хьюга.

Я обернулся и вопросительно посмотрел на него. Тот кивнул на Харуно, отошедшую от нас на десяток шагов, и общающуюся о чем–то с Ино.

— Она слишком слаба, чтобы стать достойным шиноби — продолжил Неджи, пренебрежительно ухмыльнувшись — А на твоем месте я бы ее не жалел, надо сразу показать ей, что она ничего не стоит. На миссиях ее щадить не будут, станет обузой, а то и свою группу подведет под удар, провалит задание. Да и вообще — он глубокомысленно покачал головой — Бесклановым нечего делать в академии, редко толк выходит из этого, а уж тем более — из бесклановых девчонок.

Вообще–то, в чем–то он прав. Семейные знания, те, которые посторонним не передаются, опыт и навыки старших членов клана, передаваемые ими подрастающему поколению, дают весомое преимущество над теми, кто все это получить не может и вынужден вертеться сам. Достойное воспитание, обучение, финансовые возможности, влияние — все это идет на пользу клановой молодежи. Даже завидно немного…

И, кстати, это он, говоря про бесклановых, и меня имел в виду? Клан Узумаки уничтожен, так что я формально — самое оно. Тогда — не вопрос, поставит нас как–нибудь Майто в пару — покажу, насколько болючими порой бывают зуботычины от бесклановых, ибо уважение надо прививать с юности, а то потом на шею сядут.

Или это еще один золотой мальчик корчит из себя бывалого? От горшка два вершка, а туда же, в академии ей нечего делать, надо же…

Да, повидал я таких в прошлой жизни. Сопливые зеленые лейтенанты пехотных рот или эскадронов кавалерии, получившие звание по протекции папаши, до первого боя — пуп земли, самомнение выше гор, а как свалка начинается — бегущие в тыл впереди собственного визга. Хотя, справедливости ради, видал и других — хоть и бледные, как покойники, и уже с полными штанами — но держались.

К тому же, у нас с Сакурой вполне себе дружеские отношения, она несколько раз помогла мне с учебой, так что не стоит давать ее обижать.

— Решать, кто достоин, или же не достоин учиться в академии — не нам. Раз она здесь, значит так и должно быть. И при чем здесь клан, кстати? Скажу тебе, Неджи, думается мне, что не так важно, кто твои родители, или прочая родня, главное — что ты сам из себя представляешь. Так что, прежде чем осуждать других, подумай сперва о себе. И еще, что хочу сказать: Харуно — мой друг, и не говори при мне о ней плохо.