Константин Калбазов - Несгибаемый. Не буди лихо…

– Ты чего, Архипушка? Никак расстроился? – присев перед ним и беря его руки в свои, ласково проговорила Глафира.

– А то нет. Живем, как… Видимся урывками и когда господа позволят. Вот и теперь. Я думал… А они вишь, все по-своему повернули, – в сердцах выпалил Архип, разве что по столу кулаком не стукнул.

А и стукнул бы. Да Глаша перехватила крепкий мужской кулак и, потянув к себе, поцеловала побелевшие костяшки. От прикосновения мягких губ рука вздрогнула, а взгляд, обращенный на девушку, потеплел.

– Глупый мой. Горячая головушка. До утра меня отпустили. До самого что ни на есть утра. Завтра Анна Ильинична подберет меня на базаре, когда за покупками приедет.

– Правда? – не веря в свое счастье, выдохнул Архип.

– Ага, – радостно кивнула девушка.

– Так а чего же тогда?

– А ты не хочешь, – с показным недовольством отстранилась от него девушка.

– Хочу, – поспешно выпалил Архип.

– Вот и ладно, – потянув его за руку в сторону спальни, задорно выпалила Глаша…

Н-да. Хорошо-то хорошо, но не мешало бы все же озаботиться удобствами. Привыкла она уж к ванной в доме и к тому, что мыться можно не раз в неделю в бане, а каждый день. А при надобности – так и в любое время. Ну разве что нужно протопить водогрейную колонку. Но дело это недолгое. А тут кувшин да таз. Сплошные неудобства.

– Архип, а давай в новом доме сделаем водопровод, поставим водогрейную колонку и ванную? Как в господском доме. Я узнавала, стоит это не так дорого. Ну, по тем деньгам, что нам заплатят, – выходя в гостиную, где на столе исходил паром самовар, предложила девушка.

– Уверена, что недорого? Нам ведь еще и дом покупать. Здесь оставаться опасно. Про Пастухова твоего такие страсти рассказывают. А ну как извернется, аспид? Да и тесть его, Игнатьев этот, тоже вроде как не подарок.

– Да нам уже дали пятьсот рублей, и еще заплатят целую тыщу. Это же страсть какие деньги получаются! Хватит и на дом, и на обустройство. Говорю же, я все узнала. Ну пожа-алуйста, – начала канючить девушка.

– Хм. Нет, если оно все так удобно, как ты говоришь… Опять же, детки пойдут, купать их где-то надо, стирка, то да се. Ну и мне сгодится, если какая грязная работенка по хозяйству. А без нее в своем доме никак. А то обмыться можно только под колодезной водой.

– Удобно, Архипушка. Ты даже не представляешь, как удобно! И все-то ты верно говоришь.

– Э-эх, один раз живем, – махнул рукой Архип. – Будет, как ты желаешь. Да только…

– Что? – всполошилась девушка.

– Так ведь делим шкуру неубитого медведя.

– Ерунду говоришь, Архипушка. Да я ради нашего счастья в лепешку расшибусь, а все, что надо, вызнаю, – подбоченившись, уверенно заявила девушка.

– Ну, если так, то, считай, домик с ванной у нас уже в кармане.

– И с туалетом теплым, – припечатала Глафира.

– Чего-о? – удивился Архип.

– Да там мелочи. Уж в сравнении с ванной-то. Тьфу и растереть. Тем более что водопровод уже будет. Зато зимой не нужно будет зад морозить.

– Это вонь в доме разводить?

– Ничегошеньки ты не понимаешь. Ну да я тебе потом все покажу и обскажу. Никакой вони не будет. Все устроится чинно и пригоже. Господа, чай, толк в этом деле знают. А ты когда к Викентию Семеновичу собираешься?

– Так утренним поездом и поеду. Заодно и работу лавочнику сдам.

– Значит, утром?

– Утром, утром. Ладно, обедать пора, а мы чаем кишки полощем.

– Успеется, – накрывая его крупную кисть своей ладошкой, томным голосом произнесла Глафира.

– Побойся бога, Глашенька, – нервно сглотнул Архип.

– А чего мне бояться? Нешто не женишься на мне?

– Женюсь, как не жениться. Что за глупости городишь?

– А тогда и греха в том нет.

– Да я не о том.

– А я о том. Страсть как по тебе за эту неделю соскучилась.

Ну а что Архипу оставалось делать? Похоже, невеста, вырвавшаяся из господской усадьбы на побывку, собиралась взять свое. И побольше, побольше. Конечно, в этом ничего плохого нет. И она очень даже ладная, с огоньком. А он все еще в силах. Но до вечера еще очень далеко. До утра – так и куда дольше…

– Так что интересного для Викентия Семеновича есть? – когда они наконец сели обедать, спросил Архип.

– Да так, ничего особенного. Хозяйка все вокруг дочки скачет, словно наседка. Бегала со своими железками, бегала, милее этих самых машин для нее ничего не было. А как дитя родила, так в ней сразу баба проснулась. Да так, что о железяках и думать забыла.

– Ну так. Натуру-то бабью не обманешь. Если Господь назначил бабе рожать и растить детей, так никуда от этого и не денешься. Сколь ни бегай, а нутро наружу все одно вырвется.

– Вот верно ты говоришь, Архипушка.

– А еще что?

– Ну, я так поняла, что на заводе у хозяина уж все готово, и они вроде как скоро собираются его запускать. Но о делах они при прислуге не особо говорят. Все больше в кабинете. А туда прислуга ходит, только когда сам хозяин велит прибраться. А как войдешь, ни одной бумажки на столе нет. Все в сейф прячет.

– Ну, то понятно. А название сейфа, как я просил, ты записала?

– Скорее уж перерисовала, как увидела. Не по-нашему писано-то.

– А с тем пускай Викентий Семенович разбирается, – отмахнулся Архип, принимая из рук невесты бумажку с чудными каракулями. – Ну а вообще что-нибудь еще есть? Может, про соседа его, Кессениха этого, что вызнала?

– Вызнала, как не вызнать. Он-таки решил перевезти сюда свою семью. Устал в разлуке-то жить. Вот и зовет их в Россию. А и то, эвон какую усадьбу поставил. В Германии небось такого нет.

– Ясно. А схему усадьбы нарисовала?

– Ну да. Все как ты и просил. Вот, – выкладывая перед Архипом сложенный в несколько раз листок бумаги, гордо заявила Глафира.

– Ну и чего молчишь? Клещами все из тебя тянуть? – недовольно заметил Архип, разворачивая бумагу.

– Чего ты так-то, Архипушка? Я же… А ты… – обиженно надулась девушка.

– Господи, Глашенька, ну прости ты меня, дурака несусветного, – тут же опустившись перед ней на колени, с искренним раскаянием произнес Архип.

А дабы придать своим словам веса, еще и обнял ее, крепко прижимая к себе. Чтобы ни капли сомнений, насколько крепко он ее любит. На что способна обиженная женщина, и вообразить себе трудно. Но уж если решит посчитаться, то мало не покажется. А главное, предугадать, как и куда именно она ударит, попросту невозможно.

– Я же только ради нас стараюсь, – начал увещевать он. – Чем больше и лучше выведаем о твоих господах, тем скорее получим свое и заживем на зависть всем. У меня и без того заработок хороший, а тут еще и деньга большая. Переедем в другой городок, да хоть в Гатчину. Поставим домик, и я так же буду ездить в Петроград, поделки свои сдавать.

– В Гатчине абы какой домик не поставить, – успокаиваясь, деловито сказала Глаша.