Максим Глухманюк - Бездна Спаситель

– Никто никогда не узнает… – крутилось в голове.

Затем Антон сделал брату и девушке уколы. В шею. Сбоку.

В инструкции было написано, что должно пройти время. После укола. Чтобы лекарство подействовало. Сколько конкретно времени – зависело от тяжести ран.

Парень решил, что нельзя оставлять тела в доме. Перетащил их в бонус. Не без труда. Тело девушки было не слишком тяжелым. Но тело старшего брата было подобно мешку со свинцом.

Наконец, Антон перенес мертвецом. Положил их у камина и опустил им веки. Стал ждать. Сидя внутри бонуса слева от входа. Прислонившись спиной к стене.

Время шло…

Антон сидел у стены и листал книгу, которую нашел в Храме Утонувшего Бога. Наконец, у него дошли до нее руки. И никто ему не мешал.

Книга была совершенно необычная. Размер ее был таков, что она удобно лежала в ладонях. Казалось, врастала в них. Меняла форму. Как горячий пластилин. Светло-желтые страницы были сделаны из кожи. Тонкой и сухой. Они просвечивали. Переплет был обтянут темным морщинистым материалом. Мягкие влажные складки собирались в причудливый узор. В нем угадывались очертания неизвестного демона. Переплет был совершенно холодным. Как лед. На большей части страниц были тексты. Лишь на немногих – изображения. Ужасных существ, необычных геометрических фигур, узоров…

Антон перелистывал книгу от корки до корки. Снова и снова. И каждый раз на страницах были новые тексты. Новые рисунки. Новые узоры.

– Она сама себя переписывает, – бормотал парень, – или мне это только кажется?..

На каком языке были тексты – Антон не знал. Казалось, что неизвестный язык изобрели задолго до возникновения этого мира. Этой вселенной. Всех вселенных и всех миров

Парень вздрогнул, когда осознал свои мысли. И возникающие в голове образы.

Откуда они появились?

Объяснение могло быть только одно. Да, Антон не понимал загадочные тексты и зарисовки. Но книга, каким-то необъяснимым образом, обучала его. Говорила с ним. В голове возникали образы… Совершенно отчетливые и осознанные.

– Кажется, она со мной общается… – пробормотал Антон, нежно проводя левой ладонью по сухому желтому пергаменту.

От внезапно раздавшегося шороха Антон вздрогнул, едва не выронив книгу.

– Кида! – крикнул он, захлопнув и отбросив в сторону книгу.

Подбежал к девушке. Она приходила в себя. Словно после тяжелого наркоза. Ворочалась. Слегка постанывала и облизывала пересохшие и потрескавшиеся губы.

– Кида… Как ты?..

Антон встал на колени и склонился над девушкой, взяв ее руку. Ее рука была горячей и совершенно сухой. У девушки был жар.

И бред.

– Надеюсь, она ничего не помнит… – крутилось у Антона в голове.

И при воспоминаниях о совокуплении с трупом… У Антона холодело внутри.

– Может не стоило этого делать? Может не стоило… – в голове пульсировали тревога и ужас. – А что если… Что если она вспомнит? Узнает?..

Сейчас затея с насилованием мертвого тела уже не казалась такой удачной, как вначале.

– Антон… – чуть отчетливее и громче пробормотала девушка.

Приятный, хотя и ослабший, голос девушки вывел парня из самокопания.

– Дай… воды… – прошептала Кида. – Во… Воды… Пожалуйста…

Парень бросился к одной из бочек и наполнил деревянный ковш наполовину. Потом поднял девушке голову и помог ей попить. Кида сделала жадный глоток и подавилась. Закашлялась. Не до конца прокашлявшись она продолжила пить. Делала огромные глотки. Грудь все еще вздрагивала, легкие пытались избавиться от капель попавшей в них воды. Но это могло подождать. Жажда девушки была невыносимой.

Антон вспомнил, что испытывал такую же смертельную жажду, когда очнулся. И тогда Кида помогала ему пить. Точно так же. Поднимала ему голову. И понемногу вливала ему в рот жидкость…

Только парня тогда поили сладким душистым лекарством. А сейчас в кувшине была вода. Обычная теплая вода. Совершенно безвкусная.

– Еще… – прохрипела Кида. – Еще воды!..

И Антон принес еще. А потом еще. И еще.

Он поил девушку уже шесть раз. Вода бесследно исчезала в ее теле. Словно капли дождя в горячем пересохшем песке соляной пустыни. После седьмого ковша Кида смогла подняться. Ее горячие руки стали влажными. Немного припухли. Из пересохших покрасневших глаз потекли слезы. На щеках появился румянец.

– Кида… – Антон обнял девушку. – Я боялся, что ты умерла и лекарство не поможет. Как ты?..

Антон осторожно заглянул ей в глаза. Он переживал, что девушка, все же, помнила…

Как он насиловал ее труп.

– Ужасно, – ответила Кида. – Голова болит. Все… болит. Что со мной произошло?

Кажется, Антон боялся зря. Она ничего не помнила.

– Конечно не помнила…. Она ведь была мертва… – пронеслось в голове у парня. – Совершенно мертва… Да… Покойники ничего не помнят… Совсем ничего… Да…

Антон прочистил горло, отогнав своим кашлем странные мысли. Совершенно чужие мысли.

– Ты… Тебе в голову попал камень. И ты умерла.

Повисла тишина. Антон смотрел девушке в глаза. А она смотрела ему. Противные опасения поднимались холодным комком. Парень едва уловимо задрожал.

Наконец, девушка отвела взгляд и сказала:

– Я помню, что мы бежали по кладбищу… И все.

– Да! Она ничего не помнит… Ничего!.. Да!.. – ликовал про себя Антон.

– Мы решили спрятаться в ближайшем доме, – начал рассказывать Антон. – И прямо у входа Леху смертельно ранили.

– Он мертв!? – воскликнула Кида.

– Ч-ш-ш… С ним все будет нормально, – начал успокаивать Антон. – Он тоже скоро очнется. Я надеюсь…

– Так где мы?.. – Кида стала осматриваться по сторонам.

– В «бонусе». Вход в него я нашел в погребе…

– Дай еще воды, – перебила Кида.

– Да, конечно.

Антон наполнил ковш до краев и помог девушке, самостоятельно пить она пока не могла. Была слишком слаба.

Парень спросил, пока Кида жадно глотала воду:

– Ты ведь слышала про «бонусы»?

Девушка утвердительно моргнула глазами.

– Так вот. Мы в одной из этих штук. Кстати! Пока я не забыл. Не закрывай дверь. Иначе проход перенесется. И никто не знает, куда. Не закрывай, ладно?

Кида снова утвердительно моргнула, продолжая при этом жадно глотать теплую воду. Иногда вместе с водой она затягивала в себя воздух. И раздавалось громкое «чмок».

Наконец, Кида выпила из ковша всю воду.

– Еще? – спросил Антон.

– Нет, я все, – и девушка легла, уставившись в потолок. – Полежу, немного.

– Хорошо.

Антон положил ковш на бочку, и вернулся обратно к девушке.

– Ну, тебе уже лучше?

– Да… Я чувствую, как по телу разливается влага… И Жизнь. Я как будто спала…

Целую вечность. И вся высохла.

– Понимаю, – кивнул Антон. – Я чувствовал себя так же. После храма. Только с меня еще слазила обмороженная кожа.