Константин Калбазов - Рубикон. Дважды в одну реку

Вообще-то это можно было бы посчитать наглым надувательством, но оппозиция сейчас отсутствовала как класс, а потому все прошло наилучшим образом. Вейн просто объявил роды умершими. Несмотря на то что сохранились семьи некоторых из них, ими были утрачены тотемы, оберегаемые на протяжении нескольких поколений. Ну типа расформирования полка ввиду утраты боевого знамени. Ничего так. Сработало. Никто даже не пикнул.

Сейчас всех выживших уже распределили по сохранившимся родам. Фактически последние дни Вейн именно этим и занимался. Надо заметить, непростая задача. Роды должны быть сбалансированными и в чем-то равными по силам и возможностям. Семьи, конечно, не разлучались, но принадлежность к одному роду в прошлом никак не гарантировала того, что они будут в одном роду и в будущем. Наоборот, верховный шаман сделал все, чтобы этого не случилось. Как подозревал Дмитрий, это было устроено во избежание будущей крамолы.

Появилось пополнение и у рода Пса. Не сказать что люди не были удивлены тем простым обстоятельством, что род пополнился только несколькими женщинами и тремя десятками детей, причем это были все мальчики-сироты, но и возражать не стали. Дмитрия огорчало, что половина из них по возрасту варьировались от младенчества до пятилетнего возраста, но не разлучать же семьи.

В настоящее время распределение по родам не означало расселение их по территории даже на незначительном расстоянии друг от друга. Те же Волки были переселены в Новый. Вообще-то Соловьев считал это излишним. Чрезмерная скученность и антисанитария никак не способствовали безопасности в плане заболеваний.

На обрывистых берегах рек были устроены несколько отхожих мест. Вот только добиться поголовного оправления надобностей в строго отведенной точке оказалось практически нереально. В укромных уголках, за рулами, за баней и даже за домом Дмитрия уже начинало нехорошо так попахивать: обитатели не гнушались сходить и по-большому. До миазмов еще далеко, но звоночек уже звучал.

– Здравствуй, Дим. На обед пригласишь?

– Обижаешь. Если я этого не сделаю, то мои жены меня порвут на кусочки.

– Обязательно порвем, – тут же поддержала слова мужа Лариса. – Только, Вейн, давай сначала поедим, а уже за чаем ты приступишь к серьезным разговорам.

– Боишься, что отобью аппетит?

– Нет. Просто нам с Сайной придется вставать из‑за стола и отвлекаться, а нам тоже интересно.

– Чем вам могут быть интересны мужские разговоры?

– Ой, я тебя умоляю! Можно подумать, мы все не в одной лодке.

– Все, убедила. Разговоры – только за чаем.

В ответ на эту явную капитуляцию со стороны верховного шамана, а по факту – верховного правителя сауни женщины только самодовольно улыбнулись. Сайна уже была в курсе того, что задумано этой троицей, и она также принимала во внедрении новшеств самое активное участие. Для нее было достаточно двух обстоятельств. Первое – она во всем готова поддержать мужа и оказывать ему всемерную помощь, как и подобает любящей жене. Второе – в ходе разговоров с Ларисой она окончательно пришла к выводу, что все их чаяния направлены во благо и для возрождения сауни, пусть и в несколько иной ипостаси.

С обедом было покончено довольно быстро и без разговоров. Короткие реплики типа «передай соль» учитываться никак не могли. Как и то, что Лариса поднималась для перемены блюд, а Сайна удалялась в спальню, чтобы вновь убаюкать проснувшуюся Ирину. Время обеденное, малышам за столом с взрослыми делать нечего, так что налопались и легли спать. Не сказать что это обстоятельство нравилось уже подросшему Сереже, но тут главное – его уложить, а там уж спит, сопит в две дырочки.

– Хорошо-о, – сделав первый глоток, с нескрываемым наслаждением выдохнул Вейн. А и то верно, хорошо. – Сейчас бы еще пряник или свежевыпеченную булку, – мечтательно протянул старик.

При этих словах Дмитрий невольно покосился в сторону уже собиравшейся высказаться Ларисы. Сайна только прикрылась ладошкой, стараясь спрятать невольно проступившую на губах улыбку. Впрочем, в этом нет никакой необходимости. Если уж на то пошло, то нужно или отворачиваться, или прятать все лицо. Вон как глаза смеются, а от уголков потянулись озорные лучики морщинок.

– Ты не сомневайся, Вейн, мы тебя еще попотчуем выпечкой. В этом году нам уже удалось получить солидный урожай зерновых, с кукурузой и вовсе будет лучше всего. Так что годик-другой – и все будет.

– Ну, пару лет – это ты лиха хватила, – попытался возразить Дмитрий. И тут же понял, что лучше бы молчал.

– Ты, Дима, не придирайся, лучше математику вспомни. Уже на следующий год у нас будет примерно по две с половиной тонны и ячменя, и пшеницы, а кукурузы так и вовсе будет достаточно, чтобы разнообразить стол. Между прочим, кто-то уже сейчас мог бы это сделать, наладив добычу меда, но ему за его милитаристскими замашками некогда. Как думаешь, Вейн, мед к чаю – это было бы лучше? – Дмитрию оставалось только воздеть очи горе. – Что отворачиваешься, Димочка? Ведь я права?

– Лариса, боюсь, что мед – это как бы не ко времени. На словах объяснить я смогу, но отправлять мальцов, чтобы их искусали, опасно. Взрослые все при деле. Ну что ты заводишься? Знаешь же, как все обстоит. Покой нам только снится. Сейчас все силы брошены на то, чтобы готовиться к войне.

– Может, все же не сунутся, – понурившись, произнесла враз растерявшая весь свой пыл и задор Лариса.

– Сунутся, – ответил Дмитрий. – Какими силами, непонятно, но сунутся однозначно. Команды вешать нос не было. Прорвемся, девчата! – обняв обеих своих подруг, попытался взбодрить их Дмитрий.

В ответ на это обе улыбнулись, вот только задора в тех улыбках было мало. Случись беда, уж кому-кому, а их благоверному идти встречать ее в первых рядах. Если бы не острая необходимость в нем, так он и сейчас находился бы где-то в лесах. Хотя на этот раз и не так далеко.

Первый отряд воинов почти в полном составе пребывал на Дону, примерно в десяти километрах от Нового. Там была устроена новая застава. Раз уж так сложилось, что племя сосредоточено в одном месте, то и заставу решили разместить поблизости. Дорога у нападающих будет одна, по реке, потому мелкие отряды бойцы вполне сумеют перехватывать, а если набег будет слишком велик, то парни сумеют отойти к поселку с тревожной вестью.

Командовал заставой Отар. Дмитрию пришелся по душе этот рассудительный парень. Была уверенность, что он не наломает дров и не станет руководствоваться одной только безрассудной храбростью. Насколько Соловьев оказался прав, принимая это решение, пока совершенно непонятно, но ясно одно – пора распределять нагрузку между помощниками. Есть Табук, который сейчас на Кровавом утесе занимается добычей железа. Есть Гарун, ведающий делами в кузнице. В отряде заправляет Отар. Не разорваться же Дмитрию, в самом-то деле.