Максим Глухманюк - Бездна Спаситель

Он едва не закричал.

На его руке, в самом деле, практически не было кожи. Рука облезла. Образовавшиеся жуткие раны сочились и кровоточили. Теперь парень ощутил, что все его тело было в подобных ранах. Одежда была липкой и холодной не из-за пота, а из-за гноя и крови.

Девушка снова принесла миску с целебной жидкостью. Алексей выпил все, до последней капли. Девушка ушла.

Парень ощутил на спине неприятное напряжение. Затем – щелчок и жгучую боль. Кажется, это лопнул очередной гнойный пузырь. Алексей начал вспоминать, что с ним было. События перемешались с кошмаром. Теперь он понял, что это за раны. Он весь обморозился. Было удивительно, что он вообще жив.

Алексей попытался приподнять свинцовую голову и осмотреться. Вокруг костра, у которого он лежал, стеной стояла темнота. Густая и непроглядная. Голоса звучали где-то там, во мраке. И хотя Алексей ощущал жар, исходящий от большого костра, он никак не мог согреться. Тепло просто не проникало внутрь. Внутри были демоны, темнота и холод

Алексей вспомнил про младшего брата и попытался его позвать:

– Ан… кх-х… – парень закашлялся.

Горло было больно при попытке что-либо сказать. Внутри словно поработали металлическим ершиком. Легкие болели. При каждом неаккуратном выдохе бронхи пронзали жгучая боль и кашель.

Снова миска. Живительная влага. Девушка скрылась в темноте.

Сердце Алексея разгонялось. Кровь становилась жиже. Головная боль отступала. Но липкие раны по всему телу горели невыносимо. Тело наполнялось влагой, и раны начинали сочиться. Пузыри лопались. Это была пытка.

Вдруг, суетливые голоса замолчали.

Из темноты вышел старик. Хромой, тяжелой походкой он медленно подошел к обмороженному, опираясь на толстую трость. Затем заскрипел древними костями, сел и склонился над парнем. Кудрявые белоснежные волосы старика доходили тому до плеч. Сухое лицо было погребено под толстым слоем морщин. Подбородок был сокрыт под густой щетиной. На старике был простой серый халат. Мятый и немного грязный. Лицо старика оказалось совсем близко к лицу парня. Их глаза встретились.

Взгляд старика был проницательным и глубоким. В серо-голубых глазах не было усталости. Только спокойствие и задумчивость.

В нос Алексею ударил острый запах благовоний. Старик начал что-то говорить. Что-то мелодичное. И продолжал смотреть Алексею прямо в глаза. Старый голос был низким и хриплым. Но сильным.

– Старик говорил какое-то заклинание?.. – подумал Алексей.

Возможно.

От мелодичных слов боль стала отступать. Жгучие уколы по всему телу уступали место щекотанию. Демоны стали отступать. Уставшее сердце стало биться в полную силу, освободилось от давящей тьмы. Освободилось от холода.

Алексея стало затягивать в сон. Но этот сон был приятным. Это был сон избавления, словно наркоз или хорошее успокоительное. Мир вокруг поплыл. Тепло и свет костра стали заполнять окружающее пространство.

И Алексей уснул.

Проснулся Алексей только под утро. Уже начинало светать. Большой костер почти прогорел.

Первое, на что он обратил внимание – это безумная жажда. Она вернулась и стала еще мучительнее. Казалось, что всю влагу из тела выкачали до последней капли. Во рту от сухости было пыльно. Но язык к зубам в этот раз не прилип. Язык валялся в углу рта, словно огромный изюм. Или камень.

Кто-то позаботился – оставил рядом с костром широкий керамический кувшин с узким горлом. Алексей приподнялся. Аккуратно взял кувшин, чтобы не разлить его содержимое. Начал пить.

Жидкость в кувшине была холодной и сладкой.

Руки едва слушались. В них была слабость. Во время движений кожа на руках натягивалась и лопалась. Алексей чуть не подавился. Руки стягивали засохшая кровь и гной. Раны под этой потрескавшейся коркой уже зажили.

Боль ушла.

Парень поставил кувшин, едва не разлив его содержимое. Жажду он еще не утолил. Но жажда могла подождать.

Алексей ощупал свое тело: руки, шею, живот, ноги. С него слезала грубая, отвратительно пахнущая корка. Под коркой не было никаких ран. Они полностью зажили.

Старик…

Очевидно – этот старик был колдуном. Или целителем. Или шаманом. Как у них это называется, Алексей не знал. Парень выпил содержимое кувшина полностью и попытался встать. В ногах еще была истощающая слабость. Теперь он смог как следует осмотреться.

Парень провел ночь около большого костра под открытым небом. Как он понял – главного костра в деревне. Вокруг были джунгли. И несколько хижин. Утро было раннее – многие еще спали. Но не все.

Несколько стражников бродили с копьями, поглядывая в сторону незнакомца. С настороженностью, но без агрессии.

На западе, в десятке километров, виднелся высокий темный шпиль – Храм Утонувшего Бога. Когда Алексей понял, что это возвышается – по спине пробежали мурашки, а кишки свернулись в холодный клубок. Он уже никогда не забудет то проклятое место.

Алексей быстрее отвернулся, чтобы не видеть древнюю громадину. Ту самую, в которой он совсем недавно боролся с демонами внутри себя. И с безумием. Он снова вспомнил про младшего брата.

Как Алексею удалось выбраться? Выбрался ли брат? Что произошло там, в глубинах проклятого строения? В памяти были лишь вспышки: Гнев, холод, отчаяние. Восстановить точную последовательность событий было невозможно. Что на самом деле там произошло – Алексей едва ли мог припомнить.

– И даже сон там становится реальностью… – промелькнуло у него в голове.

И парень вспомнил голос…

Совершенно безжизненный, словно пепел. Он будет преследовать Алексея всю оставшуюся жизнь.

– Безумный голос превращает людей в чудовищ… – пробормотал парень.

Внезапно, из-за спины:

– И ты прав, мой мальчик.

Старик говорил с сильным акцентом – фраза прозвучала неестественно мелодично. Но фраза была на русском!

Алексей обернулся.

Теперь старик казался очень уставшим. Он едва стоял. На спине у него был горб. Левое плечо было ниже правого. Через помятый и немного грязный халат отчетливо проглядывались кости. Старец был очень худым. Но глаза по-прежнему были полны силы и спокойствия.

Парень не знал, что сказать. Он шевелил губами, но слова застыли на полпути.

– Спасибо вам, – выговорил Алексей. – Вы спасли меня.

– Не благодари. Идем, пройдемся.

На этот раз речь была чуть естественней. Старик схватывал правильный выговор налету.

Парень посмотрел на едва стоявшего старика и почувствовал укол стыда. Было очевидно, что старику очень тяжело даже просто стоять. Он весь дрожал, опираясь на толстую трость, и смотрел на парня снизу вверх. На морщинистом лице была смесь решимости и мольбы. Алексей хотел предложить старику присесть, но…

Но не решился.