Юлия Каштанова - Второй шанс для героя

– Ты уже говорил с ней?

– Пока нет. Но я знаю, что она где-то поблизости…

– Носом ты ее чуешь, что ли? – криво усмехнулся Генри. Ему казалось, что друг над ним издевается: слишком уж неправдоподобно все выглядело. Может, это очередная уловка хозяев с целью развлечь гостей?.. Но не могли же они воссоздать за ночь целый город! И у них там уже началась осень, а здесь самое что ни на есть лето.

– Слышал, – сухо отозвался друг, поднимаясь на ноги, и добавил, идя к двери: – Ладно, не буду тебе мешать приводить себя в порядок. А то еще явится сюда какая-нибудь дама, а ты в таком затрапезном виде.

Генри молча кивнул и встал, хотя мозг его по-прежнему отказывался верить в происходящее. Бред! Было бы еще понятно, если б он, к примеру, «травку» покуривал, но ведь нет!

Он растерянно огляделся в поисках не то подвоха, не то, наоборот, подсказки, но вещи хранили молчание. Да и сама комната, хоть и обставленная с роскошью Эрмитажа, отнюдь не была ими переполнена: кроме кровати, в ней находились только старинный комод, письменный стол, стул, два кресла и зеркало в массивной бронзовой раме… Вид собственного лица, заспанного и помятого то ли от подушки, то ли от вчерашних возлияний, окруженного торчащими во все стороны волосами, да еще и с заметной щетиной на щеках и подбородке его совершенно не вдохновил. Сперва молодой человек привычным жестом попытался пригладить «ежик» и протереть глаза, как будто от этого им стало бы легче, но потом махнул рукой и снова огляделся, на сей раз в поисках одежды, с завистью вспоминая аккуратно причесанного и свежего друга.

Одежда нашлась здесь же, на кресле. Белая шелковая рубашка, бархатистая на ощупь и такая легкая, что, наверное, ее можно было бы уравновесить шикарным пером с небрежно брошенной на столе шляпы; штаны, камзол и короткая накидка, как будто срисованные с макетов какой-нибудь киностудии, где снимали фильм по Лопе де Вега или Сабатини. Впрочем, в отличие от киношной бутафории, здесь золотое шитье и драгоценные камни были вполне настоящими. Генри задумчиво провел рукой по бархату, потом – по проступившей щетине. Взгляд упал на прикроватный столик, на изящной крышке которого оказался как бы невзначай забытый бокал чего-то, похожего на спиртное. У него сейчас меньше всего было настроения продолжать вчерашнее, но пить хотелось ужасно. В душе проклиная себя за доверчивость и любовь к выпивке, друзей – что не отговорили его от роковой поездки, которая Бог знает чем закончилась, а хозяев – что эту вечеринку устроили, он добрел до стола и залпом осушил бокал, запоздало подумав о том, что там мог быть и ром, и даже яд. Но, на его счастье, в бокале оказалось легкое вино.

После глотка живительной влаги мир сделался куда дружелюбнее. Генри продолжил исследование комнаты и обнаружил дорогую перевязь под клинок. Сам клинок в ножнах был аккуратно прислонен к стойке возле кровати (там же в изголовье лежал заряженный пистолет искусной работы, настолько новенький, что его можно было бы принять за имитацию, если бы не запах пороха). Молодой человек взял клинок, и в тот же миг дыхание у него перехватило от восторга, так что он на минуту-другую выпал из реальности и даже подумал, что мир, в сущности, не так уж плох. Это была тонкая длинная сабля, настоящий дамаск, острая как бритва, с искуснейшей гравировкой по лезвию, где в узор вплеталась арабская вязь, смысла которой он, не умея читать по-арабски, не понимал. Ему даже было немного неловко без должного почтения держать в руках «историческую ценность».

За этим занятием его и застали очередные незваные гости. Дверь приоткрылась, в комнату заглянули девушка и юноша, ужасно похожие – видимо, брат с сестрой. Генри обернулся и непонимающе нахмурился, все еще сжимая саблю в руках. Видимо, подумав, что он рассержен, незваные гости прошмыгнули в комнату и низко (как показалось молодому человеку, виновато) поклонились.

– Что сеньору угодно? – тут же спросил юноша, бывший, очевидно, посмелее сестренки. – Умыться? Одеться? Может быть, цирюльника позвать изволите?

Генри не отказался бы в этот момент увидеть себя со стороны и не допустить выражения полного замешательства на лице. Хорошо, что ребята были совершенно по-иному воспитаны и приняли его удивление за утреннюю «задумчивость» (в обычном мире называемую заторможенностью ).

– А? Да, – поспешил отозваться он, скорчив серьезную мину, чтобы гости ненароком не подумали, что он и правда не знает, что ему надо. Наконец стало ясно, как приятель умудрился привести себя в порядок.

– Ну что стоишь? Беги за водой! – шикнул паренек на сестренку, а когда та, сделав реверанс, скрылась за дверью, снова обратился к Генри, сопроводив свои слова очередным поклоном: – А что ваше оружие, сеньор? Оно недостаточно хорошо почищено?

Только сейчас растерянный Генри понял, что все еще сжимает клинок в руках, и резким движением загнал его в ножны, так что юнец, похоже, испугался, но при этом и бровью не повел – только побледнел слегка. Молодому человеку стало стыдно. Впрочем, извиниться он не успел: вернулась девчушка, неся кувшин воды и полотенце, а за ней вошел пожилой человек с аккуратной испанской бородкой, в недорогом, но опрятном камзоле. Генри рассеянно следил за тем, как вокруг него суетятся, и ему казалось, что все происходит как бы не с ним, а это – всего лишь его шанс увидеть скрытую жизнь своего персонажа из компьютерной игры, с которым он теперь каким-то неведомым образом поменялся местами… А может так оно и было? Нет, бред какой-то! Пить надо меньше… или закусывать больше.

Генри решил на некоторое время отдаться во власть обстоятельств, позволив троим гостям сделать из себя человека . Он рассеянно отвечал «да» или «нет», не менее рассеянно показывал пальцем наугад, если его просили что-нибудь выбрать, в то время как мозг его был занят совершенно другими вопросами: что происходит, где он, как здесь оказался и, самое главное – когда и чем это безобразие кончится. Он даже не задумывался над тем простым фактом, что легко понимает местное население, а они говорили явно не по-русски. Неужели он выучил испанский во сне или это всего лишь последствия игры? Надо бы уточнить потом у Элеоноры, если Грейди не ошибся и она действительно здесь.

– Мы очень рады, что вы в хорошем настроении, сеньор! – щебетала девушка, всячески стараясь обратить на себя его внимание. – Говорят, вы вчера зарезали четверых, не сходя с места!

– Да, наверное… – пробормотал Генри, – я плохо помню…

И это была чистая правда. Когда он успел кого-то убить? За что? Он в жизни разве что тараканов морил, шлепал комаров да дрался с ребятами на улице, но до смертоубийства, слава Богу, точно ни разу не доходило. Что за дикость! Неужели это и вправду не страшный сон, а еще более страшная правда, и он действительно угодил в самое сердце средневековья… Ужас какой-то!