Александр Сергеев - Если ты умер (СИ)

Я уже успел оценить главную слабость магов — длительность подготовки. Да, они чертовски серьезный противник если их много и если у них есть время на парочку другую ритуалов в тихом и спокойном месте. Однако, они практически бессильны против неожиданного нападения. Может быть могущественные архимаги и способны что-либо противопоставить против такого, но эти колдуны полегли после первого залпа точно так же, как обычные люди без какой либо защиты. А затем выжившие ударились в панику, что их и погубило. Лишь немногие пытались что-то делать, но неподвижные мишени по странному стечению обстоятельств поражаются куда точнее, чем движущиеся. Не прошло и минуты, как на площади остались только мы и трупы.

— Сагитт! Есть здесь что-нибудь, что может гореть?

Тот, представлял собой колоритнейшее зрелище в данный момент. Богатая шуба поверх форменного кителя, брякающий о пояс кошель, и дымящийся револьвер с руке. Над вопросом он задумался ненадолго, после чего выдал:

— Вино здесь дерьмовое. Моча, а не вино. Не будет гореть. А вот там, у складов, должны быть заготовлены емкости с запасом горючей смеси для метательных машин.

Бросившись к складам, нам по пути пришлось несколько раз отбивать нападения охраны, по счастью малочисленные и неорганизованные, бочки действительно обнаружились, составленные в пирамиды у внешней стены. Укатив пару емкостей к месту битвы, мы изрядно продырявили остальные, в том числе и одну из тех, что катили с собой, на месте, где мы основательно проредили магов, солдаты спешно таскали из бочки масло на припасы. Поскольку ведер не было поблизости — в ход шло все. Кухонная посуда, шлемы убитых солдат противника, переносили даже просто в ладонях. После всего этого мы бросились к воротам, прихватив из последней повозки сложенные там лыжи. Меня одолевали определенные сомнения, что подобная выходка останется незамеченной. Тут все мятущиеся мысли оборвал грохот у складов, и в небо взметнулись жирные клубы черного дыма. О да, о скрытности теперь можно и не мечтать. После чего мы припустили во весь опор в сторону леса. Он наша единственная надежда и опора.

После свершившегося переворота, пророк занял дворец правившей династии. По сути, единственные изменения заключались в перевешенном фраге на фасаде, да в изменившемся штате прислуги. Теперь здесь прибирались и ухаживали за домом не молодые девушки, подрабатывающие таким образом на учебу, а сгорбленные фигуры в балахонах, пол которых установить едва ли было возможно на первый взгляд. На словах проповедуя аскетизм, и не появляясь на людях иначе как в скромной робе, здесь в своей обители, пророк не отказывал себе в маленьких радостях жизни, окружив себя роскошью и богатством в таких количествах, что подобная пышность начинала рябить в глазах. Если бы поблизости оказался человек, обладающий хотя бы зачатками вкуса, то иначе как кичем — такое убранство он не назвал бы. Полное отсутствие единого стиля, кричащие краски с преобладанием золотого и алого, разумеется с аляповатыми украшениями, главным достоинством которых являлась не искусность работы, а обилие драгоценных металла и камней. Впрочем, дороживший своей шкурой человек едва ли стал бы позволять себе критиковать правителя Ордена Свидетелей Его. Несмотря на это, не проходило и месяца, чтобы на плаху не отправился очередной осужденный, вызвавший гнев начальства со скупыми строками приговора: «Саботаж. Предательство интересов Ордена.». Разумеется, новая власть не знала других методов убеждения кроме кнута, всерьез считая, что если его применять в два раза чаще, то можно обойтись и без пряников. Впрочем, в начале такой политики они обнаружили одну занятную особенность — люди, сволочи такие, почему то совершенно не ценили высоких целей Ордена, а смотрели исключительно на приземленные вещи — им не нравилось, что приходится голодать, они всячески старались избежать работ на благо страны, и даже (вот неблагодарные!) пытались сбежать в сопредельные провинции. Пришлось немного озаботиться пограничной службой, которая отныне должна была не только пресекать попытки проникнуть извне, но и заворачивать обратно желающих покинуть благодатные земли Ордена.

Сейчас Пророк лежал в постели под двумя одеялами. Несмотря на жаркую погоду — его знобило. Собственно, после нападения, он хоть и выжил, но уже успел подзабыть, что такое тепло. Холод преследовал его с тех пор, засев в костях. И хотя он сумел сдержать распространение яда и законсервировать проклятье, полностью избавиться от них — так и не смог. Перелистывая отчеты присланные из разных концов его новой империи, возникшей на руинах прогнивших, пропитанных разложением и хаосом провинций, он озабоченно хмурился. Уничтожив аристократию и изъяв бесчестно нажитую собственность, он столкнулся со странной проблемой — вроде бы и работники есть, и вкалывают усердно (попробовали б они лениться!), а вот промышленность агонизирует. Чего-то изготавливается слишком много, другого — не производится почти совсем. Продовольствие так же распределялось неравномерно, где-то возникал избыток одного, где-то была нехватка всего. Параллельно возникла вторая проблема — вроде бы хорошие работники, будучи поставленными на руководящие посты, ничего не могли исправить и допускали совершенно банальные ошибки. Полностью разрушена была внешняя торговая сеть, даже то, что удавалось купить — поставлялось по драконовским ценам. Немного облегчала ситуацию экспансия, захваченные ресурсы облегчали симптомы. Хуже всего обстояло дело с магами. Вроде бы обучение построено правильно — все они очень быстро усваивали типовые заклятья, удавалось скопировать и поставить на поток чужие, но вот с разработкой чего-то принципиально нового возникали проблемы.

Доклады, доставленные сегодня, так же не радовали. Тху-Чен натолкнувшийся летом на серьезное сопротивление, потерял две трети своей армии. К счастью, разбил войска противника наголову. Сейчас он контролировал почти всю территорию Вятиля, а остатки армии Ольтира добьют по весне, когда им направят в помощь пару эскадронов магов и элитный полк инквизиторов. Заодно и порядок на покоренных территориях наведут. А то эти партизаны что-то совсем распоясались. Надо отметить, что партизанская деятельность для Ордена была не внове, и бороться с нею они научились неплохо. Институт заложников и карательные акции применялись в полной мере.

Другой неприятной новостью было то, что по словам разведки — эльфы Рэндаллье и гномы на западных взгорьях договорились о сотрудничестве. Поскольку для Аллина эти расы уже успели стать личными врагами — он сконцентрировал на их участке фронта весьма значительные силы, и если поодиночке война с ними была тяжкой, но с однозначным финалом, то после объединения перспективы стали совсем не такими радужными.