Макс Мах - Командир Браге

– Заявите в полицию? – равнодушно поинтересовалась женщина, убившая своего несостоявшегося любовника в честной борьбе.

– Нет, баронесса, я здесь не для того, чтобы вас шантажировать! Да, хоть скальп с него снимайте, мне-то что?

– А он, между прочим, считал вас другом.

– Не считал, – возразил мужчина. – Не заблуждайтесь на его счет, баронесса. Доктор был тем еще сукиным сыном! Вас он любил, это бесспорно. Но любил ли он когда-нибудь кого-нибудь еще? Сомневаюсь!

– Ладно, полковник, уговорили! – женщина обошла письменный стол, села в жесткое рабочее кресло, больше похожее на тяжелый стул, аккуратно – назад – стянула с головы кожаный шлем с коротким козырьком и наушниками, достала портсигар. Кинула короткий взгляд на собеседника, щелкнула крышкой, взяла папиросу, неторопливо закурила.

Все это время мужчина молча пережидал возникшую паузу. Кажется, он даже не шевельнулся ни разу.

– Говорите! – предложила женщина, выдохнув дым первой затяжки.

Сейчас, когда она сидела лицом к свету, стало очевидно, что это та же самая женщина, которую изобразил художник на полотне, висящем над камином. Только теперь она, пожалуй, стала чуть старше, да еще вот волосы отрасли.

– Я не трогал архив доктора, хотя и мог.

– Почему?

– Он мне не нужен. Не скажу, что неинтересен. Любопытно, разумеется, но определенно не настолько, чтобы вступать с вами в конфликт. Так что нет, не нужен. И потом, я ведь вам обязан, если помните.

– Так что же вам нужно, полковник?

– Мне нужно ваше доверие, – чуть шевельнулся мужчина.

– Выходит, это жест доброй воли? – спросила женщина, не выпуская папиросу изо рта.

– Один из.

– Вот как? Есть и другой?

– Баронесса, вы хотите найти капитана ван Россома?

– Он не числится в списках офицеров армии герцогства Фландрия, – с явным сожалением в голосе сообщила женщина.

– Не удивлен, – кивнул мужчина. – Так хотите?

– Хочу! – после короткой паузы согласилась женщина.

– Считайте, вы его получили. Встретимся сегодня у меня дома. Вы ведь знаете, где я живу?

– Знаю.

– Ну, вот и прекрасно! Приглашаю вас на обед. В пять часов, вас устроит?

– Вполне.

– Отлично! Тогда не смею вам более докучать. Работайте! – полковник встал. Он действительно был таким, каким казался, сидя в кресле. Крупный мужчина, едва ли не гигант.

– Обратите внимание на левую тумбу стола, – сказал он, открывая неприметную дверь в стене, облицованной деревянными панелями. – И на нижние полки вот этого шкафа! – кивнул он на единственный не застекленный шкаф. – Там тоже есть на что посмотреть!

11 января 1932 года

До дома добралась только накануне вечером. Усталая, злая, с затекшей спиной и мигренью «на всю голову». Собственный локомобиль, разумеется, замечательная вещь, но если ехать на нем через всю Европу, получается долго и утомительно. Тем не менее Лиза о покупке не жалела. Оно того стоило.

«Звезда Севера» встала в доки Роттердама восьмого октября, а девятого в салоне «Нордия – Кабриолет» Лиза увидела – обомлела от восторга – и тут же купила «Кокорев» последней модели. Длинный, поджарый и быстрый, покрытый белым лаком и расписанный по всем поверхностям тонким серебряным узором. Назывался отчего-то «Северное сияние», но понравился Лизе не поэтому. Он был приемистый, легкий в управлении и устойчивый на высоких скоростях. Не штурмовик, но чем-то на него неуловимо похож, хотя максимальная скорость – каких-то жалких сто километров в час.

Итак, девятого она купила локомобиль, десятого отправила в Себерию «малой скоростью» свой ненормально разросшийся багаж, а одиннадцатого после отвальной, затянувшейся до утра, списалась на берег, убыв в отпуск на время ремонта «Звезды Севера». Следующие три месяца Лиза колесила по Европе. Дел было много, времени мало, да и концы неблизкие: Нидерланды и Фландрия, Париж и Рим, Венецианская республика и Объединенное королевство Англии и Шотландии. Ездила, говорила с людьми, встречалась со знакомыми и знакомыми знакомых, работала в архивах и библиотеках и снова мчалась по отличным европейским дорогам. Жила в отелях, ела в трактирах, временами выпивала, но палку не перегибала, и, невзирая на погоду, плавала везде, где получится: в озерах и реках, в море и океане. Если не получалось, бегала. И тоже в любую погоду: хоть в дождь, хоть в снегопад.

Из Северной Италии через Каринтию и Тироль поехала в Баварию, Швабию, королевство Вюртемберг и уже оттуда в Пруссию, в Берлин и Кенигсберг. В Кенигсберге погрузилась на паром до Стокгольма, и уже оттуда – снова своим ходом – домой.

В Шлиссельбург приехала затемно и, поручив управляющему, Федору Емельяновичу, разбираться с ее сумками и чемоданами, забившими под «завязку» весь багажник «Кокорева», отправилась в ресторацию Шергина. Если бы не головная боль, съела бы, кажется, все, что «есть в печи», но по состоянию здоровья ограничилась тарелкой красной ухи, парой слоеных пирожков с осетриной, кружкой карельского взвара и пирожком с яблоками и брусникой. Еще выпила водки под уху, немного, но достаточно. До апартаментов на двенадцатом этаже дома Корзухина добралась осоловелая, едва переставляя ноги и только что не засыпая на ходу. Бросила взгляд на расставленные в прихожей коробки и тюки, чемоданы и баулы – здесь складировали и пришедший малой скоростью багаж, – прошла в спальню, из последних сил сдернула с кровати шелковое покрывало, залезла не раздеваясь под одеяло и заснула как убитая.

Проснулась от телефонного звонка. Зуммер у аппарата в спальне имел на редкость противный «голос», а заменить просто руки никак не доходили. Лиза полежала, послушала. Телефон не умолкал, и, смирившись с неизбежным, она сняла трубку.

– Браге у телефона! – зло бросила в микрофон.

– А уж я как рада! – ответили с другой стороны провода.

– Ты меня разбудила! – объяснилась Лиза, аккуратно сдавая назад. – Как ты узнала, что я вернулась?

– И тебе здравствуй! – хохотнула Надежда.

– Здравствуй! – поздоровалась Лиза. – Как поживаешь?

– Твоими молитвами, Лизонька! А сдал тебя дворник, я ему рупь посулила за своевременную информацию.

– Вот же люди! – вздохнула Лиза. – Но я действительно рада. Соскучилась вусмерть!

– Так и мы с Клавой! К тебе можно, или как?

– В смысле ко мне – ко мне?

– Да, Лизонька, к тебе – к тебе!

– Когда?

– Минут через пять?

– Что, серьезно? – не поверила своим ушам Лиза.

– Конечно, серьезно! – засмеялась Надежда. – Мы, как узнали, сразу подхватились и на извозчика. Теперь вот сидим в кофейне Пургина, пьем… Что мы пьем, Клава? Серьезно? Говорит, пьем шампанское.

– По утрам шампанское пьют только аристократы и дегенераты! – вспомнила Лиза цитату из старого советского фильма.