Александр Забусов - Страж южного рубежа

Рагнар Рыжий, сын Фудри Счастливого, хевдинг датской ватаги, все Гардарики прошел без драк и нападений, удерживая своих воинов от скоропалительных поступков с пьяными разборками в кабаках и на постоялых дворах. Хотел наняться в дружину в Новом Городе, не получилось, поплыл в Ладогу, там то же самое.

«Неужели не нужны умелые бойцы конунгам русов? Ничего, византийским императорам всегда потребна крепкая дружина».

Было принято решение плыть на юг. И вот, когда до границы славянского княжества осталось совсем немного верст, соблазнился восточным купцом. Благо дело, плыли по одной реке, в нужную Рыжему сторону. Свою добычу он пас долго, не отпуская ее далеко от себя. Выбрал момент и практически без потерь взял ее. Попутно не отказался и от славянских трэлей, знал, их тоже можно выгодно продать на восточном базаре. Навлечь на себя недовольство славянской верхушки у границы – риск минимален.

Хевдинг зачерпнул из стоявшего у мачты бочонка хмельной мед и с удовольствием большими глотками выпил сладковатую с привкусом специй жидкость. Посмотрел назад за корму, любовно разглядывая свое новое приобретение. Шестеро хирдманов управлялись с купеческим кнорром ничуть не хуже, чем с боевым драккаром.

«Жаль, погиб купец, его тоже выгодно можно было бы продать родичам. Сам виноват, схватился за оружие, вот и получил, чего хотел».

Вожделение будущих побед переполняло сердце Рыжего. Поход, начавшийся сначала так неудачно, выправился в нужную сторону.

«Все же норны – прядильщицы нитей Судьбы – сплели мне удачу. Впереди Ромейское море, и если еще Ньерд постарается провести корабли, минуя шторма и морских пиратов к Царьграду, то ватага вернется к домам своим богатыми людьми, а скальды сочинят висы об удачливом вожде хирда Рагнаре Рыжем, сыне Счастливого. Когда пристанем к берегу, обязательно выберу красивого крепкого трэля и принесу его в жертву Одину, пусть старик окинет единственным глазом отважных героев, собранных на этом драккаре. Я думаю, Всеотцу богов и людей понравится подношение жертвы. Да-а! В честь Ньерда тоже нужно будет зарезать рабыню».

Рыжий пошел по палубе на нос судна, протискиваясь между лавок с отдыхающими гребцами, туда, где разинув пасть на штевне, возвышалась резная голова дракона. Вдруг корабль резко встал, будто натолкнулся на невидимую преграду, то ли ударился о бревно, застрявшее под водой, то ли сел на мель посреди фарватера реки. От неожиданного удара, гребцы покатились с лавок вперед, падая друг на друга, а Рыжий обнял встретившуюся на пути, мачту:

– Что за?..

С берега, из лесных зарослей, из зарослей кустарника, послышались характерные глухие щелчки. На драккаре появились первые раненые и убитые.

– К оружию! – заревел Рыжий. – Щиты на правый борт, прикрыть кормщика. Лучникам стрелять по зарослям правого берега.

Профессионализм быстро занял место мимолетной растерянности. Команда посрывала круглые щиты с бортов, укрылась за ними. Хирдманы сноровисто надевали брони прямо на голое тело, на головах появились пластинчатые шлемы, с прикрепленными наносниками или полумасками. За считанные мгновения весь хирд был готов к отражению атаки. По причине крутизны берега, с которого произошло нападение, атаковать самим не было никакой возможности. Драккар застопорился, слегка подался кормой к левому берегу, пытался встать поперек фарватера. На палубе осталось лежать восемь бездыханных тел первых воинов, попавших под раздачу неизвестного противника.

В это время плывшее позади купеческое судно с легким стуком ударило в скошенную корму драккара, но не причинив ему никакого вреда, уперлось в борт и застыло на месте. Все, что смогла сделать команда «купца», так это чуть замедлить ход, между тем развернув корму первого корабля еще больше к левому берегу. В этом месте река была настолько узкой, что от берега до центра фарватера можно было доплыть в десять гребков. Образовалась пробка.

Послышались опять слитные хлопки. Противник старался выбить живую силу, причем стреляли не из луков, а из самострелов, это сразу отметил Рыжий.

– Бьерн, проверь, во что мы там уперлись? Почему не стреляют лучники?

– Куда стрелять, вождь?

– Стреляйте на звук, сыновья троллей, или вы хотите, чтоб нас здесь положили как моржей на охоте? – Он, закрываясь щитом, пытался понять, как переломить положение ситуации в навязанном ему бою.

Крепкий здоровенный детина в кожаных штанах и кольчужной рубашке с коротким рукавом, в шлеме с полумаской в половину лица, прикрываясь щитом, с топором в руках, пробрался на нос судна. Он сделал попытку визуально понять, что мешает драккару плыть по реке. В его щите уже торчало два арбалетных болта, пробивших деревянный, обтянутый толстой кожей щит, но застрявших в нем. Один из болтов на выходе из доски повредил руку Бьерна, кровь обильно сочилась по внутренней стороне поверхности щита, но викинг ее даже не замечал. Присмотревшись, Бьерн наконец-то все понял.

– Рыжий! Здесь из кожаных веревок сплетен толстый канат, переброшенный от берега до берега, с грузилом посередке.

– Так обруби его. Чего ты ждешь?

– Сейчас попробую дотянуться, он все ж под водой.

– Руби его, иначе мы все здесь подохнем. Нам бы на правый берег выбраться. Этих лесных братьев я буду рвать зубами.

Опять послышались щелчки, и тут же в ответ стоны с палубы. Пятнадцать викингов уже отправились в Валгаллу. Лучники пускали стрелы в лес, как в пустоту, стараясь уловить направление слышимых арбалетных щелчков.

Бьерн, наклонившись за борт, примерился и занес топор для удара, и тут же получил стрелу болта в основание черепа, вошедшую между кромкой кольчуги и шлемом. Топор выпал из руки, бултыхнулся в реку. Безвольное тело воина на половину корпуса свесилось с борта драккара.

– Проклятие! Бросайте «кошки» на берег, цепляйте веревки за деревья и вперед, в атаку. Вперед!

Команда сноровисто бросала «кошки» с привязанными к ним веревками, пытаясь зацепить их за стволы и сучья деревьев.

– Внимание! – послышалась команда из лесного кустарника. – Бить на взлете!

Чтобы перерубить канат, сразу двое викингов метнулись на нос судна, прикрывая друг друга щитами. Десятка полтора хирдманов, оттолкнувшись от борта, попытались перескочить на берег, туда, где засели напавшие. До берега добрались лишь четверо бойцов, остальных болты сбили еще в полете.

«И то дело! Хоть кому-то повезло перебраться на сушу. Теперь дело пойдет!» – думал Рыжий.

– Бросайте еще. Атаковать! Или вы хотите жить вечно? Один ждет каждого из нас!

На берегу, в гуще лесной растительности послышалась возня, треск веток, раздавались непонятные фразы с вкраплениями языка русов.