Владимир Поселягин - Мальчик из будущего

Работал я всегда по одной клиентуре. Они редко появлялись на рынках, но в карманах у них всегда что-то было. Простых людей я не грабил, последнее не отбирал, так же и тут собираюсь сделать, но хапуг, тех, кто живёт за чужой счёт, опустить на денежки – это для меня зов долга. Вон, к одному больному в соседней палате ходит жена. В дорогой заграничной одежде, вся в золоте. Мол, смотрите, плебеи, как надо жить. Так вот это – мой клиент. Здесь я её не трогал, ещё чего, это может привести ко мне, а я всегда осторожен, но кто меня интересует, думаю, вы поняли. За последнее время я привык, что у меня в кармане всегда есть наличность, жить очень помогает, а сейчас – ни копейки. Да у меня даже карманов нет, шорты, подаренные, и те забрали, моё единственное и первое имущество.

– Не крутись, – строго сказала воспитательница, приехавшая забирать меня из больницы.

С Ниной Андреевной я познакомился неделю назад, она приезжала к моему лечащему врачу предъявить документы, что я направляюсь в их детдом, и узнать, как у меня дела. В больнице я провёл три недели, рёбра зажили, так что я спокойной походкой здорового человека с лёгкостью на душе покинул её. Нина Андреевна привезла мне комплект одежды. Ещё неделю назад я стал щеголять в чёрных трусах и белой майке, а сегодня уже появилась верхняя одежда, почему-то снова шорты. Серые с карманом на правой ягодице, потом жёлтая майка, белая кепка, чёрные носки и, главное, серые плетёнки – детская летняя обувь, сандалии. Забавная обувь, но, как ни странно, довольно удобная. Я к ней быстро привык. Как надел всё, осмотрел себя в зеркало в коридоре, так и привык. Вот вид – попугай бледнее выглядит, специально подобрала разнотипную одежду, чтобы она не сочеталась?

Я попрощался с соседями, забрал свои шорты, подаренные, мне их вернули, и направился следом за воспитательницей. Машина нас не ждала, много чести, к трамвайной остановке пошли. Естественно, я постоянно крутил головой, отчего меня изредка одёргивали. Изучал местную жизнь. В трамвае, а мы проехали четыре остановки, засёк щипача. Он к какой-то сварливой бабе подошёл и залез в сумочку. Я покачал головой в огорчение. Такие крикливые как раз самые наблюдательные и, схватив за руку, милицию не позовут, сами бить будут, да ещё народ в поддержку призовут. Самые неудобные клиенты. Этот ловок был, вытащил кошелёк и наткнулся на мой насмешливый взгляд. Я показал большой палец и махнул рукой, чтобы проваливал. Сорокалетний мелкий мужичок удивлённо моргнул, но испарился быстро, сойдя на ближайшей остановке. Кстати, крикливая тоже на ней сошла.

Воспитательница ничего не заметила, она стояла в проходе и задумчиво смотрела в окно. Мне она показалась недалёкой, умной не назовёшь. Да и не красавица, склонна к полноте, не замужем, поэтому голодная и злая на мужиков. Теперь что это такое и как определяется, я знал. Когда она неделю назад пришла знакомиться, бельё принесла, а то у меня под больничной пижамой ничего не было, то стала проверять уровень моих школьных знаний. В детдоме умным я прослыть не хотел, поэтому пришлось тупить. Опрос проводился в палате, и Нина Андреевна не могла понять, почему мои соседи хихикают, насмешливо хмыкают или откровенно ржут. Последнее – это Сашка. Она краснела, бледнела, думала, над ней издеваются, но всё же закончила и ушла, определив уровень моих знаний как соответствующий возрасту, и, значит, всё хорошо, можно записывать меня в возрастную группу к ровесникам. Короче, осенью я буду поступать в восьмой класс. Опять. В прошлой жизни я экстерном прошёл два класса и учился в девятом. Тут идти этим же путём мне не хотелось, снова мной все дыры будут затыкать, лишая личной жизни. Вон у директора сколько дипломов и кубков, выигранных с моей помощью. Я не говорю, что там всё моё, но десятая часть точно.

Всё же я не удержался, подвернулся случай, и я в плотной толкучке достал из кармана костюма одного мужчины бумажник, позаимствовал три рубля одной купюрой и вернул тот на место. Будет моим НЗ. Кто его знает, когда я смогу выбраться с территории детдома. А наличка всегда пригодится.

Как оказалось, детдом был совершенно пуст. Мы прошли внутрь, где меня познакомили с директором и ещё раз опросили. Тут же я и узнал, что все дети в пионерлагерях, ну и в трудовые лагеря некоторых отправили. Воспитатели разъехались в отпуска. Сегодня я должен переночевать здесь, а завтра меня отправят в один из лагерей. Сопровождать меня поручили той же Нине Андреевне, я числился в её группе.

– Идём за мной, я покажу спальную комнату твоей группы, – сказал Нина Андреевна, и я из кабинета директора направился за ней.

Что ж, большое помещение на сорок кроватей. По свёрнутым на кроватях матрасам и отсутствию белья становилось понятно, что помещение пока не жилое. У воспитателя же я получил бельё, расстелил на своей кровати, третья во втором ряду, после чего она мне показала строения детдома и территорию. Покормить обещали кашей, бутербродами и чаем, кухня не работала, а завтра отвезут в пионерлагерь, где находится часть воспитанников теперь уже моего детского дома.

Воспитательница ушла, она жила неподалёку в общежитии, а за мной оставили приглядывать местную сторожиху. Она же и должна была покормить меня. Кстати, я всё же смог выудить, почему меня сегодня забрали из больницы, а не завтра. Можно же было сразу оттуда оправиться на автовокзал. Оказалось, директор детдома уезжала в трёхнедельную командировку и хотела со мной познакомиться.

Гуляя по огороженному парку, я осматривал территорию. Изредка по моим губам скользила кривая усмешка. Вот уж не ожидал оказаться в детдоме наших противников. Да-да, и в моё время он существовал, выжил и в девяностые, и позже. С парнями из этого детдома мы были на ножах, в основном из-за делёжки территорий для прокорма, так что более-менее наружный фасад я знал, за это время только цвет покраски здания изменился, а так всё так же. Вот внутри я никогда не был и об изменениях ничего не скажу. Изучал внутреннюю планировку с интересом. Хватило запомнить схему спасения по пожарной безопасности на всех трёх этажах, чтобы запомнить, что где находится.

Время было послеполуденное, три часа. На территории, кроме меня и сторожихи, никого не осталось, заберут меня только завтра, поэтому, решив, что до вечера можно погулять, я сказал сторожихе, бабе Вале, что пойду спать, соорудил куклу, чтобы она долго меня не хватилась, и выскользнул в парк. Там протиснулся между прутьев решётки, судя по блеску, я не первый, кто проходит этим путём, и оказался на улице. Вздохнув пьянящий воздух свободы, счастливо улыбаясь и щурясь, как довольный кот, я направился навстречу своим приключениям. Завтра отбытие, нужно подготовиться, чтобы не ехать с пустыми руками. Время есть, успею. Баба Валя сказала, что к шести меня разбудит, ужинать будем, так что к этому времени нужно вернуться.