Павел Мочалов - Танкист Мордора

– Эй, Гудрон, – решился Попов, – хочешь пальнуть?

Глаза Гудрона загорелись. Он швырнул обглоданный мосол оркам-подносчикам, вызвав небольшую драку, и вскочил на ноги:

– Хочу, господин! Только я не умею…

– Чего тут уметь-то – наливай да пей, – это уже из арсенала острот старшины Макухина.

– Что пить? – удивился Гудрон.

– Да так, шутка. Все просто – я наведу, а ты выстрелишь. Куда нажать – покажу.

– Спасибо, господин, Гудрон не забудет ваше отношение.

– Ладно, – Сереге стало стыдно за такую хитрость, – давай заряжать, Повелитель возвращается.

Глядя в прицел на ворота, Попов так и не смог увидеть подопытных кроликов, но не сомневался, что где-то там они есть. Дальность теперь известна, Серега навел угольник точно в центр ворот и с тоской подумал: а если с первого выстрела не попадем? Придется стрелять самому, да и с Майроном опять проблемы начнутся: ты, мол, слюнтяй и тряпка, а не капитан Мордора. Кстати, о капитанах – Малина тоже рассказывал, что долго не мог себя заставить прицельно стрелять по людям, а вот после первого боя с потерями все сантименты как рукой сняло. Потом, говорит, даже азарт появился: влепишь с полутора километров с первого выстрела осколочно-фугасным в мазанку, из которой душманский пулеметчик пехоту уже двадцать минут носами в пыли держит, и чувствуешь себя, как олимпийский чемпион. А по кишлакам уже слух покатился: шайтан-арба с номером 310 – шибко опасный, шурави-батыр из него шибко далеко и точно стреляет. И в части капитану Малине – почет и уважение, на Доске отличников висит, командир полка с ним за руку здоровается и по всем оперативным вопросам советуется. Вот это война. Серега вздохнул, понимая, что до Малины ему, как до Парижа в известном положении тела. Еще раз вздохнул, показал Гудрону рычаг ручного спуска и перелез к командиру.

Между тем поле в районе мишеней опустело, Майрон устроился на раскладном стуле и торопил Анариона, поглядывая на заходящее солнце. Наконец тролли вывели противовес машины в исходное положение, и инженер поклонился майару:

– Готово, господин.

– Стреляй, – нетерпеливо махнул рукой Майрон.

Машина заскрипела, ухнул вниз огромный противовес, и внушительных размеров каменное ядро со свистом устремилось к мишени. Серега припал к командирскому прибору наблюдения и в четырехкратном увеличении отчетливо увидел, как каменная глыба исчезла в оранжевой вспышке, не долетев до ворот нескольких метров. Невидимое препятствие раздробило ядро на части, и полет продолжила несвязанная гравийная масса, бессильно рассыпавшаяся при ударе о стену. Майрон удовлетворенно хмыкнул, и тут же Попов почувствовал мысленный приказ: «Огонь!» Голос прозвучал в мозгу столь отчетливо, что Серега невольно ответил «Есть!» и кивнул Гудрону. Сосредоточенный до предела орк нажал рычаг, пушка грохнула, и Гудрон в голос завопил что-то свое, победно-орочье. Серега попытался разглядеть трассер снаряда, но густое облако пыли накрыло танк прежде, чем снаряд достиг ворот, и лишь по воплям орков Попов понял, что цель поражена. Курсант вылез на башню, пыль уже сносило ветром, и в лучах заходящего солнца, окрасившего стены мишеней в багровые тона, было видно, что ворот нет. Майрон уже сидел в седле:

– Едем, Сергей Владимирович!

Ворота лежали на земле, сорванные с петель и выпавшие наружу. По пробоине в воротах и иссеченным осколками плахам Попов понял, что снаряд взорвался не перед, а за воротами, именно там, где и находились прикованные к столбам пленники, изображавшие отряд, защищающий вход в замок. Теперь все пространство за воротами заливала быстро уходящая в песок кровь. Вперемешку лежали ошметки человеческих тел, расщепленное дерево и обрывки цепей. Плотный обед, с таким удовольствием употребленный Серегой всего час назад, немедленно начал проситься назад. Он стиснул зубы, проезжая в арку ворот, стараясь на смотреть, на что наступают конские копыта. Лошадь под ним тоже вздрагивала, хватая ноздрями тяжелый запах крови и человеческих внутренностей. Лишь Гудрон шагал спокойно, твердой рукой ведя животное под уздцы.

Как оказалось, двоих пленников приковали чуть подальше – Майрон хотел проверить эффективность стрельбы по полной программе. Оба были живы, но в ужасном состоянии. Первому, молодому парню чуть постарше Сереги, осколок распорол брюшину и перебил позвоночник. Бесчувственные ноги подогнулись, и парень висел на цепях, с ужасом глядя на вывалившиеся в пыль внутренности и тонко подвывая. Майрон покачал головой:

– Он так будет долго умирать, не находите, Сергей Владимирович? Боль не может добраться до мозга и выключить сознание, а крови он теряет почему-то слишком мало, неужели каким-то чудом не задело брюшную аорту?

Сергей Владимирович ответить ничего не мог по причине спазма, перехватившего желудок. Майрон понимающе хмыкнул и пристально посмотрел на пленника. Голова парня упала на грудь, вой и хриплое дыхание прервались.

– Вот так. – Майрон уже смотрел на второго несчастного, которому, как бритвой, срезало нижнюю челюсть. – Вот ведь как бывает, Сергей Владимирович, этот человек пытался поднять против меня Южное Прирунье и почти преуспел. Жег, так сказать, глаголом сердца людей. Пока его не выкрали мои специалисты бесшумных дел. И вот же насмешка судьбы, – с каким удовольствием он бы плюнул мне в лицо, какие красивые слова сказал бы перед смертью, но! Небольшой кусочек иномирового металла напрочь лишил его такой возможности. Ну, пора заканчивать.

Еще один пристальный взгляд, и вторая жертва обвисла в цепях. Майрон улыбнулся Сереге:

– Прекрасный выстрел, Сергей Владимирович! Вся моя магия пошла коту под хвост. Будь здесь настоящая крепость, основная часть дела была бы закончена. Едем обратно, здесь сейчас уберут.

И уборка уже началась. Парень с распоротым животом неожиданно открыл глаза и встал на ноги. Глядя прямо перед собой, он слегка угловатыми движениями легко, как нитки, снял с себя железные цепи и аккуратно сложил их у подножия столба. Потом сделал неуверенный шаг, споткнувшись о собственные внутренности. Постояв секунду, парень посмотрел на распоротый живот, оторвал свисающие кишки и на прямых ногах пошел собирать валяющиеся куски человеческих тел.

– Он живой? – сдавленно спросил Серега.

– Да ну что вы, Сергей Владимирович. Мертвее мертвого. Но некоторое время еще послужит, сложит все аккуратно вон в ту яму и сам сверху уляжется. Оркам останется только камнями закидать. Что с вами, Сергей Владимирович?

– Он ест, – просипел Серега, показывая дрожащей рукой за спину Майрона.

– Да ничего страшного, сами понимаете, в камере разносолов нет, а этих сегодня и вообще не кормили: чего зря хлеб переводить? Инстинкты тела еще действуют, вот он и пытается поесть. Да не обращайте внимания, поехали, а то ужин остынет.