Андрей Посняков - Вещий князь: Сын ярла. Первый поход. Из варяг в хазары. Черный престол (сборник)

Ярл не успел больше ничего подумать, как откуда-то сверху, с холма, просвистела стрела – если б она была действительно неожиданной, то поразила бы Хельги прямо в сердце. Однако, едва различив свист, он резко отклонился в сторону и… вдруг повалился с коня наземь, нелепо взмахнув руками.

И тут же выскочили на тропинку четверо мужиков в посконных, подпоясанных веревками, рубахах. Те самые артельщики… Вот только пятого – прилизанного, лупоглазого, с бородавкой – почему-то с ними не было. На всякий случай остался в засаде? Впрочем, особо рассуждать было некогда. Сильные руки уже тянулись к упавшему навзничь телу, стягивая с него плащ, пояс, меч… Нет, меч быстро вскочивший на ноги Хельги вытащил раньше них! Разбойники даже не успели ничего толком сообразить, как двое из них со стоном повалились в кусты, окрашивая зеленые ветви горячей дымящейся кровью. Третий завизжал, как свинья, закрутился, раненый в шею, засучил ногами, да так и замер, устремив взгляд быстро стынущих глаз в чистую лазурь неба. Четвертый… Четвертый – похоже, самый молодой из нападавших, смуглолицый, взъерошенный – попытался было дать деру, и совершенно напрасно. Убрав обагренный вражеской кровью меч в ножны, Хельги нагнал разбойника в два прыжка и, сбив его с ног, быстро скрутил ему руки. После чего вытащил меч и, приставив лезвие к горлу, приказал:

– Вставай. Иди.

Взгляд холодных глаз ярла не обещал пленнику ничего хорошего в случае малейшей попытки сопротивления. Парень, видно, хорошо понял это и со вздохом поднялся с земли, даже не посмотрев на мертвые тела товарищей.

Держа пленника впереди, Хельги взял коня под уздцы и осторожно пошел вслед за ним, настороженно прислушиваясь и в любое мгновенье ожидая пущенной из засады стрелы – ведь пятый «артельщик», лупоглазый, так и не объявился! Тем не менее, пока все было спокойно. Лишь когда ярл с пойманным разбойником уже почти скрылись за холмом, позади них, среди дубов и кустов малины вдруг закричали птицы. Поднялись целой стаей в небо, словно кто-то спугнул, а с высокого дуба на землю спрыгнул викинг в коричневатой тунике. Викинг – ну, конечно же, это был Снорри! – наклонился, подобрав с земли плащ, тряхнул волосами и довольно подмигнул небу. Все прошло так, как и было задумано. Тем не менее, Снорри, быстро переговорив с Ирландцем, все-таки решил подстраховать ярла. Да, конечно, это было не очень-то благородно – не доверять своему вождю – и совсем не в традициях детей фьордов, однако Снорри слишком долго прожил у печенегов, впитав в себя все их степные хитрости.

Стряхнув с ладоней прилипшие кусочки коры, Снорри с удовлетворением осмотрел убитых и, довольно улыбнувшись, побежал по тропе в сторону Копырева конца, даже не подозревая, что только что спас своему ярлу жизнь. Если б не его шумное появление, вряд ли бы промахнулся сидящий в малиновых кустах лупоглазый мужик с бородавкой на левой щеке. А так… Он даже и тетиву натянуть не успел. Затаился, бросившись наземь, да так и лежал там, покуда светловолосый варяг не скрылся из виду. Затем, выждав еще чуть-чуть, выскользнул из кустов, и, воровато озираясь, обшарил трупы. Знал – вот у этого зашиты в подол рубахи два серебряных дирхема, а вот у того – жемчуг да серьги, да височные кольца, третьего дня снятые с припозднившейся молодицы вместе с ушами. Все нашел: и дирхемы, и кольца, и жемчуг. Улыбнулся, поводил носом, словно большая, вставшая на задние лапы, крыса и, вытерев о траву испачканные в крови руки, пошел обратно к Щековице. Успокоившиеся птицы – вороны, галки, сороки – вернулись на свои законные места, к капищу, где проживали все время, питаясь остатками жертв. И стихло все, только иногда свиристела в малиннике иволга да деловито колотил кору дятел.

– Мы не обещаем тебе легкой смерти, – коверкая слова, тихо произнес Конхобар Ирландец, глядя прямо в глаза пленнику. – Ты пытался бежать и тем доставил нам беспокойство.

Разбойник побледнел, краем глаза следя, как Ирландец нагревает в пламени очага острое лезвие кинжала.

– Мы вообще не будем убивать тебя. Зачем? Эти клинком я выну тебе оба глаза.

Парень сглотнул слюну:

– Чего вы хотите от меня?

– Слов, – охотно откликнулся скромно сидевший в уголке Хельги. – Вернее, доброй беседы.

Они находились в небольшой хижине, что располагалась в самом углу постоялого двора дедки Зверина, за яблонями и амбаром. Хижина эта, как и прочие, до половины уходившая в землю, зимой использовалась под кухню, а летом – для ночлега прибывших с купцами слуг. Сейчас в ней слуг не было, а, с разрешения хозяина, были, не считая пленного, Ирландец и Хельги. Заглянувший, было, Никифор отказался пытать пленного, заявив, что это не по-христиански, и, дабы не скорбеть душой за своих друзей, вынужденных предаваться столь малопочтенному, но, увы, в данном случае, необходимому занятию, отправился к пристани – погулять, подождать с реки Ладиславу, которая вот-вот должна была вернуться, а заодно и прикупить чего-нибудь редкостного типа мощей святого Михаила, которыми, говорят, торговали прямо с ладьи недавно приплывшие греки. Снорри охотно согласился составить ему компанию, не очень-то понимая, зачем ярлу вообще нужен пленник – лучше б уж было сразу его убить, чтоб не возиться. Впрочем, на этот счет у Хельги, как и у Ирландца, было свое, особое, мнение.

– Так мы дождемся от тебя понятного слова? – сплюнув в угол, вновь обратился к пленному Хельги. – Конхобар, ты уже накалил кинжал?

– О да, мой ярл! – Ирландец поднес кинжал прямо к левому глазу парня. Тот инстинктивно отдернул голову, ударившись о стену. Приблизившись к нему, Хельги зашептал, страшно, свистяще, как шептали бы змеи, умей они говорить:

– Ты, знаешь, как делают ромеи в Царьграде? Они редко убивают. Всего лишь выкалывают глаза и оскопляют. Конхобар, мы сможем быстро оскопить его? – Ярл резко обернулся к Ирландцу.

– Пожалуй, – мрачно кивнул тот. – Но, может быть, для начала вырвать ему язык, чтоб не орал? Все равно ведь ничего не скажет.

– Я скажу! Скажу! – закричал пленник. – Все, все, что вы хотите! Это все Утема, гад…

– Если хочешь говорить, то говори тише, – поморщившись, Хельги прикрыл ладонями уши. – Так кто такой этот У тема-гад?

– Да вы уже убили его… – Парень невесело скривил губы. – Это родич мой, у нас за Почайной селенье. Зимой – все больше охота, весной – посад, осенью – урожай. А вот летось… Летось и подбил меня Утема в Киеве полиходейничать. Говорил, мол, летось купчишек в Киеве много, да и люду разного приезжего… вот и хорошо можно пораз-житься кольцами да браслетами.

– Ну и как? – усмехнулся Хельги. – Поразжились?

– Да немного. – Пленник пожал плечами. – Поначалу-то, в прошлое лето, неплохо было. Мечислав – хозяин корчмы со Щковицы – с нами в доле. А вот с тех пор, как прибился к Мечиславу Ильман Карась с Ладоги…